Хроники храпящего (3 часть.)

Все знали, что Иван Иванович — человек, в котором больше звука, чем плоти. Храпел он не просто мощно, а так, что у соседки на первом этаже по ночам переворачивался ковёр.

Хотя сам Иван Иванович жил на пятом.

И вдруг, тишина.

Проснулись в тревоге все. У бабки Клавы в аквариуме испугался сом и вынырнул. У участкового затряслось ухо, он дежурил по району и почуял неладное.

Утром к дому №7 начали стекаться жители: молчаливые, растрёпанные, кто в халате, кто с собакой, кто с тонометром. Все стояли и ждали…

Не храпит.

— Может, помер? — осторожно сказала Клава.

— Или, наоборот, вознёсся… — добавил пенсионер со второго этажа, увлекающийся эзотерикой.

Марина Артёмовна в панике наливала Ивану Ивановичу чай:

— Ты что молчишь ночью, Иван? Ты что замыслил? Мы ж к твоему храпу, как к фонарю во дворе... привыкли. Вроде и мешает, в глаза бьёт, но без него тревожно.

— Да я не знаю, Мариш, — разводил руками Иван Иванович. — Лёг, храпел-храпел, потом, как отрезало. Будто выключили звук.

Он пил чай, а глаза у него были испуганные. И тоскливые. Без храпа в его жизни появилось странное… пустое место. Как будто у баяниста отобрали баян.

На следующую ночь он лёг пораньше. Специально на левый бок, любимый храпящий.

Затаился.

И… ничего.

Иван Иванович даже встал, попрыгал, съел копчёную селёдку, вдохнул через рот, зажал нос… тишина.

Он испугался. Позвонил внуку-программисту.

— Сань, ты ж в гаджетах шаришь… Может, у меня храп отключили по Bluetooth?

— Деда, у тебя мозг не по кабелю же работает, какой Bluetooth?

Он пошёл в поликлинику.

Врач долго его слушал в стетоскоп. Потом сказал:

— А у вас, Иван Иванович… всё. Храп закончился. Вы перехрапели. Лимит исчерпан.

— Это что, как сахар в чай? Если пересыпал, больше не кладётся?

— Примерно так. Некоторые храпят по чуть-чуть до 97 лет. А вы, как карьерный экскаватор. Всё сжёг за 60. У организма, знаете ли, на всё свой срок годности.

Сначала было трудно смириться с диагнозом врача. Иван Иванович ходил по ночам, слушал соседей. Кто как шуршит, кто как кашляет. Искал вдохновение.

Но ничего не возвращалось. Молчание. Покой.

И вдруг… Однажды ночью… Он проснулся…

И начал тихо петь.

Сперва что-то похожее на "Катюшу". Потом "Чёрный ворон". А через неделю песни 80-х, очень выразительно. В нос. В четыре утра.

Соседи было обрадовались: «Не храпит!» А потом поняли, лучше бы храпел.

Потому что храп, это хотя бы без слов.

© Ольга Sеребр_ова