…21 ноября 1916 года Д. Лондон собрал вещи, собираясь на следующий день выехать в Нью-Йорк, и лег спать. В семь утра 22 ноября слуга, японец Сэкинэ, обнаружил Лондона без сознания.
Он шумно дышал (доктор Томпсон назвал его дыхание стерторозным), а лицо было багрового цвета. Вызванный врач Аллен Томсон (A. M. Thomson), обнаружив пустые флаконы из-под морфина и атропина Д. Лондона, предположил, что он вычислил смертельную дозу морфина и им отравился. Врач вызвал своего ассистента, доктора W. B. Hayes, который должен был привезти антидот, изготовленный местным фармацевтом Симмонсом, и желудочный зонд.
Был вызван постоянный врач Лондона Уильям Портер (William S. Porter), главный врач госпиталя Меррит в Окленде и друг Лондона доктор Джон Шилс (J. W. Shiels). Доктор Томпсон поставил диагноз морфиновой комы. Д. Лондону промыли желудок раствором перманганата калия, ввели пять миллилитров атропина подкожно, делали искусственное дыхание, растирали конечности и прибегли к странным, каким-то гротескным методам «оживления»: пытались поставить Лондона на ноги, кричали ему на ухо, что прорвало плотину, думая, что тревога вернет писателя к жизни. Все было тщетно. Как будто Лондон сказал «Привет», ответил на вопросы, но потом снова погрузился в кому…
Свидетельство о смерти Д.Лондона. Ну тут черным по белому: "Уремия вследствие почечной колики"!
Примечательно, что сначала Джек еще мог двигать правой рукой, а левая не двигалась, что ретроспективно легло в основу еще одного диагноза — инсульт. Ведь Д. Лондон в течение 20 лет выкуривал по четыре-пять пачек сигарет «Империал» в день.
Любая конфессия и любая здоровая психика отрицает суицид. Врачи согласились с версией доктора Портера об уремии и выдали свидетельство о смерти. В противном случае смерть считалась бы насильственной, и этим случаем должен был заниматься коронер. Разговоры о самоубийстве Лондона начал И. Стоун спустя двадцать лет (со слов доктора Томсона). Известно, что в 1913 году Лондон перенес аппендэктомию, а в 1911 году отказался от медицинского освидетельствования при страховании, в последние годы жизни у него была желудочная диспепсия, отеки лодыжек и головная боль, но в этом никакого криминала не было. Откуда же взялась уремия? Если речь шла о почечных коликах, то должны быть камни в почках, да такие , которые могли бы вызвать почечный блок (ренальную уремию). Урологи говорят, что это очень редко встречающаяся ситуация. Конечно, у любителя спиртного, сырого мяса и рыбы Д. Лондона вполне могла быть подагра и, соответственно, подагрическая нефропатия с развитием уремии. Такие случаи описаны. Но у него не было классического подагрического артрита I плюснефалангового сочленения, чего нельзя не заметить! Гепаторенальный синдром (поражение печени и почек) теоретически возможен, но скорее уж лаэннековский цирроз печени. Но не было асцита, печеночных звездочек и ладоней, гинекомастии, желтухи и печеночной энцефалопатии, которые достаточно демонстративны и ярки. На основании чего доктор Портер все же поставил диагноз уремии? И что это за внезапная уремия? УЗИ тогда не было, креатинин и даже мочевину еще не определяли в крови, откуда же сие? Исследователь пишет, что в 1913 году могли определить нормоцитарную анемию, ацидемию и альбуминурию, которые были характерны для хронической почечной недостаточности. Да, могли, но кто сказал, что определяли! Современные исследователи, активно пытаясь «увести» Д. Лондона от версии самоубийства, предлагают уже совсем экзотические версии. Собственно говоря, их две.
1. Д. Лондон во время путешествия в экзотические страны заразился фрамбезией — антропонозным невенерическим трепонематозом с контактным механизмом передачи возбудителя, который вызывается спирохетой и характеризуется поражениями кожи, слизистых оболочек, костей и суставов. А почки здесь при чем? А вот при чем: Д. Лондон, который заразился якобы от какого-то французского матроса, лечил фрамбезию хлористой ртутью, и у него возникло ртутное поражение почек!
2. У писателя, который любил волков, возникла системная красная волчанка и волчаночный нефрит. Правда, у волков и волчанки куда меньше общего, чем у воды и водянки!
Ретроспективно можно обсуждать оба варианта, но совершенно бездоказательно. И потом, что это за паренхиматозное поражение почек, главным симптомом которого является боль, требующая применения морфина?! Примечательно при этом, что доктор Портер, автор «почечной» версии, ничего не говорит о том, что у Д. Лондона отмечалось отхождение камней. Колика-то проходила, а камни куда девались? Рассасывались? Д. Лондон применял морфий, а 90 % этого наркотика при любом способе введения выводится через почки. При наличии ХПН интоксикация развилась бы сама собой!
Примечательна работа Альфреда Шиверса «Джек Лондон: не самоубийство», вышедшая в 1964 году. Шиверс изучил сохранившиеся книги из библиотеки Д. Лондона, чтобы понять, откуда писатель мог узнать смертельную дозу морфина. Он даже привлек к этому двух фармацевтов и терапевта, но и они не смогли сказать, какова же смертельная доза наркотика! Видать, те еще были специалисты. Шиверс сделал гениальный вывод: раз современные специалисты не в силах определить смертельную дозу препарата, то как мог сделать это Д. Лондон? А если искать сегодня? В справочнике по лечению отравлений, изданном в 1892 году в Англии и переведенном на русский язык в 1899 году, смертельной дозой морфина названа 100 мг. Даже если увеличить ее втрое, Д. Лондону достаточно было выпить 30 мл — шесть чайных ложек раствора. Тут вообще полная неразбериха. В двух из восьми самых известных биографий Д. Лондона указывается, что он вводил морфин шприцом, в трех речь идет о таблетках, а еще в трех путь приема наркотика вообще не указывается. Но и тут у Шиверса нашелся довод: ампулы морфина и атропина маленькие, и одна из них или обе могли упасть на пол и к трагедии отношения не имели. Но все биографы (и врачи!) говорят вовсе не об ампулах, а о флаконах с этикетками. Никто не говорит и о шприцах в кабинете Д. Лондона. Пытаясь спасти писателя, врачи промывали ему желудок, что не имело бы смысла, если бы он вводил препарат под кожу или в мышцу. И атропин, и морфин прекрасно всасываются в желудочно-кишечном тракте. Багровая окраска лица как раз характерна для отравления атропином! Лондон использовал морфий уже год, и одной ампулы сантиграммового раствора препарата для отравления было бы слишком мало. Шиверс говорит о способности морфина кумулироваться (накапливаться). Вот настоящее открытие, но почему тогда наркоманы каждый час делают инъекции? Но Лондон якобы не смертельную дозу рассчитывал, а вел записи, чтобы не переборщить. Но что это за почечная колика, когда надо морфин вводить по часам? Если тут была хроническая уремия, то почему Портер не известил об этом сестру писателя, которая готова была для Лондона сделать все? Он сказал дочери Лондона, Джоан, что Джек не соблюдал режима, так что трагической развязки можно было ждать в любую минуту. Примечательно, что сказал он об этом лишь 22 года спустя после смерти писателя! Конечно, доктор лукавил, иначе, признай он самоубийство, его бы привлекли за фальсификацию диагноза. Любопытно, что отечественных "лондоноведов" тоже не устраивала версия о самоубийстве, и поэтому они в комментариях к книге И. Стоуна сделали подробную оговорку со ссылками на Шиверса!
Несомненно одно: Джек Лондон еще до увлечения спиртным страдал периодически возникавшей депрессией и не скрывал суицидальных мыслей, а алкоголь подобные эпизоды явно провоцировал. Депрессия была типичной, с чувством вины, болезненной, неестественной актуализацией факта «незаконнорожденности», дисфорической окраской состояния. Беды, свалившиеся на писателя, по времени совпали с кризисом середины жизни. За два года до смерти он написал: «Я безнадежный материалист. Я считаю, что душа — не что иное, как сумма функций организма плюс привычки, воспоминания и жизненный опыт. Я верю, что когда я мертв, я мертв. Я верю, что мертвый я так же перестаю существовать, как жалкий комар, которого прихлопнули»... Любовь к жизни, увы, осталась в его замечательных рассказах. Вот как раз литературный образ Д. Лондона не дает уложиться в мозгу мысли о его добровольной смерти, вот потому и В. С. Высоцкий умер от мифической «острой сердечной недостаточности», как Д. Лондон — от почечной…
В случае смерти, когда человека уже не вернуть, рационально обратиться мыслями к любой религии, ибо согласно ее постулатам, ни один человек не умрет ни секундой раньше или позже, чем ему предначертано Всевышним.
"Моряк в седле" - интересная книга И.Стоуна о Джеке Лондоне.
Как жаль что не было гемолиализа...
Если, конечно, Лондон не застрелился не дожив до сорока.
Спасибо за интересную информацию.
Спасибо за просвещение.
Не пейте, ребят. Не пейте