"В чужом глазу соринку видим, а в своём бревна не замечаем"

С того дня, как Лена родила сына Мишу, её свекровь, Тамара Павловна, превратилась из пассивно-недовольной родственницы в настоящего инквизитора. Причиной тому были Мишины глаза — ярко-голубые, как летнее небо. В их семье кареглазых брюнетов — у Лены, её мужа Игоря и у самой Тамары Павловны — это казалось аномалией.

— Странно это всё, — поджимала губы свекровь, заглядывая в коляску. — Ни в нашу породу, ни в твою. Не иначе, как в соседа-блондина пошёл.

Сначала это были шутки, от которых становилось не по себе. Потом начались прямые намеки, брошенные за семейным ужином. Апогей наступил на праздновании первого дня рождения Миши. Когда все гости собрались за столом, Тамара Павловна встала с бокалом в руке. — Я хочу поднять этот тост за правду! — провозгласила она, глядя прямо на Лену. — И за моего сына Игоря, которого обманывают самым бессовестным образом! Я требую сделать тест ДНК! Я не позволю, чтобы мой сын воспитывал чужого ребёнка!

В комнате повисла мёртвая тишина. Гости замерли с вилками в руках. Лена почувствовала, как ледяной холод сковал её изнутри. Игорь вскочил, его лицо было багровым.

— Мама, что ты несёшь?! Прекрати сейчас же!

— А я не прекращу! — не унималась Тамара Павловна. — Пока не увижу доказательств! Посмотрите на этого ребёнка! Он на нас не похож!

Лена медленно встала. Слёз не было. Была только звенящая, холодная ярость и оскорблённая гордость.

— Хорошо, — сказала она в наступившей тишине. Её голос не дрогнул. — Будет вам тест. Но у меня есть одно условие. Когда вы получите результаты, вы извинитесь передо мной. Здесь же, при всех этих людях.

Тамара Павловна самодовольно усмехнулась: «Договорились!»

Следующие две недели были адом. Игорь, хоть и уверял, что не сомневается в жене, был мрачен и молчалив. Зерно сомнения, которое мать годами сажала в его душу, дало ядовитые всходы. Лена чувствовала себя так, словно её предали дважды.

День, когда пришли результаты, был пасмурным. Лена настояла, чтобы конверт вскрыли в присутствии свекрови и свёкра, Виктора Егоровича, тихого и забитого мужа Тамары.

Игорь дрожащими руками вскрыл конверт. Он пробежал глазами по строчкам и выдохнул с таким облегчением, будто с его плеч сняли гору.

— Вероятность отцовства — 99,9%, — громко прочитал он, глядя на мать с укором. — Ты довольна, мама?

Тамара Павловна выхватила у него лист, не веря своим глазам. Её лицо вытянулось. Она была раздавлена.

— Ну что ж, — Лена встала, готовясь принять извинения.

Но Игорь продолжал смотреть на документ, и его лицо вдруг стало растерянным.

— Тут... тут ещё что-то... какая-то дополнительная информация.

— Что ещё? — раздражённо бросила Тамара Павловна.

— Тут написано... «Сравнение генетических маркеров с предполагаемым дедушкой, Ковалевым Виктором Егоровичем, показывает нулевую вероятность родства», — медленно, по слогам прочитал Игорь и поднял на родителей ничего не понимающий взгляд. — Что это значит? В комнате стало так тихо, что было слышно, как тикают часы. Свёкор, Виктор Егорович, медленно поднял голову и посмотрел на жену. В его взгляде не было ни удивления, ни гнева. Только бесконечная, застарелая боль.

А Тамара Павловна побледнела так, что её лицо стало похоже на восковую маску. Она смотрела на сына, потом на мужа, и её губы беззвучно шептали: «Нет...».

— Это значит, мама, — Лена вдруг всё поняла, и её голос зазвенел от горького торжества, — что вопрос «на кого похож ребёнок» нужно задавать не мне. Это значит, что голубые глаза Миши — это не от соседа. Это гены его настоящего деда, которого Игорь никогда не знал.

Игорь смотрел на мать, и в его глазах отражался ужас осознания. Вся его жизнь, вся его уверенность в своём происхождении рушилась на глазах. Женщина, которая только что обвиняла его жену в измене, сама всю жизнь хранила страшную тайну. Она так яростно искала соринку в чужом глазу, что не заметила бревна в своём собственном.

— Я... я любил тебя, — тихо сказал Виктор Егорович, обращаясь к жене, и в этом простом признании было больше горечи, чем в самом громком скандале.

Тамара Павловна осела на стул, закрыв лицо руками.