Объятия, что оживляют.

Стою я как-то в очереди за хлебом. Пекарни в Армении на каждом шагу. Свежий, душистый армянский хлеб. Лаваш! Матнакаш! Гата!

Работники в белых одеждах бегают, как взмыленные единороги. Достают горячий хлеб, словно только что вынули его из утробы вулкана.

Лаваш дымится… Господи, этот запах! Можно потерять сознание или, как минимум, репутацию приличного человека, захлёбываясь собственной слюной.

Мой желудок взвыл криком кита: «УУУУУУУУ!». Очередь на мгновение замерла, все оглядываются по сторонам. А я стою, улыбаюсь сама себе. Это не я. Это какой-то новый музыкальный инструмент.

И тут вспомнила. Когда носила первого сына под сердцем, тоже пошла в магазин в армянский летний зной. А я жару переношу так же плохо, как коты воду. Всю беременность осторожно обнимала кондиционер, чтобы не простудиться.

Думаю, «... быстро схожу и вернусь». Ага. БЫСТРО.

«Ледокол» имени меня вышел с пристани и поплыл к магазину. Всего-то надо было обойти дом.

О-бо-шла! Уф! Вхожу в магазин, и прохлада встречает меня как рай. А мне плохо. В глазах три прилавка, в ушах тонкая нить звука... Кажется, я теряю сознание...

И тут я совершаю поступок, достойный летописи. Я ложусь на прилавок, прямо на хлеб. Обнимаю лаваши, матнакаши, сладкую выпечку. Как родных братьев. Живот попадает точно в выемку полки. Лежу, вдыхаю хлебный дух. Красота. Я в раю?

Продавщицы, святые женщины, подлетели ко мне, усадили на стул, привели в чувство. Сказали: «Звони кому-нибудь, так не отпустим».

Звоню золовке. Та прибежала с выпученными глазами, довела до дома, отчитала. Вечером муж добавил, что вышла одна.

Ни дать ни взять, крещение армянским хлебом приняла. Хлеб всему голова. Хочешь узнать человека, преломи с ним хлеб. А я этот хлеб не только преломила, я на нём полежала.

У армян всё имеет смысл. Ни шагу без истории. Есть даже миф о лаваше.

Давным-давно армянский царь Арам попал в плен к грозному Навуходоносору II. Ассирийский царь, известный своей жестокостью, решил испытать пленного. Он приказал не кормить Арама десять дней, а затем участвовать в состязании, кто метче попадёт в цель из лука.

Десять дней голода могли сломить любого человека, но Араму помогли верные воины. Они тайно передавали ему тонкие лепешки, спрятанные в щитах, которые поддерживали его силы. Так, благодаря хитрости и заботе своих людей, Арам не только выжил, но и остался сильным для испытания.

После возвращения домой царь Арам приказал, чтобы в Армении всегда пекли лаваш. Этот тонкий и лёгкий хлеб стал символом спасения, выносливости и семейной заботы.

Но, самое главное открытие меня ждало впереди. В армянских деревнях до сих пор пекут хлеб так, что он хранится… ГОД. ГОД, Карл!

Я думала, это легенда, а оказалось... правда. Там целая спецоперация «Хлебный фронт».

Выкапывают тандыр, глубокую печь в земле. Разжигают дрова так, что соседние деревни думают: «Наверное, свадьба. Или вулкан проснулся».

Потом выносят тесто тазами, как цемент на стройке. Раскатывают лаваш тоньше моей самооценки после диеты.

И вот момент истины. Горячие «простыни» на стенке печи. Они пекутся секунды, обжигают руки, но женщины даже не морщатся.

Затем всё это богатство складывают стопками и… сушат! До каменного состояния! Зачем? Чтобы хранить целый год. Хранить и есть.

Обычно его заворачивают в ткань и убирают в деревянные сундуки или на полки. Так хлеб не набирает влагу.

Он не плесневеет, не тухнет. В голодные годы такой хлеб спасал деревни. Зимой достали, сбрызнули водой, в печь и свежий хлеб. Всё.

Вот это технологии! Elon Musk, учись!

Получается, хлеб в доме — это уже и не еда. Это жизнь. Без хлеба нет стола, нет семьи.

И я поняла, почему я тогда в магазине навалилась на хлеб. Это инстинкт. Армянский ген проснулся: «Хватай хлеб, спасай семью».

Пусть в вашем доме всегда будет хлеб!

© Ольга Sеребр_ова