Обратная сторона медали

Игорь объявил о своём уходе в четверг, между ужином и вечерним мультиком для детей. Он сказал это так же просто, как говорят о погоде, не отрываясь от телефона.

— В общем, Марина, я так больше не могу. Я ухожу.

Марина, вытирая руки о фартук, замерла. У них было двое детей — восьмилетний Миша и пятилетняя Лена. У них была ипотека. У них было пятнадцать лет брака.

— Что значит «ухожу»? — тихо спросила она.

— То и значит, — он наконец поднял на неё глаза, и в них была холодная усталость. — Я устал от этой бытовухи. От криков, от соплей, от вечной нехватки денег. Я ещё не старик, я хочу пожить для себя. Начать всё с чистого листа.

— А дети? А мы?

— А что дети? — он пожал плечами. — Они остаются с тобой, ты же мать. Алименты, какие смогу, буду платить. Не переживай, не брошу на произвол судьбы.

Он говорил это так, будто делал ей огромное одолжение. Будто дети — это её проект, её проблема, а он просто мимо проходил. Марина смотрела на него, и в ней не было ни слёз, ни истерики. Только звенящая, ледяная пустота. Она поняла, что все эти годы жила с чужим человеком, который просто ждал удобного момента, чтобы сбросить балласт.

— Хорошо, — сказала она так спокойно, что он даже удивился. — Я тебя поняла. Ты хочешь новой жизни. Ты её получишь.

На следующий день Игорь ушёл на работу в приподнятом настроении. Он уже предвкушал свою свободу. Вечером он соберёт вещи и уйдёт в новую жизнь, где нет места ответственности.

Когда он вернулся домой, его встретила непривычная тишина. Дети не выбежали ему навстречу. В квартире было идеально чисто. На кухонном столе лежала записка.

*«Дорогой Игорь,*

*Ты абсолютно прав. Ты заслуживаешь свободы. Ты хочешь пожить для себя, без криков, подгузников и ответственности. Я дарю тебе эту возможность. Наслаждайся.*

*Дети с тобой. Они ведь и твои тоже, не так ли?*

*Не волнуйся обо мне, я наконец-то тоже поживу для себя. Вещи свои я забрала.*

*Твоя, теперь уже свободная, Марина».*

Игорь несколько раз перечитал записку, не веря своим глазам. Он бросился в детскую. На кроватях сидели Миша и Лена, тихо играя в планшет.

— А где мама? — спросил он.

— Мама уехала, — ответил Миша, не отрываясь от игры. — Сказала, что у неё командировка. И что теперь главный — ты.

Игорь почувствовал, как холодный пот стекает по его спине. Он начал звонить Марине. Телефон был выключен. Он обзвонил её подруг, её родителей — никто ничего не знал. Она исчезла.

Первый вечер его новой, свободной жизни начался с того, что Лена расплакалась, потому что хотела есть. Игорь не знал, что она ест. Он открыл холодильник, но не нашёл там готовой еды. Ему пришлось заказывать пиццу. Потом Миша вспомнил, что ему нужно делать доклад по окружающему миру. Игорь понятия не имел, как делаются эти доклады. Ночью Лена несколько раз просыпалась и звала маму.

Его «свобода» превратилась в круглосуточный ад. Оказалось, что детей нужно не просто кормить. Их нужно будить в садик и школу, проверять уроки, заплетать косички, стирать их одежду, лечить, когда они болеют, утешать, когда им грустно. Его «новая жизнь» состояла из бесконечной череды дел, о существовании которых он даже не подозревал.

Через неделю он был похож на тень. Небритый, с кругами под глазами, он сидел на кухне посреди гор грязной посуды. Квартира, которая всегда сияла чистотой, превратилась в хаос.

Он снова и снова звонил Марине. Наконец, она взяла трубку.

— Марина! Умоляю, вернись! — закричал он. — Я был неправ! Я всё понял! Я не могу без тебя!

— Без меня или без бесплатной домработницы и няни? — раздался в трубке спокойный, отдохнувший голос.

— Я всё буду делать, обещаю! Только вернись!

— Нет, Игорь, — ответила она. — Ты хотел этой жизни. Ты получил её. Ты хотел быть отцом? Вот, будь им. Не на словах, а на деле. А я... я сняла себе маленькую студию, нашла новую работу и впервые за десять лет сходила в театр. Мне нравится моя новая жизнь. И я не собираюсь от неё отказываться.

Он что-то кричал в трубку про семью, про детей, про любовь. Но она повесила трубку.

Игорь сидел в тишине, слушая, как в соседней комнате ссорятся дети. Он хотел сбежать, но получил, то что заслужил.