Шоковая терапия

Аня всегда гордилась своим самообладанием. Но в тот вторник, когда она вернулась домой за забытым ноутбуком и застала своего мужа, Бориса, с их соседкой по лестничной клетке, пышногрудой блондинкой Тамарой, её самообладание взяло отпуск.

Они были в гостиной. На её любимом диване. В процессе, который недвусмысленно намекал на то, что они не обсуждают теорию струн.

В первую секунду Аня замерла. Во вторую — её мозг, работавший в режиме «шоковая терапия», выдал не план мести, а скорее, сценарий для абсурдной комедии. Она не закричала. Она не заплакала. Она тихо, на цыпочках, закрыла входную дверь на дополнительный замок, ключ от которого был только у неё.

Затем она прошла на кухню. Её взгляд упал на две вещи: большая банка суперстойкого клея «Момент», который она купила для починки стула, и огромная упаковка разноцветных блёсток, оставшаяся после детского утренника. В её голове родился шедевр.

Она бесшумно вернулась в коридор. Одежда любовников была небрежно сброшена на пуфик. Аня взяла их джинсы, платья, рубашки и нижнее бельё и щедро, от души, промазала все швы, карманы и резинки суперклеем. А затем, как заправский кондитер, посыпала всё это великолепие толстым слоем блёсток. Получились не просто вещи, а арт-объекты, сверкающие и абсолютно неразгибаемые.

Но это было только начало. Она взяла телефон и создала в мессенджере группу под названием «Срочное собрание жильцов». Она добавила туда всех соседей по подъезду, включая мужа Тамары — дальнобойщика, который, по слухам, должен был вернуться из рейса только через неделю.

Текст сообщения был коротким и тревожным:

*«Уважаемые соседи! Срочно! В квартире 42 (у Ани и Бориса) прорвало трубу! Вода хлещет! Кто может, помогите, пожалуйста, у них дверь заперта!»*

Отправив сообщение, она набрала на телефоне номер мужа.

— Борь, у нас потоп! — закричала она в трубку голосом, полным паники. — Я не могу открыть дверь, замок заклинило! Вызывай слесаря, делай что-нибудь!

В гостиной началась паника. Борис и Тамара, услышав про потоп и запертую дверь, начали метаться в поисках одежды. Их ждал первый сюрприз. Одежда не надевалась. Джинсы стояли колом, как скульптуры. Рубашки не сгибались. Бельё превратилось в блестящие, жёсткие доспехи.

В это же время на лестничной клетке начал собираться народ. Соседи, вооружённые вёдрами и тряпками, обеспокоенно стучали в дверь.

— Борис, Аня, открывайте! Вас топит!

Апофеозом стал приезд мужа Тамары, того самого дальнобойщика. Оказалось, он вернулся раньше. Увидев сообщение в чате, он, как самый сильный мужчина в подъезде, примчался первым и с криком «Держитесь!» начал выламывать дверь своим могучим плечом.

Дверь поддалась. И перед глазами изумлённых соседей предстала картина: посреди гостиной, в лучах света, стоят полуголый Борис, пытающийся натянуть на себя стоящие колом джинсы, и почти голая Тамара, прикрывающаяся блестящим, негнущимся лифчиком.

— Тома?! — проревел муж-дальнобойщик. — А что тут происходит?! Где потоп?!

В этот момент из кухни, с чашкой чая в руке, вышла Аня. Она обвела всех спокойным взглядом.

— Ой, а что тут за собрание? — невинно спросила она. — А потоп... — она сделала паузу, — видимо, отменился. Кажется, прорвало трубу где-то в другом месте. В отношениях, например.

Она посмотрела на своего мужа, который застыл в позе современного дискобола, мечущего джинсы.

— Боря, дорогой, ты чего не одет? И Тамарочка, вы к нам в гости? Что-то у вас наряд сегодня... блестящий.

Соседи, медленно осознавая суть происходящего, начали тихо хихикать. Муж Тамары побагровел. Борис хотел провалиться сквозь землю.

Аня отпила чай.

— Ну, раз уж все собрались, может, обсудим установку новых почтовых ящиков? А вы, ребятки, — она кивнула на любовников, — одевайтесь. Хотя, судя по всему, в ближайшее время у вас с этим будут проблемы. Клей, говорят, хороший попался. Водостойкий.

Она ушла, оставив их наедине с разгневанным дальнобойщиком и всем подъездом, который стал свидетелем самого блестящего провала в истории их дома. Месть была не просто подана холодной. Она была подана с блёстками.