Сказка о рыбаке и рыбке — не про жадность, а про любовь. Почему мы ошибаемся?

Попробую раскрыть шифр Пушкина и понять, как одно слово «своею» меняет всё понимание сказки.

Для тех, кто устал повторять шаблоны.

Спросите любого учителя литературы: «О чём сказка Пушкина о рыбаке и рыбке?»

И почти наверняка услышите одно и то же: «О жадной старухе, которая осталась у разбитого корыта».

Ну конечно. Годы школьных программ, методических пособий, экзаменов и ЕГЭ— всё это подводит к такому выводу.

Но что, если все эти годы мы ошибались?

Что, если великий Пушкин вовсе не писал нравоучительную сказку о наказании за жадность, а создал поэму о безусловной любви?

«Жил старик со СВОЕЙ старухой» — и это всё меняет. Обратите внимание: Пушкин не пишет «жили-были старик со старухой».

Он пишет: «Жил старик со своею старухой». Это не опечатка. Это шифр.

Слово «своею» — ключевое. Оно несёт в себе смысл принадлежности, единства, любви. Это не просто пара — это единое целое, «плоть от плоти», как в библейской традиции. Тридцать лет и три года — вместе. Через молодость, болезни, бедность.

А потом — рыбка. Волшебство. Возможность всё изменить. И старуха просит... сначала новое корыто.

Потом — стать столбовой дворянкой.

Потом — царицей.

Потом — владычицей морской.

И каждый раз старик идёт к морю. Не ругается. Не упрекает. Идёт.

Потому что он любит. Не идеальную, не благодарную, не скромную — а свою.

Ещё один шифр Пушкина — цвет моря.

В начале: «у самого синего моря». Синий цвет — символ чистоты, покоя, гармонии.

Дом стоит на границе мира и чуда.

И чудо возможно.

Но с каждым новым желанием старухи море меняется. Оно «помутнело, забурлило, почернело».

Не природа мстит.

Море отражает разрушение любви.

Пока старуха была своей, море было синим.

Когда она стала жадной, алчной, вечно требующей — она перестала быть своей. И море больше не синее.

Пушкин не осуждает старуху — он описывает трагедию любви

Почему мы так легко осуждаем старуху?

Потому что нам так удобно. Потому что проще увидеть в ней карикатуру, чем трагическую фигуру.

Она — не монстр. Она — женщина, которая, получив власть, потеряла себя.

А старик — не слабак. Он — герой любви, способный прощать, терпеть и идти вперёд снова и снова.

Это не сказка о том, что «жадность ведёт к краху».

Это сказка о том, что любовь может выдержать всё — кроме утраты "своего".

Когда старуха просит сделать её морской владычицей, она уже не хочет быть своей.

Она хочет быть выше всех. Даже выше чуда.

И тогда море возвращает всё как было.

Старик снова у разбитого корыта.

Но он всё ещё с ней. Он не ушёл. Он остался.

Мы учим детей видеть мораль там, где Пушкин вложил философию.

Мы упрощаем гениальное, потому что боимся сложного.

Но разве не в этом заключается наша миссия? Не в передаче шаблонов, а в раскрытии кодов?

Когда мы говорим: «Сказка о рыбаке и рыбке — про жадность», мы превращаем поэзию в притчу, а урок — в нравоучение.

А ведь можно спросить учеников:

— Почему Пушкин написал «своею», а не «одною»?

— Почему море было синим, а потом стало другим?

— Может ли любовь существовать без границ?

— Что значит «остаться у разбитого корыта» — поражение или верность?

Пушкин писал не для того, чтобы напугать нас жадностью старухи.

Он писал, чтобы показать: Любовь — это когда ты идёшь к морю в десятый раз, хотя уже знаешь ответ.

Так может, хватит учить детей «правильным» ответам?

Давайте учить их задавать правильные вопросы.

А как вы объясняете эту сказку своим ученикам или детям, даже уже стоящим на пороге зрелости?

Может, пора переписать конспект?

Статья навеяна размышлениями Михаила Казиника - лектора и музыканта (https://ru.ruwiki.ru/wiki/Казиник,_Михаил_Семёнович)