Китайские мигранты в 1930-х годах выращивали лучшие овощи на Дальнем Востоке, строили свои колхозы и внезапно исчезли. Подробно, честно, без политики, но и без неловких параллелей с сегодняшним днём.
Глава 1. Когда земля знает, кто её хозяин
Представьте себе Дальний Восток 1930-х годов. Холодно. Снег ещё не растаял, а где-то за городом уже начинается движение. Не тракторов, нет. Людей с лопатами, корзинами и старыми фанзами, превращёнными в дома.
Их называют «огородниками», но это, конечно, скромно. На самом деле они были кем-то вроде фермеров-технократов своего времени: знали, когда сажать, как поливать, чем удобрять. И делали всё вручную, без техники, но результат был лучше, чем у многих механизированных хозяйств.
В 1929 году на Дальнем Востоке СССР проживало около 55 тысяч китайских мигрантов. Большинство из них были рабочими, торговцами, сезонными работниками. Но примерно три тысячи человек занимались сельским хозяйством. Причём так, что даже русские крестьяне смотрели на них с завистью.
Арендная плата? Вот тут самое интересное:
русский платил за участок в среднем 2 рубля 50 копеек,
а китаец — 5 рублей 63 копейки.
Не потому, что он был глупее.
Просто он умел больше, брался за сложное и гарантировал урожай.
Как говорится, цена соответствует качеству.
Глава 2. «Кантонская коммуна» и другие советские стартапы
Если бы в 1930-х годах существовала Кремниевая долина, её бы точно назвали Хабаровской. Там, среди снега и красных знамён, запускались настоящие социальные проекты — вроде колхоза «Кантонская коммуна».
Название звучит как название марксистского ресторана в Шанхае, но внутри — серьёзный бизнес.
В 1930 году — 234 гектара.
Урожай? Овощной. Основные продукты — картошка, капуста, лук. Основные потребители — рабочие городов.
Рядом — колхозы «Имени Карла Маркса», «Имени Блюхера». Смешно? Да. Но эффективно? Ещё как.
В Чите — «Советский Китай», в Амурской области — «Восточный рабочий», «Имени Сунь Ятсена», «Восточный ударник».
Названия — как из учебника истории, а жизнь — как в сериале про выживание.
Ирония в том, что именно китайцы стали пионерами коллективизации среди иностранцев. Не потому, что их принуждали (хотя и это имело место), а потому, что им это было выгодно. Советская власть снижала арендную плату, обещала землю в вечное пользование, предоставляла доступ к семенам и технике.
Правда, не всегда выполняла обещания.
Глава 3. Колхоз как эксперимент: когда идея опережает реальность
Задумывались ли вы, почему в СССР так любили создавать новые формы хозяйствования, но редко доводили их до ума?
Колхоз — это как проект, который запустили, но забыли поддерживать.
Китайские колхозы — отличный пример. Они работали, развивались, выпускали гособлигации, смотрели кино, открывали ясли для детей. Но системной поддержки почти не было.
— Жены бригадиров отказываются работать.
Знакомо? Это как сегодня: запустили цифровизацию, а Wi-Fi в администрации не ловит.
В колхозе под Благовещенском, например, 85 хозяйств, 9 бригад, а учёт вообще не ведётся. План — 9765 центнеров. Собрали — 6556. Почему? Потому что никто не знал, сколько посеяно, кто прогуливал, кто работал.
И самое главное: земля была распределена по 28 участкам, расположенным далеко друг от друга. Представьте, каково это — ходить с лопатой через весь район, чтобы полить одну грядку.
Глава 4. Учиться, учиться и ещё раз учиться... курс за три месяца
Хотите стать председателем колхоза? Вам повезло! Во Владивостоке открывается курс подготовки руководителей. Программа — 576 часов за три месяца. Это как MBA, только вместо костюмов — сапоги, а вместо кейсов — лопата.
Родной язык (236 часов) — чтобы понимать, чего хотят колхозники.
Политическая грамотность (80 часов) — чтобы правильно свистеть в свисток.
Агротехника (60 часов) — можно и меньше, но идеология важнее.
Организация производства (70 часов) — но, конечно, без практики.
15 марта 1934 года 35 выпускников, как и знаменитые двадцатипятитысячники, разъехались по колхозам. Кто-то стал героем, кто-то просто выжил.
Юмор в том, что эти люди были более подготовленными, чем многие современные менеджеры. У них не было диплома, но была ответственность. И, что важно, они хотели работать.
Глава 5. «Вы — шпион?» — или как успех стал преступлением
К середине 1930-х годов китайские колхозы уже работали как часы.
— В «Имени Сунь Ятсена» — 508 гектаров.
— В «Восточном рабочем» — 340.
— В «Кантонской коммуне» — 245.
— В «Имени 2-й пятилетки» — 373.
Урожай сдали. Ясли открыли. Кино посмотрели. Даже получили красные знамёна за ударную работу.
Коллаж автора
Полевода поймали на краже зерна. Оказалось, что раньше он владел постоялым двором. Председатель и завхоз — контрабандисты, продают лошадей «на ту сторону». Ну, классика: нашли одного — проверили всех.
«Выселить всех китайцев из приграничной зоны».
Не потому, что плохо работали. Не потому, что урожай плохой.
А потому, что — «неблагонадёжные».
7 тысяч человек — в эшелоны. Через Казахстан — в Синьцзян.
Имущество — передали другим.
Землю — заняли новые колхозы.
А где-то в Шкотовском районе один старик сидит на пустом поле и думает:
— Ну мы же посадили картошку…
Глава 6. Когда ты чужой, даже если работаешь лучше всех
Самое странное — не репрессии.
Странно то, что их успех стал причиной их исчезновения.
Китайцы платили больше за землю.
Выращивали больше. Платили налоги. Поддерживали культуру, обучали грамоте, смотрели кино.
Но они не были своими. Не говорили по-русски. Жили в фанзах.
И, главное, не собирались оставаться здесь навсегда.
Они помогали семьям в Китае. Отправляли деньги.
И не считали себя гражданами СССР.
Именно это и вызывало подозрения.
«Если он не хочет быть с нами, значит, он против нас».
И тогда они решили: проще выселить, чем интегрировать.
Глава 7. Русские, корейцы, китайцы — кто работал, а кто решал
Интересно, что китайцы часто работали вместе с корейцами и русскими.
Были смешанные колхозы: «Интернационал», «1 Марта», «Москва».
Там не было идеологии — была работа.
Но партийные работники часто считали эти объединения просто «производственными группами», чтобы выполнить план по коллективизации.
Как будто собрали трёх человек у помойки — и уже «колхоз».
А в 1936 году произошёл случай в колхозе «Имени Лазо» (Шкотовский район).
— Все китайцы — становитесь советскими гражданами!
Иначе — выгоним. На собрании голосуют.
Китайцы отказываются. Говорят: "Мы уезжаем".
Так колхоз, в котором работали десятки семей, остался с одним китайцем.
Глава 8. Что от них осталось?
Когда китайцев выслали, у них осталось много:
— уже обработанной земли;
— домов, пусть и полуразрушенных;
— ясли для детей колхозников;
В одном колхозе за 1936 год показали аж 17 фильмов!!!
Сегодня в некоторых деревнях не показывают ни одного.
Они сдавали деньги на самолёт «Максим Горький», на пятилетку, на помощь китайским партизанам.
Не потому, что их заставляли. А потому, что чувствовали себя частью чего-то большего.
Глава 9. Параллели: Научились ли мы у прошлого
Давайте будем честны: Сейчас мы тоже сталкиваемся с теми же проблемами.
— Тогда: китайцы на огородах.
— Сейчас: узбеки, таджики на стройках.
Все нужны, когда копают. А когда — «не те», — просят покинуть страну.
История, которую стоит вспомнить
Китайские колхозы — это не просто страница истории. Это история людей, которые пришли работать. Они не требовали власти. Не болтались по улицам. Не устраивали революций или массовых драк в спальных районах.
Просто выращивали картошку, капусту и надежду. И когда их увезли, осталась только одна мысль: мы выбросили тех, кто умел больше нас.
Об участии в гражданской войне китайцев, и откуда они вообще-то взялись в европейской части Российской Империи, можно прочитать в моём трехсерийном текстовом материале "Китайские интернационалисты", опубликованном два с половиной года назад на Дзен.
Источник https://cyberleninka.ru/article/n/kitayskie-kolhozy-na-sovetskom-dalnem-vostoke-1930-e-gg/viewer
Если бы молодость знала, если бы старость могла. Я посредине.
