Котиков пинать нельзя

Было в её жизни нечто тёмное и навязчивое, что-то вроде тихого безумия, что поселилось в её четырёх стенах вместе с этим существом. В последнее время она стала замечать за собой приступы необъяснимой ярости, мгновенные и жуткие озарения, после которых в душе оставалась лишь горькая, как полынь, мысль, а не сошла ли она с ума?

Ева, женщина с душой, открытой для прекрасного, и сердцем, мягким как воск, обрела в своём доме пушистого гения. Кота. И нарекла его Пушкин, что в быту быстро сократилось до нежного «Пуша».

Чёрный, с двумя симметричными залысинами у ушей, будто сам демон моды подстриг ему виски. В нём текла аристократическая кровь британского предка и простая, но гордая, деревенской матери. Оттого и причёска его была исполнена некого декадентского шика.

Есть такая мудрость, как корабль назовёшь, так он и поплывёт. Назвав кота в честь великого поэта, чья жизнь была полна дуэлей, страстей и выходок, женщина невольно призвала в свой дом не просто зверя, а характер. Гений, как известно, редко бывает удобен.

Год длилась их битва. Битва воль. Она пыталась приучить его к лотку, этому скромному символу цивилизации. Он же, словно насмехаясь над её попытками, демонстративно делал свои дела рядом. Ровно в сантиметре от цели.

Она уже начала подозревать, не страдает ли её питомец умственной отсталостью, пока не осознала простую истину, кот делал это назло. Со спокойной, почти философской наглостью.

Выкинуть его она не могла, совесть, та ещё помеха для решительных действий. Отдать? Но ведь она и была теми самыми «хорошими руками», что когда-то подобрали «спокойного, приученного ко всему» котёнка. Ирония судьбы оказалась гуще, чем положено по рецепту.

Возможно, имя «Пушкин» притянуло в его пушистую душу кармические вихри баловства и непокорности. Кто знает.

Переломный момент настал, когда кот, с видом искусствоведа, в очередной раз устроился творить около лотка. Ибо он был тварью и далеко не дрожащей. Вот тут в женщине что-то и надломилось. Пелена застила глаза, кровь ударила в голову. Она, не помня себя, разбежалась и как пнула…, думала кота.

Оказалось, стену.

Слава небесам, удар пришёлся по касательной, лишь чуть задев какающую попу виртуоза. Этого, однако, хватило, чтобы результат его творческого процесса шмякнулся на дверь, превратившись в готовый арт-объект.

Расплата настигла саму художницу жизни. Нога опухла, три дня она не могла выйти из дома, размышляя о бренности бытия и коварстве пушистых созданий. Кот, поняв, что высшие силы его явно покрывают, лишь обнаглел пуще.

Их война длилась одиннадцать месяцев. Но странное дело, после того инцидента кот постепенно успокоился. Теперь в квартире красуются два лотка, а хозяйка готова установить и третий, и четвёртый, лишь бы однофамилец великого поэта был доволен.

Каждое утро он будит её, вскакивая на кровать и кричит в лицо: «ЖРААААТЬ!». Если реакции нет, в ход идёт лёгкий укус за нос.

Так и живут они, два Пушкина. Один в истории, другой на диване. Оба вечные, оба требующие к себе особого подхода. И оба, в конечном счёте, неподражаемые.

© Ольга Sеребр_ова