Как из «ничего особенного» сделали шедевр. Про Мону Лизу

До 1911 года «Мона Лиза» была никому не нужной картиной. Потом её украли — и весь мир вдруг захотел посмотреть, что же такое украл дерзкий итальянец. История о том, как скандал создаёт славу, а музей превращается в цирк.

Картина висит в зале Лувра. Портрет женщины с лёгкой улыбкой. Ни тебе бурных цветов, ни драматичного сюжета. Просто женщина. И — внимание! — до 1911 года на неё никто особо не смотрел.

Не было толп туристов. Не было фотосессий. Не было фанатов, которые пишут диссертации про «тайну улыбки».

Был просто ещё один портрет эпохи Возрождения. Старый, потускневший, забытый.

Говорят, даже искусствоведы проходили мимо, как мимо соседской кошки на лестничной клетке.

— Ну, живёт. Ну, смотрит. Что с ней делать?

А потом… её украли.

И вот тут начался настоящий цирк.

Имя ему — Винченцо Перуджо. Итальянец. Простой плотник. Работал в Лувре — ремонтировал рамы, чинил подставки. Знал музей как свои пять пальцев. И в августе 1911 года, когда музей был закрыт, он просто вошёл в зал, снял картину с креплений, завернул в рабочий халат — и вынес.

Никаких взломов. Никаких лазерных сетей (тех ещё не было).

Просто человек, который был в нужном месте, в нужное время, с нужным доступом.

Самое удивительное?

На следующий день никто даже не заметил пропажи.

Туристы гуляли, школьники рисовали, гиды вещали — а стена напротив была пуста.

Прошло 26 дней, пока один художник, пришедший списывать копию, не спросил:

— А где, блин, Лиза?

Как только новость просочилась, началось.

«ШЕДЕВР УКРАДЕН!» — кричали газеты.

«НАПАДЕНИЕ НА ЦИВИЛИЗАЦИЮ!» — добавляли с пафосом.

«КТО СЛЕДУЮЩИЙ?» — пугались парижане.

Но интерес был не к картине.

Интерес был к дерзости преступления.

К тому, что кто-то посмел вынести шедевр из самого охраняемого музея мира.

Это было как если бы сегодня кто-то унёс корону императора прямо из Кремля — и исчез.

Все захотели увидеть, что же это за полотно, которое так легко украсть, но так сложно забыть?

Перуджо не торопился. Он отнёс картину в свою квартиру на Монмартре и… повесил.

Да-да. «Мона Лиза» три года жила между бельём и кастрюлями, как старая родственница, которую все терпят, но никто не понимает.

Его цель? По его словам — патриотизм. Он считал, что Леонардо написал картину в Италии, а Наполеон украл её для Франции. Значит, он, Винченцо, просто возвращает справедливость.

В 1913 году он попытался продать полотно одному флорентийскому торговцу. Тот заподозрил неладное — вызвал полицию.

Перуджо арестовали.

Но в Италии его встретили как героя.

Журналы писали: «Национальный авантюрист!»

Женщины шли смотреть на него в тюрьму.

Франция требовала экстрадиции — но сначала позволила Лизе побыть дома.

Когда её вернули в Лувр — уже не как безызвестную картину.

А как главную достопримечательность планеты.

Задайте себе вопрос: Что сделало «Мону Лизу» культовой?

Не техника да Винчи.

Не загадка улыбки.

Не глубина взгляда.

А то, что её украли.

Это не история об искусстве. Это история о внимании.

О том, что любое «гоМно» можно превратить в шедевр, если заставить людей говорить.

Сегодня мы называем это вирусным эффектом.

Тогда называли — дерзкая кража века.

Ирония? Конечно.

Но разве сейчас миллионы «шедевров» в интернете не создаются ради хайпа?

Один мем — и ты знаменит.

Один скандал — и ты легенда.

Сейчас «Мона Лиза» стоит за пуленепробиваемым стеклом, под охраной, как президент.

Фотографировать нельзя. Подходить — на расстоянии.

А Винченцо Перуджо? Его имя помнят только те, кто любит странные истории.

Но задумайтесь:

Была бы она культовой, если бы осталась висеть в тишине?

Или, может, каждый шедевр нуждается в своём Перуджо?

Оставляйте комментарии. Ведь детектив не закрыт — пока есть вопросы. Например, наверняка Вы кушать не можете и всё голову ломаете: "Кто же всё же заказал кражу драгоценностей из Лувра на прошлой неделе?".

Пока поймали толпу каких-то арабов с малийцем. Говорят, шпана из пригорода. Ну, ничего героического. Хотя, может быть они тоже руководствовались патриотическими мотивами. Наверняка, драгоценности первоначально были добыты из недр родной для них Африки.

Хотя, я наверное слишком хорошо думаю о жуликах. Ведь даже адвокаты одного из задержанных признались:

«Между исключительным характером дела и совершенно ординарной личностью нашего клиента зияет пропасть»

Источник https://kulturologia.ru/blogs/210816/30997/