Черчилль был и воевал под Сталинградом и Ленинградом

Эту свою очередную статью на историческую тему написал от имени командира гвардейского танка, созданного инженерами и рабочими Великобритании и переданного по Ленд-лизу Советскому Союзу. Мне кажется от этого статья будет менее сухой и более эмоциональной.

Вы слышали, как лязгает броня под гусеницами? Это не просто звук. Это голос истории. А я вам расскажу о машине, которую называли по имени врага фашистов — Черчилль. Да, тот самый, чья фраза дошла до нас: «У танка, носящего моё имя, недостатков больше, чем у меня самого». Может, он и шутил. А мы на этом «Черчилле» не шутили. Мы на нём воевали.

Я командовал ротой в 50-м отдельном гвардейском танковом полку прорыва. Все наши машины — гвардейские. Да-да, вы не ослышались. Каждый «Черчилль», пришедший по ленд-лизу, сразу получал статус гвардейского. Не за красивые глаза. За задачу: ломать укрепления, давить окопы, вести пехоту вперёд. Мы были тараном.

Ночь. Март. Грязь по колено. Пять «Черчиллей» вышли на исходный рубеж. Цель — немецкие позиции к востоку от хутора. Задача — пробить оборону, чтобы пехота могла развить успех.

Мы ворвались. Башенный пулемёт Besa строчил, как сумасшедший. 75-мм пушка Mk-V рвала каждый дот. Но пехоту отсекло артиллерийским огнём. Четыре машины подбиты. В том числе моя. Гусеница сорвана, двигатель задымил.

А экипажи? Остались в своих железных гробах. Не сдались. Под огнём перезаряжали, вели огонь через амбразуры. Ночью пехотинцы принесли патроны, еду, воду. На третий день трактор дотащился, вытянул мой танк. Ни одного погибшего. Почему? Потому что броня — 152 мм спереди. Она держала всё. Даже 88-мм «Фаусты» скользили, как горох по плите.

Снаружи — словно собран из «Лего». Каркас из уголков, заклёпки, бронелисты. Выглядел архаично? Возможно. Но работал как крепость. Особенно когда немцы стреляли из «Паков» — их снаряды часто рикошетили.

Ширина — узкая. Длина — под 8 метров. Почему? Чтобы перепрыгивать противотанковые рвы. По расчётам — до 3,6 метра. А высота? Низкая. Водителю почти ничего не видно. Перископы — как жирная соломинка в болоте. Но ради этого и платили: машина была живучей.

И да — когда стреляешь по ходу движения, газовой волной сносит передние грязевики. Приходилось потом их варить заново. Но это мелочи, когда ты остаёшься в живых.

350 лошадиных сил. 12 цилиндров. Горизонтально-оппозитный. Звучит мощно? А вот на деле — капризный, как юнкер в первый раз на фронте.

Карбюраторы Solex — четыре штуки. Если один забьётся пылью — начинает троить. Радиаторы по бокам двигателя — удобно, но легко простреливаются. Перегородка между моторным и боевым отделением — спасала. Когда двигатель горел, мы успевали выбраться.

Топлива — 828 литров. Запасной бак снаружи. Иногда его простреливали — и тогда начинался ад. Но если повезёт — можно было проехать до 150 км. При условии, что гусеница не слетит.

Говорят, «Черчилль» — танк, который боится холмов. Это не шутка. На подъёме выше 15 градусов — риск потерять гусеницу. На косогоре — гарантированно.

11 сдвоенных катков на борт. Подвеска — пружинная. Поддерживающих роликов нет. Гусеница скользит по направляющим, как на старинных «Рено». Износ — огромный. Пальцы ломались. Катки нагревались докрасна.

Однажды на Ленинградском направлении наш мехвод нарастил грунтозацепы. Сработало… на пару километров. Потом всё равно сбросило. Русская смекалка хороша, но даже она не победила английский проект.

57-мм или 75-мм пушка? У нас стояла 75-мм Mk-V. Боекомплект — 84 выстрела. Достаточно, чтобы выбить целую роту. Бронебойный снаряд пробивал борт Т-III на 950 метрах. А «Тигра»? С 800–1000 метров — без проблем, если в борт.

Два пулемёта Besa, 7,92 мм. Курсовой и спаренный. Боекомплект — почти 5 тысяч патронов. В три раза больше, чем у КВ. И ещё — миномёт на башне. Англичане ставили дымовые мины. Мы — осколочные от нашего 50-мм ротного. Дальность — 415 метров. Удобно, когда нужно очистить окоп.

Вы видели фотографии «Черчилля» с огромным баком сзади? Это «Крокодил» — огнемётный танк. Не плавал, зато плевался огнём на 140 метров.

Бак с огнесмесью — на прицепе. Шланг — через корпус. Подаётся под давлением азота. Один выстрел — и окоп превращается в печь. Фашисты его боялись больше, чем «Катюш». Потому что видели — кто идёт.

У нас таких не было. Но в Европе они сыграли свою роль. Особенно при штурме укреплённых деревень.

Сравнивают до сих пор. КВ — быстрее, манёвреннее. Черчилль — прочнее, с лучшим вооружением. У КВ скорость — 43 км/ч. У нас — 28. Но мы и не гнались за скоростью. Мы шли ломать.

По броне — «Черчилль» явно выигрывает. 152 против 95 мм. По проходимости — КВ. По живучести — наш.

Если бы англичане сделали ходовую надёжнее — цены бы ему не было. Но война требует баланса. А у «Черчилля» этот баланс был нарушен.

48-й полк — в Киеве, 6 ноября 1943 года.

15-й и 36-й — на Курской дуге, в составе 5-й танковой армии.

49-й и 82-й — под Ленинградом, в Таллине, на Моонзунде.

21-й — первым ворвался в Выборг.

Всего — 301 машина в СССР. Мало? Да. Но каждый бой с их участием — значимый. Они были там, где нужна была сила, а не скорость.

«Черчилль» не стал легендой советского танкопрома. Его не ставили на парады. Его не рисовали на плакатах. Но те, кто сидел внутри, знают правду.

Это был не просто подарок от союзников. Это был инструмент войны. Грубый, капризный, но живучий. Он спасал жизни. Он пробивал линии обороны. Он шёл вперёд, даже когда остальные отступали.

И если кто-то скажет, что «Черчилль» плох — спросите: а ты в нём сидел, когда 88-мм бьёт в лоб? Я — сидел. И выжил. Этого достаточно.

Источники https://novate.ru/blogs/161123/68012/ https://il2sturmovik.ru/museum/vehicles/churchill-iv/ https://topwar.ru/154286-drugoj-lend-liz-gvardeec-no-anglijskij-cherchill-no-ne-uinston.html