Как корень ревеня обогащал Россию: тайная экономическая война XVIII века, о которой молчали учебники

В 1748 году по указу императрицы Елизаветы Петровны за вывоз из России одного лишь фунта ревеня грозила смертная казнь. Не за золото, не за шёлк — за корень. За обычный, на первый взгляд, лекарственный ревень.

Звучит как бред? А ведь это была политика государства почти двести лет.

Представьте себе: в Европе этот корень стоил дороже шелка. Его называли «русским», хотя рос он в Китае. Русские же его просто перехватывали у бухарских купцов и продавали дальше — по ценам, от которых у любого современного бизнесмена закружилась бы голова.

Царь Алексей Михайлович первым понял: если взять этот товар под контроль, можно наполнить казну так, что хватит на армию, флот и строительство Петербурга. И в середине XVII века ревень становится казённым товаром. Ни один частник не смел его касаться. Только государство. Только трон.

И всё ради чего? Чтобы женщины могли быть златовласыми, кожевенники — красить кожу, а любители водки — пить её «с пользой». Да, именно так: в Москве водку настаивали на ревене. Жёлтая, как шафран, и, по уверениям Антиохийского патриарка Макария, «полезная».

Но главная магия ревеня — в другом. Он был слабительным. Или закрепляющим средством. Всё зависело от дозы. Для европейцев — чудо-корень. Для России — белое золото.

А теперь — поворот. Детектив начинается с провала.

Шведская торговая компания, созданная в середине XVII века, вложила десятки тысяч риксдалеров в покупку русского ревеня. Их представитель, Пьер Терро, купил у казны почти 245 пудов и продал их с прибылью. Успех!

Но потом — скандал. Выяснилось, что часть ревеня исчезла. Оказалось, Терро тайно продавал товар своему родственнику Гегерштиерну, который развозил его по всей Европе.

Когда правда всплыла, компания обвинила Терро в растрате. Он умер в 1657-м, но судебный процесс продолжался. Гегерштиерн предлагал вернуть непроданный ревень и доплатить крупную сумму — лишь бы замять дело.

А ревень? Часть его, как позже выяснилось, была испорчена. То ли царь подмешал плохой, то ли хранили в сыром трюме. Версии расходятся. Но одно ясно: доверие к «русскому ревеню» было подорвано.

Торговля застопорилась. Россия чуть было не потеряла монополию — раньше, чем она вообще оформилась.

Вернёмся к государству. Когда интерес к ревеню возродился при царе Фёдоре Алексеевиче, правила стали жёстче, чем у ФСБ.

Договор с голландцем Адольфом Гутманом: 150 пудов в год — только из казны. Никаких других поставок. Нарушителям — смерть без милости. Даже калмыцкого хана с подарком в 100 пудов развернули обратно. «Не положено!»

Но люди — они такие. Пронесут. Верхотурский таможенный голова «воровал» — не проверял проезжающих. Сибирские служилые и иноземцы спокойно везли ревень в Москву. Царь Фёдор узнал — и пригрозил воеводе Лопухину: «Если пеню в 100 рублей не взыщете — взыщу с вас вдвое!»

А потом — международный скандал. Купец по имени Клаус Вольт («Любчанин») купил ревень в обход казны и продал в Европе. Гутман понес убытки. Россия отправила официальную жалобу императору Священной Римской империи: «Возьмите этого мошенника под суд! Доправьте пять тысяч ефимков!»

Чем закончилось? История умалчивает. Но Гутман продолжал работать в России до 1703 года. Видимо, справедливость восторжествовала. Или просто договорились.

А вот теперь — триллер.

Императрица Анна Иоанновна в 1731 году возвращает ревень в казну. Но делает это с размахом. Не просто запрещает — создаёт систему тотального контроля.

Сибирскому приказу: купить весь ревень у частников. Было отобрано 939 пудов 19 фунтов. «Заплатя деньги» — звучит прилично, но кто бы рискнул отказаться?

Затем — секретность. Ревень хранят втайне. В январе 1735 года в газетах объявляют: «Желающие купить — приходите в Коммерц-коллегию». Ответ — полное молчание. Никто не пришёл.

Почему? Потому что Анна хотела продать его дороже. Через своего посла в Лондоне она находит двух английских купцов. Условие: цена — от 100 до 150 рублей за пуд. И — ни слова никому!

Сенат даёт указ: хранить ревень в секрете, чтобы «не могло произойти здешнему умаления в цене». Это уже не торговля — это биржевой манипулятор.

И вот — комичный момент. Чтобы ревень не портился, его нужно правильно сушить. Инструкция аптекарю: «дух его якобы от юфти» — если пахнет кожей, значит, плохой. А хороший — приятно пахнет. Ну, почти парфюм.

Появляется герой. Настоящий детективный персонаж — Симон Ильич Свиньин.

В 1737 году ему поручают миссию: ехать в Кяхту, принимать ревень от бухарцев, браковать, контролировать. За это — льготы: освобождение от налогов, постоя, службы. Почти как дон Корлеоне.

Он заключает контракт с бухарцем Муратом Бачимом: 2000 пудов в год по 9 руб. 80 коп. за пуд. Но каждый корень проверяют. Если хоть чуть испорчен — сжигают на глазах.

Бухарцы в ярости. Мурат пишет: «Принимайте, как Бог родил! Ножами не колупать, топорами не тесать!»

А казна платит за доставку и хранение — 37 рублей за пуд. Продаёт за границу — по 289! Прибыль — более 700%. Это даже банкиры одобрят.

Но когда Мурат требует компенсации за 6000 пудов, которые не приняли, Сенат тянет. Ищут других поставщиков. Не находят. Приходится платить — мехами и товарами.

Всё рухнуло не из-за коррупции. Не из-за глупости. А из-за конкуренции.

XVIII век. Ост-Индские компании наращивают поставки китайского ревеня напрямую в Европу. Цена падает. Спрос на «русский» ревень — тоже.

Казна сидит на складе из 5345 пудов. А новый привоз идёт.

1760 год. Объявление: «Ревень продаётся с торгов по 100 рублей за пуд!» Реакция — ноль. Люди покупают дешёвый ост-индский.

Тогда Сенат решает: пусть Медицинская канцелярия выпустит инструкцию по применению. Разослать по аптекам. «Можно без рецепта! Полезно при поносах и запорах!»

Но аптекари проверили — и большую часть сочли испорченной. «Годного мало».

Рига, Ревель, другие города — запрещено ввозить иностранный ревень. Только наш! По 2 рубля за фунт (это 80 рублей за пуд). Но и это не помогло.

Екатерина Великая вступает на престол. Первый месяц — указ: «Продать наличный ревень по 60 рублей за пуд. Пока не распродан — частная торговля запрещена».

Но даже она не смогла сразу отказаться от системы. В 1764 году полковнику Якоби — секретный приказ: «Покупайте лучший ревень для казны. Без разглашения».

Так продолжалось до 1782 года. Лишь тогда ревень стал свободным товаром.

А учреждение по браковке в Кяхте? Работало до 1863 года. Да-да, почти столетие после окончания монополии.

Почему мы забыли о белом золоте?

Ревень — это не просто корень. Это метафора.

Государство, которое строит экономическую модель на одном товаре. Контролирует его, прячет, манипулирует рынком, карает контрабандистов, как террористов.

И в итоге проигрывает… потому что мир изменился.

Сегодня мы смеёмся: «Как можно было так серьёзно относиться к ревеню?» А завтра будем спрашивать: «Как можно было строить экономику на одной нефти?»

История не повторяется. Но сценарии — очень похожи.

Если где-то в вашем саду растёт ревень — не спешите его выкапывать. Может, через 200 лет он снова станет «казённым товаром №1». Особенно если мода вернётся к жёлтой водке.

Источник https://www.kommersant.ru/doc/5782747