Глава 1: Казенный дом и черная тоска
Запах в бараке всегда был одинаковым: смесь хлорки, переваренной капусты и застарелого, въевшегося в стены страха. Светка за два года так и не привыкла к нему. Она привыкла к грубому белью, к подъемам в шесть утра, к ледяным глазам вертухаев, но не к запаху. Он напоминал ей о том дне, когда её жизнь рухнула.
Она сидела на нижней шконке, невидящим взглядом уставившись в серую стену. В руках она сжимала затертую фотографию, которую чудом удалось протащить через шмон. На фото улыбался Олег. Тот самый Олег, который клялся в вечной любви, пока она подписывала документы на фирму-однодневку. Тот самый Олег, который на суде сказал, что ничего не знал о махинациях своей гражданской жены.
— Опять по своему страдаешь? — проскрипел голос рядом.
Светка вздрогнула. Рядом присела Зара. Женщине было лет шестьдесят, хотя в этом месте возраст стирался, превращая лица в печеные яблоки. Зара была из ромской диаспоры, держалась особняком, но к Светке почему-то прониклась странным, пугающим интересом. Говорили, что ее боятся даже местные «матки», что она знает то, чего знать не положено.
— Не страдаю, — огрызнулась Светка, пряча фото. — Ненавижу.
— Ненависть — это хорошее топливо, — кивнула Зара, перебирая пальцами четки из хлебного мякиша, выкрашенные чернилами. — Но оно сжигает тебя изнутри, девочка. Ты сохнешь. А он? Он живет.
Светка стиснула зубы так, что скрипнули челюсти.
— Живет. С сестрой моей живет. С Катькой. Она мне передачку прислала месяц назад. Письмо там было. «Прости, мол, так вышло, мы полюбили друг друга, ты всё равно сидишь, зачем парню жизнь ломать».
Зара тихо рассмеялась. Смех был похож на шелест сухих листьев на кладбище.
— Кровь предает кровь. Старая история. И что ты будешь делать, когда выйдешь?
— Убью их, — выдохнула Светка.
— Глупо. Сядешь снова, уже надолго. Есть другие пути. Пути, где руки остаются чистыми, а душа… ну, душа — это разменная монета.
Светка повернулась к ней. В тусклом свете лампочки глаза цыганки казались двумя бездонными колодцами.
— О чем ты?
— Ты ведь хочешь не просто смерти. Ты хочешь справедливости. Чтобы он понял. Чтобы он мучился так, как мучаешься ты.
В голове Светки застучала кровь. Она вспомнила каждую ночь, проведенную в слезах, каждое унижение, предательство сестры, ухмылку Олега в зале суда.
— Я всё бы отдала, — прошептала она, наклоняясь ближе к старухе. — Я каждый день просыпаюсь с одной мыслью: хочу проклясть бывшего. Хочу, чтобы он места себе не находил. Чтобы он приполз ко мне, умолял простить, а я бы смотрела на него и смеялась.
Зара перестала перебирать четки.
— Приползет, — сказала она серьезно. — Если сделаешь, как я скажу. Он не просто вернется. Он жить без тебя не сможет. Буквально. Его будет тянуть к тебе, как пса на цепи. Но запомни, Света: за всё нужно платить. Ты готова принять его обратно? Любого?
— Любого, — не раздумывая, выпалила Светка. — Лишь бы он бросил Катьку. Лишь бы мучился.
— Хорошо. Сегодня ночью, когда дежурный уйдет в каптерку, приходи в умывальник. Принеси его фото и каплю своей крови.
Глава 2: Ритуал в кафеле и ржавчине
Ночь в женской колонии никогда не бывает тихой. Кто-то кашляет, кто-то плачет во сне, где-то скрипят пружины. Светка проскользнула в умывальник, сжимая в потной ладони фотографию Олега.
Зара уже была там. Она стояла у крайней раковины, где из крана монотонно капала вода. На холодном кафеле лежало маленькое зеркальце, кусок черной тряпки и какая-то сухая трава.
— Закрой дверь и подопри шваброй, — скомандовала цыганка.
Светка повиновалась. Сердце колотилось где-то в горле. Все это казалось бредом, сумасшествием, но отчаяние было сильнее здравого смысла.
— Давай фото.
Зара положила снимок Олега на зеркало. Затем достала из кармана робы самодельную заточку.
— Палец.
Светка протянула руку. Острая боль пронзила подушечку безымянного пальца. Темная капля упала прямо на лицо Олега на фотографии.
— Повторяй за мной, — голос Зары изменился. Он стал низким, гортанным, словно говорил не человек, а само чрево земли. — Не любовью зову, а болью вяжу. Не сердцем прошу, а жилами тяну. Как собака ищет хозяина, как мертвец ищет покой, так и ты, раб Божий Олег, ищи Светлану. Пусть еда станет пеплом, вода — желчью, а другая баба — могильной землей. Ползи ко мне. Ползи. Ползи.
— Ползи ко мне… — эхом повторяла Светка, глядя, как её кровь расплывается по улыбке бывшего.
— Хочу проклясть бывшего, — шептала она, вкладывая в эти слова всю свою ненависть. — Пусть он вернется. Пусть приползет.
Зара подожгла сухую траву. Дым был едким, сладковатым. Фотография вспыхнула, но сгорела не до конца — лицо Олега обуглилось, став похожим на черный череп.
— Сделано, — резко сказала цыганка, смахивая пепел в сток и включая воду. — Теперь жди. Когда выйдешь — он будет твоим. Но помни: ты сама позвала. Обратного пути нет.
Светке показалось, что в шуме воды она услышала далекий, нечеловеческий вой.
Глава 3: Свобода с привкусом гнили
Прошло полгода. Светка вышла по УДО. Зара осталась досиживать свой срок, и перед прощанием лишь странно посмотрела на Светку, не сказав ни слова.
Свобода встретила Светлану серым осенним дождем. Ей некуда было идти, кроме старой родительской квартиры, где теперь жила Катя с Олегом. Родители умерли еще до её посадки, а квартира была поделена по долям. Светка знала, что имеет право там жить, и это право она собиралась использовать как орудие пытки.
Она не звонила. Просто приехала.
Дверь открыла Катя. Сестра выглядела плохо: под глазами залегли тени, она похудела, руки дрожали. Увидев Светку, она побледнела так, что стала похожа на мел.
— Света? Но ты же… через год…
— За хорошее поведение, — усмехнулась Светка, втискиваясь в прихожую с тощим баулом. — Что, не рада? А где любимый?
Из комнаты вышел Олег. Светка ожидала увидеть того самого лощеного красавца, но перед ней стоял призрак. Он осунулся, кожа приобрела желтушный оттенок, а взгляд бегал, ни на чем не задерживаясь.
Увидев Светку, он замер. Его зрачки расширились, рот приоткрылся.
— Света… — прохрипел он.
— Привет, милый, — она бросила сумку на пол. — Я дома.
В тот вечер скандала не было. Катя заперлась в спальне, а Олег сидел на кухне и смотрел на Светку, пока та жарила картошку. Он смотрел на нее с такой жадностью и ужасом одновременно, что ей стало не по себе.
— Ты вернулась, — бормотал он. — Ты здесь.
— Здесь, — отрезала она. — И никуда не уйду. Это и мой дом.
С той ночи начался кошмар.
Светка спала в маленькой комнате, но слышала, как за стеной ворочается Олег. Он перестал спать с Катей. Он вообще перестал спать. Каждое утро Светка находила его сидящим под её дверью на корточках.
— Что с ним происходит? — плакала Катя на кухне спустя неделю. — Он как с цепи сорвался. Не ест, не работает. Только о тебе говорит. Света, что ты сделала?
— Я? — Светка невинно помешивала чай. — Ничего. Может, совесть проснулась?
В глубине души она ликовала. Работало! Проклятие работало. Она часто вспоминала тот запрос в своей голове: «хочу проклясть бывшего», и теперь видела результат. Он страдал. Он сходил с ума.
Глава 4: Трансформация
Через месяц Олег изменился до неузнаваемости. Он почти перестал разговаривать членораздельно. Его движения стали дергаными, неестественными. Суставы выгибались под странными углами.
Катя съехала. Она не выдержала.
— Он не человек, Света! — кричала сестра, собирая чемоданы. — Ты посмотри на него! Он нюхает твои вещи, когда тебя нет. Он лижет пол, где ты прошла. Я боюсь его! Уезжай со мной, брось эту квартиру!
— Беги, крыса, — усмехнулась Светка. — А я останусь. Он теперь мой.
Когда дверь за сестрой захлопнулась, Светка осталась одна с Олегом. Тишина в квартире была плотной, вязкой.
Она зашла в зал. Олег сидел в углу, в темноте.
— Олег? — позвала она. Ей вдруг стало страшно. Триумф сменился липким холодком, ползущим по позвоночнику.
— Света… — голос донесся с пола. — Света… голод…
Она включила свет. И закричала.
Олег не сидел. Он лежал на животе, но его ноги были вывернуты так, словно кости в них были раздроблены. Ногти на руках отросли и загнулись, как когти зверя. Кожа на лице натянулась, обнажив десны.
— Я полз… — прошипел он, царапая паркет. — Ты звала… Я полз…
Светка попятилась.
— Не подходи!
— Ты хотела… — он дернулся вперед, подтягиваясь на руках. Ноги волочились за ним бесполезными мешками. — Ты хотела, чтобы я приполз… Я люблю… Я хочу быть в тебе…
Это было не то, чего она ждала. Она хотела видеть его униженным мужчиной, а не… этим.
— Уходи! — взвизгнула она, хватая тяжелую вазу. — Вон!
— Нет… — существо, бывшее когда-то Олегом, издало звук, похожий на влажный хруст. — Мы связаны. Кровью. Болью. Я не могу уйти. Я должен… слиться.
Он бросился на неё. Не побежал, а метнулся, как паук, используя руки и сломанные ноги. Светка швырнула вазу, но он даже не заметил удара. Его холодные, липкие руки схватили её за лодыжки.
Светка упала.
— Пусти!
— Никогда… — его лицо оказалось прямо перед её лицом. Изо рта пахло сырой землей и гнилым мясом. Глаза были абсолютно черными, без белков. — Ты прокляла меня любовью. Теперь я буду любить тебя вечно. Каждую косточку. Каждый нерв.
Глава 5: Вечная связь
Светка вырвалась чудом. Она заперлась в ванной, баррикадируя дверь стиральной машиной. Снаружи раздавались скрежет и удары. Олег — или то, что в него вселилось — бился о дверь головой.
— Света… открой… мне больно без тебя… я сохну…
Она сидела в ванной, сжимая в руке телефон. Связи не было. Пальцы дрожали так, что она не могла набрать номер экстренных служб, да и что она скажет? «Мой бывший превратился в монстра, потому что я на зоне попросила цыганку навести порчу»?
Она вспомнила слова Зары: «Он сам к ней приползёт».
И «Ты готова принять его обратно? Любого?».
Удары в дверь прекратились. Наступила тишина. Еще более страшная, чем скрежет. Светка прижалась ухом к двери.
Шорох. Шуршание. Словно огромная змея ползет по вентиляции.
Взгляд Светки упал на вентиляционную решетку под потолком. Она была старой, ржавой.
Винтики начали медленно поворачиваться.
— Я здесь, любимая, — прошелестел голос прямо из вентиляции. — Я нашел путь. Я стану частью тебя.
Решетка с грохотом упала в ванну. Из черного отверстия показалась рука — длинная, неестественно бледная, с множеством лишних суставов. За ней показалась голова Олега, сплющенная, чтобы пролезть в узкий проход. Он улыбался, разрывая щеки до ушей.
Светка поняла, что это конец. Она искала в интернете, спрашивала у людей: «хочу проклясть бывшего», искала способы мести. Она нашла. Вселенная исполнила её желание до последней буквы. Он приполз. Он больше не посмотрит ни на одну женщину. Он будет с ней. Всегда.
— Иди ко мне, — прохрипел он, вываливаясь из вентиляции грудой ломаных костей и плоти.
Крик Светланы потонул в шуме воды, которую она так и не выключила.
Эпилог
Квартиру вскрыли через неделю, когда соседи пожаловались на жуткий запах. Полиция нашла два тела. Мужчина и женщина лежали в ванной, тесно переплетясь, словно в объятиях. Эксперты долго не могли понять, как такое возможно: тела словно срослись, ткани одного проникли в ткани другого. Их невозможно было разделить, не повредив.
Следствие зашло в тупик. Катя, сестра погибшей, после опознания попала в психиатрическую клинику. Она твердила только одно: «Она хотела, чтобы он приполз. Она его прокляла».
В тюрьме, в бараке номер семь, старая цыганка Зара перебирала свои черные четки.
— Оплата принята, — прошептала она в пустоту и улыбнулась. Очередная душа, искавшая мести, пополнила её коллекцию.
Если вы когда-нибудь в порыве гнева подумаете: «хочу проклясть бывшего», вспомните Светку. Иногда наши желания исполняются. И это самое страшное, что может случиться.
Примечание для читателя: Этот рассказ является художественным вымыслом. Магия и проклятия — темы фольклора и хоррор-литературы. Будьте осторожны со своими желаниями и берегите себя.
Тьма хранит еще много секретов, и я готов открыть тебе дверь в самые жуткие из них...
Если ты чувствуешь, как холодок пробежал по спине, и хочешь узнать, что скрывается в тени чужих судеб — не останавливайся. Этот рассказ был лишь началом. В моей коллекции есть истории, от которых стынет кровь, а реальность начинает казаться страшнее ночных кошмаров.
Готов заглянуть в бездну еще раз? Подписывайся и читай новые рассказы ужасов. Но будь осторожен: прочитанное уже не развидеть.
🕯 Твой пропуск в мир страха здесь:
👉 Подробнее ➤
