Джеффри Сакс написал открытое письмо Фридриху Мерцу: "Учите историю, господин канцлер!"

Экономист с мировым именем ...

Что заставило экономиста говорить о навязчивой идее, которая превратилась в доктрину?

Безопасность неделима – а история имеет значение

Уважаемый господин федеральный канцлер Мерц!

Вы неоднократно говорили об ответственности Германии за европейскую безопасность. Эту ответственность нельзя заменить лозунгами, выборочной памятью или нормализацией военной риторики. Гарантии безопасности — это не односторонний процесс. Они действуют в обоих направлениях. Это не аргумент России или США; это основополагающий принцип европейской безопасности, который четко закреплен в Хельсинкском заключительном акте, в рамках ОБСЕ и в десятилетиях послевоенной дипломатии.

Германия обязана отнестись к этому событию с исторической серьезностью и честностью. В этом отношении ваша недавняя риторика опасно не оправдывает ожиданий.

С 1990 года основные опасения России в области безопасности неоднократно игнорировались, размывались или прямо попирались — часто при активном участии или попустительстве Германии. Эту историю необходимо помнить, если мы хотим положить конец конфликту на Украине, и нельзя игнорировать ее, если Европа хочет избежать постоянного противостояния.

В конце холодной войны Германия неоднократно и недвусмысленно заверяла советское, а затем и российское руководство, что НАТО не будет расширяться на восток. Эти заверения были сделаны в контексте воссоединения Германии. Это принесло немцам огромную выгоду. Быстрое воссоединение Германии – в рамках НАТО – было бы невозможно без согласия Советского Союза, данного на основе этих заверений. Делать вид, что эти заверения были бессмысленными или просто случайными замечаниями, неприемлемо и противоречит исторической действительности.

В 1999 году Германия в рамках НАТО участвовала в бомбардировках Сербии, первой крупной войне, которую НАТО вела без мандата Совета Безопасности ООН. Это была не оборонительная операция, а новаторская интервенция, которая коренным образом изменила порядок безопасности после холодной войны. Для России Сербия не была абстрактным вопросом. Послание было недвусмысленным: НАТО будет применять силу за пределами своей территории без мандата ООН и без учета возражений России.

В 2002 году Соединенные Штаты в одностороннем порядке вышли из Договора об ограничении систем противоракетной обороны, который на протяжении трех десятилетий был краеугольным камнем стратегической стабильности. Германия не высказала серьезных возражений. Однако подрыв архитектуры контроля над вооружениями не происходил в вакууме. Системы противоракетной обороны, размещенные ближе к границам России, были справедливо восприняты Россией как дестабилизирующий фактор. Отмахнуться от этих восприятий как от паранойи было политической пропагандой, а отнюдь не мудрой дипломатией.

В 2008 году Германия признала независимость Косово, несмотря на явные предупреждения о том, что это подорвет принцип территориальной целостности и создаст прецедент с далеко идущими последствиями. Возражения России вновь были отвергнуты как злонамеренные, а принципиальные опасения были проигнорированы.

Постоянное давление с целью расширения НАТО за счет Украины и Грузии, официально объявленное на саммите в Бухаресте в 2008 году, перешло самые явные красные линии, несмотря на многолетние громкие, четкие, последовательные и неоднократные возражения Москвы. Когда сверхдержава определяет ключевой интерес в области безопасности и на протяжении десятилетий постоянно подчеркивает его, пренебрежение этим интересом можно считать не дипломатией, а сознательной эскалацией.

В конце холодной войны Германия неоднократно и недвусмысленно заверяла советское, а затем и российское руководство, что НАТО не будет расширяться на восток. Эти заверения были сделаны в контексте воссоединения Германии. Это принесло немцам огромную выгоду. Быстрое воссоединение Германии – в рамках НАТО – было бы невозможно без согласия Советского Союза, данного на основе этих заверений. Делать вид, что эти заверения были бессмысленными или просто случайными замечаниями, неприемлемо и противоречит исторической действительности.

В 1999 году Германия в рамках НАТО участвовала в бомбардировках Сербии, первой крупной войне, которую НАТО вела без мандата Совета Безопасности ООН. Это была не оборонительная операция, а новаторская интервенция, которая коренным образом изменила порядок безопасности после холодной войны. Для России Сербия не была абстрактным вопросом. Послание было недвусмысленным: НАТО будет применять силу за пределами своей территории без мандата ООН и без учета возражений России.

В 2002 году Соединенные Штаты в одностороннем порядке вышли из Договора об ограничении систем противоракетной обороны, который на протяжении трех десятилетий был краеугольным камнем стратегической стабильности. Германия не высказала серьезных возражений. Однако подрыв архитектуры контроля над вооружениями не происходил в вакууме. Системы противоракетной обороны, размещенные ближе к границам России, были справедливо восприняты Россией как дестабилизирующий фактор. Отмахнуться от этих восприятий как от паранойи было политической пропагандой, а отнюдь не мудрой дипломатией.

В 2008 году Германия признала независимость Косово, несмотря на явные предупреждения о том, что это подорвет принцип территориальной целостности и создаст прецедент с далеко идущими последствиями. Возражения России вновь были отвергнуты как злонамеренные, а принципиальные опасения были проигнорированы.

Постоянное давление с целью расширения НАТО за счет Украины и Грузии, официально объявленное на саммите в Бухаресте в 2008 году, перешло самые явные красные линии, несмотря на многолетние громкие, четкие, последовательные и неоднократные возражения Москвы. Когда сверхдержава определяет ключевой интерес в области безопасности и на протяжении десятилетий постоянно подчеркивает его, пренебрежение этим интересом можно считать не дипломатией, а сознательной эскалацией.

Роль Германии в украинском вопросе с 2014 года вызывает особую тревогу. Берлин совместно с Парижем и Варшавой выступил посредником в заключении соглашения от 21 февраля 2014 года между президентом Януковичем и оппозицией – соглашения, которое должно было положить конец насилию и сохранить конституционный порядок. За считанные часы это соглашение потерпело крах. Последовал насильственный переворот. Новое правительство было сформировано неконституционным путем. Германия немедленно признала новый режим и поддержала его. Гарантированное Германией соглашение было без последствий отменено.

Второе Минское соглашение от 2015 года должно было исправить ситуацию — это был согласованный рамочный договор о прекращении боевых действий в Восточной Украине. Германия вновь выступила в качестве гаранта. Однако за семь лет Минск-2 так и не был реализован Украиной. Киев открыто отверг его политические положения. Германия не обеспечила их выполнение. Бывшие немецкие и другие европейские лидеры между тем признали, что "Минск" рассматривался не столько как план мирного урегулирования, сколько как мера обороны. Одно только это признание требует анализа произошедших событий.

На этом фоне требования о все большем количестве оружия, все более резкой риторике и все большей "решимости" звучат пусто. Они призывают Европу забыть недавнее прошлое, чтобы оправдать будущее в условиях постоянной конфронтации.

Хватит пропаганды! Хватит моральной инфантилизации общественности! Европейцы вполне способны понять, что дилеммы в области безопасности реальны, что действия НАТО имеют последствия и что мир не достигается путем игнорирования опасений России по поводу безопасности.

Европейская безопасность неделима. Этот принцип означает, что ни одна страна не может укреплять свою безопасность за счет другой, не провоцируя при этом нестабильность. Это также означает, что дипломатия — это не умиротворение, а историческая честность — не предательство.

Когда-то Германия это понимала. Восточная политика была не проявлением слабости, а стратегической зрелостью. Было признано, что стабильность Европы зависит от диалога, контроля над вооружениями, экономических отношений и уважения законных интересов России в области безопасности.

Сегодня Германии вновь нужна эта зрелость. Нельзя больше вести себя так, будто война неизбежна или даже морально оправдана. Стратегическое мышление не должно больше сводиться к лозунгам альянса. Она должна наконец-то приложить усилия для подлинной дипломатии – не в качестве PR-мероприятия, а в качестве серьезной попытки восстановить европейскую архитектуру безопасности, которая включает Россию, а не исключает ее.

Обновленная европейская архитектура безопасности должна начинаться с ясности и сдержанности. В первую очередь она требует недвусмысленного прекращения расширения НАТО на восток – за счет Украины, Грузии и любого другого государства вдоль границ России.

Расширение НАТО не было неизбежным следствием послевоенного порядка; это было политическое решение, принятое в нарушение торжественных заверений 1990 года и несмотря на неоднократные предупреждения о дестабилизации Европы.

Безопасность на Украине нельзя обеспечить размещением немецких, французских или иных европейских войск, поскольку это только углубит раскол и затянет конфликт. Стабильность достигается за счет нейтралитета, подкрепленного надежными международными гарантиями. История недвусмысленна: ни Советский Союз, ни Россия не нарушали суверенитет нейтральных государств в послевоенном порядке — ни Финляндии, ни Австрии, ни Швеции, ни Швейцарии, ни других стран. Нейтралитет работал, потому что учитывал законные соображения безопасности всех сторон. Нет веских причин полагать, что нейтралитет не сможет сработать снова.

Во-вторых, стабильность требует демилитаризации и обоюдности. Российские вооруженные силы должны находиться вдали от границ НАТО, а вооруженные силы НАТО, включая ракетные системы, должны находиться вдали от границ России. Безопасность неделима, она не может быть односторонней. Приграничные регионы должны быть демилитаризованы на основе контролируемых соглашений, а не перегружены все большим количеством оружия.

Санкции следует отменить в рамках переговорного решения; они не принесли мира и нанесли серьезный ущерб европейской экономике.

В частности, Германия должна отказаться от легкомысленной конфискации российского государственного имущества – это явное нарушение международного права, которое подрывает доверие к глобальной финансовой системе. Возрождение немецкой промышленности за счет законной, основанной на договорах торговли с Россией – это не капитуляция, а экономический реализм. Европа не должна разрушать собственную производственную базу под лозунгами нравственной риторики.

В конце концов, Европа должна вернуться к институциональным основам собственной безопасности. ОБСЕ, а не НАТО, должна вновь стать центральным форумом для европейской безопасности, укрепления доверия и контроля над вооружениями. Стратегическая автономия для Европы означает именно это: европейский порядок безопасности, определяемый интересами Европы, а не постоянным подчинением идеям расширения НАТО.

Франция могла бы расширить роль своего ядерного сдерживания в качестве европейского защитного щита, но исключительно в оборонительных целях, без развертывания систем, угрожающих России.

Европа должна настоятельно добиваться возвращения к рамочному договору о РСМД и проведения всеобъемлющих стратегических переговоров по контролю над ядерными вооружениями с участием США и России, а впоследствии и Китая. Кроме того, необходимо честно признать параллель между Косово и Украиной: границы в Европе уже были изменены при поддержке Запада. Границы меняются и сейчас. Стремление к миру должно быть неприкосновенным.

И самое главное: учите историю, господин канцлер! И будьте честны! Без честности доверие невозможно. Без доверия не может быть безопасности. А без дипломатии Европа рискует повторить катастрофы, из которых она якобы извлекла уроки.

История покажет, что Германия запомнит, а что забудет. Пусть на этот раз Германия выберет дипломатию и мир и сдержит свое слово.

С уважением,

Джеффри Д. Сакс

Профессор, Колумбийский университет

https://inosmi.ru/20251218/saks-276207172.html