История со сгущёнкой

В детстве и юности местный автор очень любил сгущённое молоко, или сгущёнку – да кто же её не любил? Правда, заветные баночки с вкуснейшим тягучим и сладким содержимым купить было очень и очень непросто, и чаще всего их "доставали по блату", либо привозили из Москвы.

Цена за сгущённое молоко с добавлением сахара, с цикорием, с добавлением какао или кофе, а также сгущёнка "варёная" в жестяной консервной баночке № 7 объёмом 375 мл была установлена государством в 55 копеек. Для общепита сгущёнка выпускалась в упаковке объёмом 3 литра. Сгущёнку ели прямо из банок, мазали на белый хлеб, макали в неё печенье, делали кремы для тортов, начинку для выпечки, иногда "варили".

Еда в походе

Вообще, сгущёнка – наравне с тушёнкой – была незаменимым продуктом в походах, особенно в байдарочных, кои местный автор предпочитал всем остальным. Сытная, питательная, она быстро восстанавливала силы, потраченные за дневной переход. Одна-две столовые ложки на кружку крепко заваренного чая (байхового, во времена СССР о существовании других сортов местный автор читал только в книгах) – и обыденный напиток превращался в Пищу Богов. Таким чаем обычно завершалась вечерняя трапеза нашей туристической группы из 6 человек, которая – трапеза – обычно состояла из вермишели "Яичная" и банки говяжьей тушёнки.

На обед, как правило, на костре варилась уха, плюс рыба жареная или запечённая на шпажках из веточек ивы. Местный автор, правда, периодически коптил рыбу в листьях ивы, пёк хлеб, пироги с рыбой, иногда с ягодами – если девочки насобирают хотя бы горсть и не успеют съесть, делал салаты из дикоросов (сныти, сурепки, хрена, чеснока), запекал корневища рогоза – в общем, проявлял находчивость, чтобы накормить девочек и мальчиков поразнообразнее и посытнее.

На завтрак было то, что не доели со вчера, плюс кусок сала с хлебом – это давало энергию на переход до обеда.

Но сгущёнка вечером всегда была праздником, пока его не испортил Серёга.

Наш товарищ Серёга

Серёга учился на параллельном потоке, и личностью был своеобразной. Небольшого росточка, с оформившимся пузцом, он отлично пел под гитару, которую не таскал с собой разве что на лекции, обладал невероятным аппетитом, постоянно травил анекдоты и отлично управлялся с вёслами. Всё это делало его желанным и постоянным участником наших байдарочных походов. Но при этом он был редкостным свинухом: мылся только по праздникам, брился и того реже. Мытьё рук перед едой отрицал принципиально, приводя в качестве аргумента поговорку "Больше грязи – толще рожа", а бельё и носки стирал, привязывая их на веревочке к кормовой ручке-петле и отправляя всё это дело за борт на весь дневной переход.

Зато его мама работала в общепите, благодаря чему тот в каждый поход приволакивал для общего котла трёхлитровку сгущёнки в жестяной банке – роскошь, по тем временам неслыханная. А тут вдруг притащил сгущёнку в трёхлитровой стеклянной банке.

С этого всё и началось...

История со сгущёнкой

Ясный июльский день.

Обе байдарки собраны, провиант размещён на сланях, и группа – три девушки-студентки и три парня, включая местного автора - пошла по Волге с пляжа на поляне имени Фрунзе. Отличная компания, солнечный день, сильный ветер, приемлемое волнение, первая стоянка на двое суток примерно в десятке километров – что ещё нужно студенту для счастья?

Дошли до места стоянки, причаливаем, извлекаем снаряжение и провиант. Местный автор и его друг Пётр ставят палатки, девочки разбирают вещи, и только Серёга сидит в байдарке и подозрительно как-то в ней копошится.

Кричим ему:

-Серёга, что расселся, лодырь? В гитаре застрял?

-Не, тут… в общем… того.

-Чего того?

-Банка со сгущёнкой разлилась.

-Ну и ладно! Сейчас расставимся, потом помоем!

-Зачем мыть?!

Члены команды замерли в тех позах, в которых находились, и в тот момент более всего напоминали иллюстрацию к последнему акту гоголевского "Ревизора". После чего вся группа молча двинулась к байдарке, в которой деловито копошился согнувшийся в три погибели Серёга.

Подойдя, местный автор и его сотоварищ с соподружницами имели счастье наблюдать, как он вымазывает сгущёнку со дна байдарки одним из пяти батонов хлеба, которые были закуплены среди прочего провианта.

-Серёга, ты спятил? Там же песка и гальки полно от ног!

-Ничего, не пропадать же.

Группа молча стояла минут десять, наблюдая, как Серёга отправляет кусок за куском пропитанного сгущёнкой батона в свою пасть, как то и дело выплёвывает на песчаный берег гальку, и радовались уже тому, что шум прибоя избавил от возможности слышать скрип песка на его зубах.

Девочки не выдержали первыми, и после первой же серёгиной отрыжки помчались, как лани, разбирать наш нехитрый скарб. Местный автор и Пётр смогли дотерпеть лишь до того момента, как Серёга съел оставшуюся горбушечку, взял второй батон и потянулся за термосом с чаем.

Это было уже выше наших сил, поэтому развернулись и отправились разбивать лагерь, ибо работы у нашего героя явно оставалось ещё много.

И он справился с ней: вылизав сгущёнку и отправив в расход два батона, через час он уже мыл байдарку на ближайшей песчаной отмели. После чего отказался от ужина и завалился спать.

С тех пор местный автор не ест сгущёнку.

Да и вообще сладкое не обожает.

© Медведев Дмитрий Владимирович, 2019