Он врал-виртуозно и даже не краснел при этом.

В далеком 82-м году работала я на одном закрытом заводе распределителем работ. Вот вспомнила историю из нашей жизни. Стоял завод почти можно сказать в центре города, городского транспорта ходило вокруг него много всякого. И работало на этом заводе народу с пол города. С нами в нашем цеху работал один дядька сантехником, звали его Мефодием, был он лет пятидесяти, казался он мне таким древним стариком, из-за того, что он был очень толстый. Наверное у него было больное сердце, пахло от него часто корвалолом, пока кран починит весь сделается потным и мокрым.

Но рассказ не про это, а про то, что у этого дяденьки была замечательная особенность - он мог сочинить что-нибудь на ходу. Врал-виртуозно и даже не краснел при этом, иногда ему верили принимали его байки. Он был гений вранья. Именно не обманывал, а врал. Бескорыстно. Своего рода баечник. А ведь на работе нужно дать настрой народу. И этот мужик очень часто начинал рассказывать свои байки прямо в раздевалке, пока народ переодевается.

Они часто выходили из раздевалки и надрывали животы от смеха, порой спросишь мужа чего ржете с утра по раньше. А они вон Мефодий опять байку рассказывал. Может он где-то и сочинял что-то, а может рассказывал из своей жизни. Ведь мы, если не соврем хоть самую малость, нас же ни кто слушать не будет, не интересно будет. Вот он умел так искусно сделать, муж был там в этой раздевалке часто тоже там переодевался.

Так он, то анекдот какой-нибудь расскажет, то байку какую. Все его прекрасно знали и любили именно за это, особенно когда давали зарплату, он обязательно расскажет что-нибудь новенькое. Еду говорит он:-я как-то в автобусе (его слова) и едет девушка, сидела на сидение. Встает и идет на выход, а с неё падают трусы, она перешагивает через них как ни в чем ни бывало и пошла на выход. Я говорит:-ей кричу девушка, а трусы, она оглянулась это не мои. Вот так мог сочинить, для него это была не проблема.

Вот еще один случай на заводе. Вот, приехали мы как-то на нашем автобусе, выходим на улицу переходим подземный переход, а возле проходной, стоят мужики курят травят анекдоты. Потому, что на проходной и территории курить нельзя. И тут мимо бежит Мефодий. Один из мужиков ему со смехом:-"Слышь, Мефодий, соври-ка чего-нибудь эдакое, а то настроение плохое, работать совсем не охота!"

"-Да, ну тебя нах...! Некогда мне. Там на Сороковом пруду воду спустили, рыбы полно, люди руками ловят. Надо быстрей отпроситься у мастера, и мешок еще найти. А то люди все растащат!" Да с этого пруда спускали воду и не раз, я сама рядом в детстве жила там. Поэтому ни каких сомнений не было, что он говорит неправду. А сам скрывается на проходной. Мужики охреневшими глазами посмотрели друг на друга, потом на меня, я как-то рассказывала им про эти пруды как мы в детстве руками ловили рыбу.

А я говорю:-я сейчас там не живу, ничего не знаю, тогда телефонов не было. И они не сговариваясь ломанулись к мастерам отпрашиваться с работы, как раз работы больно не было. Тогда часто так работали. Потом в конце месяца план делали штурмом. Тут самое главное Рыба! Была на халяву! Я осталась в цеху получала комплектующие для следующих дней работы, их прикрывать от директора если спросит. А Мефодий отпросился и ушел к врачу.

На следующий день мужики вернулись, злые как черти. А Мефодий, убегает от них по цеху, и орёт на весь цех:-"Че вы, мля мужики! Сами же просили соврать, что - нибудь!" Тебя просили соврать, чтобы развеселить нас, а ты нас послал бог знает куда. Мужики потом ржали сами над собой, животы надорвали.

Это надо же мы ему так поверили. Он до этого им соврал, что в канализации большие сомы плавают. Они ему так, что же ты не поймал не одного, так у меня рукавиц не было. Врунов я с тех пор таких ни разу не видела. Муж у меня грешен тоже врун, но так складно у него не получается. Но чтобы вот, так на лету, не задерживаясь и не задумываясь ни на долю секунды, нае..ть два десятка прожженных мужиков по их же собственной просьбе! Это был высший пилотаж!