Деградация современной буржуазной социологии (2 часть)

Уровень развития культуры определяется не только наличием дости­жений в области знаний, науки, техники и искусства, но и степенью воз­можности пользоваться этими достижениями для широких масс трудя­щихся. Это полностью игнорируется современной буржуазной «фило­софией культуры». Ленин подчеркивает, что при капитализме пролетарии «культурой пользовались в ничтожном количестве» (Соч. Т. 29, стр. 52). Расцвет культуры достигается обществом тогда, когда ее ценности внед­ряются в жизнь общества и делаются доступными всем. Это полностью становится возможным только в условиях социалистического общества. Вместе с широким пользованием благами культуры неизмеримо воз­растает и активное участие самих народных масс в строительстве куль­туры. В советском социалистическом обществе стало обычным, что пере­довые колхозники делают доклады о своих достижениях в Академии наук, передовые рабочие делятся своим опытом на заседаниях научно-инженерных обществ. Это и есть подлинное торжество культуры.

Знаменосцы деградации буржуазной культуры

В. И. Ленин писал: «В каждой национальной культуре есть, хотя бы не развитые, элементы демократической и социалистической культуры, ибо в каждой нации есть трудящаяся и эксплуатируемая масса, условия жиз­ни которой неизбежно порождают идеологию демократическую и социали­стическую. Но в каждой нации есть также культура буржуазная (а в боль­шинстве еще черносотенная и клерикальная) — притом не в виде только «элементов», а в виде господствующей культуры» (Соч. Т. 20, стр. 8). (Выдел. Ленина — прим. РП)

Империалистические теоретики культуры не желают видеть двух культур в современном капиталистическом мире; они либо просто игно­рируют культуру народных масс, отождествляя, скажем, культуру не­мецких или японских фашистов с культурой народов Германии и Япо­нии, либо клевещут и лгут на культуру народных масс, заявляя, что в народе сохраняется-де все «отсталое», «невежественное» и т. д.

Сейчас элементы демократической и социалистической культуры в невиданной степени развились и в любой из капиталистических стран.

Мы можем сказать, что во Франции создана прогрессивная художе­ственная литература, в сокровищницу которой вошли произведения та­ких мастеров культуры, как Анри Барбюс, Роман Роллан, Луи Арагон, Андрэ Стиль и другие. И во Франции и в Англии выросли значительные отряды прогрессивных ученых, борющихся под знаменем марксизма-ленинизма. Кто не знает имен Бернала и Жолио-Кюри, кто не знаком со статьями и книгами марксистов — философов, историков, экономистов,— опубликованными в Париже и Лондоне? Значителен слой прогрессивной интеллигенции в Италии, где лозунг борьбы за культуру, выдвинутый ком­мунистической и социалистической партиями, привлекает под свои знаме­на широкие круги интеллигенции. Даже в США, несмотря на жестокие преследования, развивается и крепнет культура, знаменосцами которой являются У. Фостер и Говард Фаст, В. Джером и Поль Робсон, Ч. Селзам и Майкл Голд. Ряды борцов за демократическую культуру в капиталисти­ческих странах пополняются все новыми представителями буржуазной интеллигенции, порывающими с лагерем реакции и войны. Они видят, в какой тупик заводит культуру империалистическая политика наступления на гражданские свободы и подготовки новой войны. Агрессивная война и культура несовместимы. Эту истину начинают понимать и многие бур­жуазные деятели культуры. Вот ход рассуждений одного католического теоретика: «Сейчас дело идет не о том, чтобы отправляться на войну, а о том, чтобы созидать и строить. Такова главная идея, которую мы должны поддерживать как христиане в политическом плане». А если это так, то нельзя не признать, что «Советская Россия… привержена делу, кото­рое, несмотря ни на что, содержит созидательную идею» (К. Барт. Ци­тирую по журналу «Monde Nouveau». 1951. № 51—52, стр. 17). Над этой фразой стоит задуматься. В течение многих десятков лет идео­логи реакции твердили, что коммунизм — идея разрушения, что ком­мунизм якобы угрожает культуре, ведет к разрушению того, что создано веками, и т. д. Теперь эта пропаганда терпит провал. Теоретик из дру­гого лагеря заявляет во всеуслышание, что коммунизм — это созидатель­ная, конструктивная идея и система. Тот, кто хочет строить, может идти вместе с коммунистами, но ему не по дороге с поджигателями войны. Нельзя недооценивать серьезнейшего значения для современной буржу­азной интеллигенции, для современной буржуазной культуры того факта, что империалистические круги хотят насытить пропагандой милитаризма все стороны культурной жизни капиталистических стран. Это не при­влекает, а отталкивает от империалистов значительные круги буржуаз­ной интеллигенции, создает раскол в культурной жизни капиталистиче­ских стран. Культура есть созидание, война — ее антипод, так рассуж­дают значительные слои буржуазной интеллигенции в капиталистиче­ских странах.

Наличие могучего лагеря демократии и социализма усиливает во сто крат роль прогрессивных сил в культурной жизни мира. Лагерь демо­кратии и социализма, Советский Союз, идущий во главе этого лагеря, являются оплотом в борьбе за социалистическую и демократическую культуру. Это облегчает рост элементов социалистической культуры в ка­питалистических странах, окрыляет и вдохновляет ее творцов.

Именно поэтому реакционные теоретики стремятся выдать «культу­ру» Маккарти за культуру американского народа. Они конструируют вне времени некие «прообразы» (pattern) культуры, стараются упрятать под одну шапку гонителей культуры и ее подлинных созидателей, скрыть классовый характер культуры, замолчать наличие прогрессивной куль­туры, или же объявить ее носителей стоящими «вне культуры», вне тех шаблонов, «образцов» национальных культур, сконструированных ново­модными философами культуры империалистической реакции.

На самом деле современная буржуазная идеология растлевает куль­туру, извращает самые цели просвещения, искажает величайшие дости­жения науки, уродуя их в своих корыстных интересах. На основании величайших достижений физики буржуазные идеологи пытаются со­здать «выводы», подкрепляющие самоновейший идеализм и мракобесие, отрицание причинности, объективной закономерности в природе и т. д. Из открытия атомной энергии, открытия, которое способно сослужить ве­ликую службу мирным целям (и которое в Советском Союзе уже начало служить эту службу), буржуазия старается извлечь пользу только для своей корысти, для своей политики грабежа и массового убийства. С дру­гой стороны, прогрессивная, демократическая идеология в огромной мере способствует развитию и расцвету культуры, обогащает и помогает сде­лать ее достоянием широких масс народа. Развитие культуры в классовом обществе идет в обстановке обостренной классовой борьбы и без этой борьбы невозможно.

Идеология современной империалистической буржуазии, как и все социальные условия общества, в котором погоня за максимальной при­былью является основным экономическим законом, неизбежно оказывает самое губительное влияние на культуру. Культурные запросы такого об­щества удовлетворяются различного рода вредными суррогатами, в куль­турной жизни все сильнее сказываются такого рода явления, которые в действительности препятствуют развитию культуры, направлены против культурности масс. К культуре, которая является совокупностью достиже­ний в области знаний, науки, искусства, разумеется, нельзя относить ганг­стерские романы, порнографические книжки, мораль сенатора Маккарти и Гитлера. Всем известно, что гитлеровцы при помощи современных средств культуры — искусства, образования, литературы и т. д. — стара­лись воспитать в массах низменные, животные инстинкты, внушить пре­зрение к человеку, к величайшим культурным ценностям, созданным дру­гими народами. При этом они пользовались, конечно, типографским стан­ком, радио и профессорской кафедрой, кистью художника, театральными подмостками и пр. Можно ли, однако, совокупность произведений, кото­рые характеризуют культурную жизнь гитлеровской Германии, назвать культурой, то есть достижениями в культурном развитии страны? Разу­меется, нельзя. Культурная жизнь гитлеровской Германии представляла собой картину расправы с культурой. Период господства гитлеровцев — это период уничтожения культурных ценностей, созданных немецким на­родом на протяжении столетий, сожжения книг, запрещения Маркса, Энгельса, Гейне, Лессинга. Только в этом смысле и можно говорить о «культуре гитлеровской Германии», вернее, о том ущербе, который был нанесен культуре немецкого народа в этот период. По этому пути, как известно, идут ныне реакционные правящие круги США.

Когда мы говорим о современной буржуазной культуре, то имеем в виду в первую очередь то вредоносное влияние, которое буржуазия оказы­вает на культуру, тормозя ее развитие в своих корыстных интересах. Речь идет о плачевном состоянии культуры и культурной жизни в капиталисти­ческих странах. Буржуазия выдает за «культурные ценности» растлен­ные идеи реакции и мракобесия, субъективный идеализм, «беспредмет­ное искусство», буржуазный аморализм. Буржуазная культура совре­менности — это распад и разрушение культуры, извращение культурного наследия прошлого, возведение всяческих препон на пути прогресса куль­туры.

Когда-то буржуазия создала английскую политическую экономию, немецкую классическую философию, которые при всей их ограниченности содержали достижения культуры и стали поэтому источниками мар­ксизма. Ныне буржуазия создает уродливые теории, растлевающие созна­ние. Буржуазия, которая кричит о «чистой» науке, на деле требует от нее атомных и водородных бомб, бактериологического оружия и готова заду­шить любую науку, когда она идет против современных людоедов. Буржуазная реакция стремится к превращению культурной жизни общества в пустыню Сахару, как говорил Диккенс.

Этот факт вольно или невольно демонстрируют многие буржуазные социологи, пишущие по вопросам «философии культуры». Одни из них прославляют некое «новаторство» в области искусства, литературы. Дру­гие восхваляют эпигонство и открыто проповедуют возврат вспять. Не ясно ли, что и те и другие являются знаменосцами деградации и распада буржуазной культуры?

Какова цена этого реакционнейшего «новаторства» в области бур­жуазной культуры? В одной из своих книг уже упоминавшийся нами американский социолог Нортроп, как и многие другие его единомыш­ленники, извлекает на свет старый идеалистический лозунг — «искус­ство для искусства». Этот старый тезис дворянско-буржуазной эстетики получает у Нортропа дальнейшее логическое развитие. Нортроп доказы­вает, что, приняв тезис «искусство для искусства», современные худож­ники не должны отражать жизнь, ибо это «принижает» искусство. От­сюда он делает дальнейший вывод: раз искусство не должно отражать жизнь, оно должно быть беспредметно. О характере такого беспредметно­го искусства дают представление картины многих современных американ­ских художников, являющие собой причудливое нагромождение разно­цветных линий, лишенное всякого смысла и содержания.

Совершенно очевидно, что лозунг беспредметного изобразительного искусства — это лозунг полной ликвидации художественной деятельно­сти человека. Даже живопись пещерного человека выше подобного рода «искусства», ибо в своих рисунках дикарь стремился выразить простыми линиями и красками окружающий его мир, свою борьбу с природой и при этом часто достигал высокой выразительности.

Таков же смысл теории беспрограммной музыки, представляющей со­бой на деле какофонию, бессистемный набор звуков.

Помимо лозунга «беспредметного» и «беспрограммного» искусства, в области театра и кино существуют другие, не менее вредные теории, на­правленные к той же цели. Известный буржуазный социолог Льюис Мэмфорд заявляет, что с социологической и психологической точек зрения ки­но и театр представляют собой лишь искусственно вызываемые сны наяву. Ясно, что такая теория ведет к полному вырождению искусства театра и кино, превращая их в орудие одурманивания масс. Именно целям одур­манивания масс служит кино, радио, театр в капиталистических странах, в первую очередь в США, овеществляющих социологические теории «снов наяву». К полной ликвидации ведут такие буржуазные «новаторы» и литературу. Литература в их руках достигает такого же хаотического состояния, как и музыка: ломается сюжет, бессвязность провозглашает­ся высшим достижением литератора, а безидейность — знаменем литера­туры.

Послушаем, что говорит о состоянии литературы в США один из ярых проповедников «американизации» западноевропейских народов, амери­канский социолог Страус Хюпе. Он толкует современную американскую литературу как «литературное выражение той неопределенности, которая вкралась в систему ценностей американского общества». Проявляется эта «неопределенность» в том, что «не только автор вооружен средствами пси­хологии и психиатрии, которыми он может действовать более или менее искусно, но и герой произведения является истерической личностью нашего времени» (Strausz Hupe «The Zone of Indifference». N. Y. 1952, p. 198—199). «Неопределенность» при ближайшем рассмотрении стано­вится весьма отталкивающей определенностью — проявлением духовного распада.

В современной буржуазной культуре, с одной стороны, развивается жалкое эпигонство, прославляющее исконные устои капиталистического строя, «добрые старые времена» капитализма. Это элигонство убивает живую душу прежних классических произведений, которым тщатся подра­жать мелкие людишки, возомнившие себя их наследниками, а на деле оплевывающие и опошляющие их и развивающие лишь то, что было отри­цательного и реакционного в старой буржуазной культуре. С другой сто­роны, в современной буржуазной культуре процветает «новаторство» от­кровенных геростратов, стремящихся ликвидировать художественную деятельность человека. Эту безвыходность положения замечают некото­рые буржуазные теоретики.

Критик из английского консервативного журнала «Уорлд ревью» кон­статирует, что между современным буржуазным изобразительным искус­ством и массой зрителей лежит непроходимая пропасть, ибо искусство всех этих неокубистов, неоимпрессионистов, сюрреалистов и т. д. «в ли­ниях и красках не имеет прямых связей с реальностью» («World Review», January, 1948). Автор попал, несомненно, в цель: в этом проявляется глу­бочайший упадок современного буржуазного искусства. Но где же выход? Он находит нужным заполнить эту пропасть, но сам признается, что от­каз от всех этих сюрреализмов приводит на деле лишь к «безжизненному академизму», другими словами, лишь к жалким подражаниям художни­кам прошлого, к эпигонству. Таковы два полюса, таков порочный круг. Выход из него может быть найден только на путях служения народу, только с переходом на позиции борьбы за мир, против человеконенавист­ничества, за социальный и культурный прогресс. Некоторые буржуазные теоретики ищут этого выхода. Но идеологи империалистической реакции хотели бы обречь культуру человечества на застой и движение вспять.

Для того, чтобы проповедь застоя и движения вспять сделать убе­дительной, предпринимается ревизия и самого понятия культурного про­гресса. В области изучения истории культуры широко рекламируется школа «культурных кругов», которая вместо стадий, ступеней развития истории культуры проповедует некие «культурные круги», охватываю­щие те или иные народы. Все эти «круги» — различные стороны культу­ры, не связанные процессом эволюции, твердят эти теоретики. Другие со­циологи, как уже упоминалось, расчленяют процесс культурного разви­тия человечества на некие типы, или «прообразы» (pattern), культур и тоже твердят, что эти типы не связаны между собой генетически, они возникали и гибли, и к этому-де сводится культурная история человече­ства. Так исчезает самое понятие культурного прогресса, а любой регресс и упадок могут быть объявлены «новой», вполне оправданной формой или типом культуры. Субъективно-идеалистический релятивизм состав­ляет методологическую основу таких теорий культуры.

Конструируя самоновейший «образец» культуры, реакционные тео­ретики хотели бы, чтобы «философскую основу» современной культуры составляло прямое мракобесие, иррационализм, мистика. Они ополчают­ся против научного мировоззрения, видя в подлинной науке своего вра­га. Борьба с научным мировоззрением идет во всех областях буржуазной культуры. Широко пропагандируется модная «социологическая концеп­ция», согласно которой во всех бедах виновата наука, каковую и следует изъять из обихода «духовной культуры». Как же будет выглядеть эта «духовная культура» без науки? Не есть ли это лишь другое название воинствующего невежества и мракобесия?

Целая группа англо-американских писателей во главе с известным английским романистом Хаксли проповедует в стихах и прозе, что мате­риалистическая наука (которую Хаксли называет «натуралистической») и технология якобы привели мир к гибели. Мерзости империализма эти идеологи стремятся взвалить на науку. Они пишут, что спасти мир может только «созерцание», мистика. Отказ от подлинных ценностей культуры, возврат к средневековому мракобесию, к суевериям и мистике — вот ло­зунг многих творцов современной буржуазной культуры. Одному из по­добных идеологов, писателю Джералду Хэрду, мало даже средневекового христианского мракобесия; он ищет «подкрепления» в индийской мистике, в исступлении йогов и дополняет все это фрейдизмом. Создав таким об­разом философскую помойную яму, Хэрд рекомендует обратить особое внимание на средневековое изуверство флагеллянтов — «бичующихся», видя в их занятиях самобичеванием «глубокий смысл» и пример для под­ражания. Так должна выглядеть «духовная культура» империализма! Проповедники невежества заявляют, что наука-де расшатала моральные ценности и привела к кризису культуры. Отсюда и рецепт: построить всю культуру на «моральных ценностях», то есть пропитать ее идеализмом, поповщиной, так как под «моральными ценностями» реакционные идеологи подразумевают назидания буржуазной морали, сентенции идеализма. Сегодня этот лозунг звучит особенно бесстыдно, ибо что за мораль у нынешних «столпов» империалистической реакции?

Поход против научного мировоззрения, проповедь субъективного идеализма и мракобесия тесно сплетаются ныне с пропагандой буржуаз­ного аморализма, с проповедью «освобождения» человека от всяких мо­ральных норм, от всякого долга по отношению к обществу, с пропагандой волчьей психологии и морали. Таков еще один путь разложения культуры империализма. Поэтому-то буржуазными социологами, вроде Страуса Хюпе, и рекламируются невротики и психопаты: их на разные лады воспе­вают все буржуазные писатели, порвавшие связи с народом, отдавшие свое перо пропаганде реакционной идеологии.

Писатель-экзистенциалист Альбер Камюс, о котором уже упомина­лось выше в связи с его книжкой «Сизиф», написал роман «Посторон­ний». Перевод этого романа был издан в Англии и Америке и стал широ­ко известен. Герой романа — юноша, «посторонний» для общества: он на­ходится как бы по ту сторону добра и зла. Автор описывает, как после похорон матери этот юноша идет посмеяться в кино, потому что ему на­доела процедура похорон матери. В ту же ночь, чтобы освободиться от неприятного осадка, вызванного смертью матери, он развратничает. Вско­ре он становится убийцей. Все это писатель преподносит читателю не с осуждением, а с похвалой, как образец «невинного аморализма».

Не случайно этому роману создали шумный успех. Альбер Камюс не просто модный писатель, он журналист из реакционного лагеря. Он хоро­шо знает, для чего нужны такие аморальные юноши. Гитлеровцы показа­ли, что в воспитании подобных моральных уродов заинтересована совре­менная империалистическая реакция. Это пропаганда с помощью литера­туры морали прагматизма и других течений субъективного идеализма. Что касается объективного идеализма, то он под «моральным базисом» куль­туры попрежнему понимает поповщину, заповеди покорности и смирения, которые должны пронизывать всю культурную жизнь общества. Пропа­ганде подобных идеек, усиленно ведущейся в США и других капиталисти­ческих странах, посвящают свои многочисленные труды те, кто под видом «философии культуры» проповедует клерикализацию всей духовной жиз­ни и удушение культуры.

Развивающуюся по пути прогресса культуру может породить лишь передовой общественный строй, идущий на смену капитализму. Таким передовым строем является советский социалистический строй, такой пе­редовой культурой является советская социалистическая культура, оказы­вающая мощное влияние на духовную жизнь всего человечества. В огром­ном демократическом, антиимпериалистическом лагере идет процесс сози­дания подлинных культурных ценностей. Вместе с тем прогрессивный класс никогда не отвергал и не отвергает культурного наследия прошлого. Наоборот, именно он является законным наследником всех достижений культуры. В этом гарантия того, что культура не только не погибнет во­преки всем стараниям современных «цивилизованных» варваров, но и бу­дет шаг за шагом продвигаться к невиданному расцвету.

Космополитизм в современных буржуазных теориях культуры

Презрение к прогрессивным национальным культурным традициям — одна из наиболее отличительных черт идеологии современной империа­листической реакции. Не случайно космополитизм стал одной из главных тем всех современных теоретиков и публицистов империалистической реакции, пишущих по вопросам «философии культуры». Некоторые из них заявляют, что наличие культурных особенностей должно будто бы законо­мерно порождать вражду народов между собой. Выход из этого положения может быть найден только-де в унификации всех культур, а эта «унификация», разумеется, означает не что иное, как распространение культурного, политического и экономического влияния американского империализма. Космополитизм — это своеобразное дополнение к «плану Маршалла» и «доктрине Трумэна»; эта «теория» означает уничтожение всякого национального суверенитета — не только государственного и экономического, но и культурного.

Американские буржуазные теоретики сейчас усиленно распростра­няют мысль о том, что США — новый мессия капитализма, призванный спасти одряхлевший мир. Эту реакционную идею они хотят поставить во главу угла и всей своей «философии культуры». Американский историк философии Лерреби хвастливо заявляет, что в области философии США призваны заменить западноевропейскую буржуазную мысль. Своеобраз­ный «план Маршалла» в области культуры преподносится под флагом «нового европейского возрождения», которое на этот раз начинается не в Италии, а в Америке. Этому посвящает свою последнюю книгу и амери­канский социолог Страус Хюпе. Об этом пишут также многие европей­ские буржуазные социологи. Боясь своего народа, отдаваясь на милость заокеанских «покровителей», западноевропейская реакционная буржуа­зия стремится и в области культуры подчеркнуть свою зависимость от США. В канун 1952 года английский журнал «Таймс литерари саплемэнт» доказывал, что у западноевропейской буржуазии нет своей идеологии и выработать ее должны США.

Ныне эта реакционная теория культурного «возрождения» буржуаз­ной Европы под эгидой США терпит провал за провалом. Поток амери­канской бульварной литературы, фильмов о бандитах, уродливых «коми­ксов» на практике показал, что значит это «возрождение». Защитниками лучших национальных культурных традиций стран Западной Европы вы­ступают сегодня прогрессивные силы во главе с коммунистами. Во всем капиталистическом мире развертывается битва за культуру, против мра­кобесия, варварства, реакционного «американизма», за спасение лучших культурных традиций народов, справедливо имеющих право гордиться своей вековой культурой.

На помощь трубадурам «культурной миссии» США приходят различ­ные теоретики, расписывающие «кризис европейской культуры». Значи­тельная группа буржуазных социологов хотела бы выдать маразм и гние­ние, царящие в культурной жизни буржуазии, за кризис культуры евро­пейских народов. Они кричат при этом об «опасностях», которые несет за собой «раскол» общества на враждующие классы, вспоминают о ги­бели рабовладельческого общества и его культуры и говорят о «закате» европейской цивилизации.

«Многие разделяют фаталистический и пессимистический взгляд и провозглашают конец или по крайней мере начало конца европейской ци­вилизации. Другие цивилизации уже погибли — почему не может по­гибнуть и наша?» Так писал известный английский историк В. Эренберг, подытоживая взгляды многих современных буржуаз­ных социологов. «Семя, посеянное Шпенглером, взращенное трудами других, принесло плод», — заключает Эренберг (V. Ehrenberg «Aspects of the Ancient World». Oxford. 1946, p. 234—235). Теория совре­менных последователей Шпенглера рассчитана на то, чтобы всемерно сбить с толку интеллигенцию Западной Европы, изобразить неуклонно приближающуюся гибель капитализма в виде гибели европейской циви­лизации. В соответствии с этим разрабатываются и «рецепты» спасения «западной цивилизации» и культуры, в основе которых всегда лежит аме­риканизация Европы. Так, по мнению Страуса Хюпе, для спасения своей цивилизации и культуры Западная Европа, признав «защиту» и «помощь» США, должна «вместе с тем принять и гегемонию США» (op. cit., р. 147).

О том, до каких пределов политического цинизма докатываются при этом американские «теоретики», позволяет судить статья Лайонела Триллинга, одного из редакторов троцкистского журнальчика «Партизан ревью», в специальном органе американской пропаганды, рассчитанном на западноевропейскую интеллигенцию, журнале «Перспективы США» («Perspectives USA» № 3, 1953). Помимо жалких потуг обосновать право американских «культуртрегеров» на мировое господство голослов­ными заявлениями о том, что якобы «существует несомненное улучшение в нынешнем положении американской культуры, по сравнению, скажем, с тем, что было 30 лет назад» (р. 29), эта статейка содержит совершенно неприкрытый призыв к европейской интеллигенции продать свою куль­туру, а вдобавок и самих себя за американские доллары.

Соблазняя европейцев высокими окладами, получаемыми наиболее удачливыми из числа продажных буржуазных интеллигентов, состоящих на штатной службе американских монополий (вроде самого Триллинга), автор этой статьи с цинизмом прожженного биржевого маклера пишет: «Деньги находят, что им нужен интеллект, так же, как интеллект находит, что ему нужны деньги» (р. 30).

Все усилия американских идеологов типа Страуса Хюпе или публици­стов вроде Триллинга направлены сейчас на то, чтобы доказать, что без гегемонии США Западная Европа, в частности ее культура, не сможет выжить. Система «патронирования» — это якобы единственный шанс Западной Европы уцелеть и спасти свою культуру. От посулов идеологи монополий США переходят к угрозам. Страус Хюпе, уделивший в своей книге немало места рассуждениям об особой культурной миссии США, заканчивает, однако, свое сочинение следующими словами: «США смогут прочесть в своем прошлом веление провидения и принять мантию импе­рии, предназначенную судьбой. Никогда в истории искушение не было большим, а обстоятельства могут не оставить Соединенным Штатам дру­гого выбора, кроме как следовать по пути Рима» (op. cit., р. 291). Ссыл­ками на «судьбу» и «провидение», как известно, безудержно спекулировал и Гитлер, пытаясь придать своим чудовищным планам некий мистический оттенок. Это не спасло его планы, как и его самого, от гибели.

В связи с бредовыми планами «повторить» в новом издании Римскую империю стоят и многочисленные лживые «определения» современной культуры США. Нортроп, например, в своем определении современных культур утверждает, что основа современной культуры США состоит в некоем «эквиваленте» «стоического римского правового универсализма» (Northrop, op. cit., p. 287).

Римские стоики были, как известно, идеологами мировой римской империи. Нортроп утверждает, что этот «универсализм», то есть претензии на мировое господство, коренится и в американской культуре, которая-де «универсальна». Это и есть проповедь мирового господства американских империалистов под видом «философии культуры».

Этот «универсализм» есть на поверку тот же самый буржуазный на­ционализм и шовинизм. Не может быть никакого сомнения, что подобное истолкование американской культуры оскорбительно для американского народа. Шовинизм всегда действовал разлагающе на культуру. Каждый народ вносит свой вклад в мировую сокровищницу культуры; без уваже­ния национальной культуры других народов нельзя научиться уважать и культуру своего народа.

Уместно вспомнить, что, конструируя свое определение особенностей культуры США, Страус Хюпе подчеркивает в ней следующие составные части: «гений англо-саксонской расы» и «гений протестантской церкви» (op. cit., р. 160). Но ведь в США живут миллионы негров, имеется также огромная масса американцев — выходцев из романских и других не «ан­гло-саксонских» и не «протестантских» стран. Совершенно очевидно, что все они исключаются из числа строителей американской культуры.

Пропаганда национальной и расовой ненависти проникает во все сферы культурной жизни США — в школу, литературу, искусство и т. д. Американский социолог Тененбаум отмечает, что в американских кино­фильмах «негры неизменно изображаются только слугами, клоунами и швейцарами; итальянцы — гангстерами, владельцами овощных лавок, обитателями трущоб; китайцы — бандитами, убийцами, содержателями опиекурилен, контрабандистами». Яд национализма и расизма распро­страняют не только кино, радио, газеты и журналы, но и различные американские лженаучные труды.

Воинствующий шовинизм и расизм глубоко проникли и в империа­листическую социологию культуры.

Особенно стараются извратить действительность различные современ­ные «психорасисты», пишущие по вопросам культуры. Они создают целую шкалу культур и «национальных характеров» — от «низших» к «выс­шим». Такие социологи, по сути дела, под новым флагом воскрешают ста­рые расистские бредни гитлеровских «теоретиков». Чего стоит, например, труд некоего психо-социолога Шаффнера, доказывающего, что немцам вообще и во всякие времена присущ «авторитарный характер», и выводя­щего эту черту «немецкой культуры» и «немецкой психологии» из …«авто­ритарной позиции отца в немецкой семье»! Подобного же характера и «труд» Горера (США) о японской культу.