Охрана труда и техногенные катастрофы

Рабочая сила при капитализме – всего лишь товар, причём такой товар, цена на который постоянно снижается. Находясь под постоянным прессом безработицы, трудящиеся подвергаются бесчеловечной эксплуатации, их реальная заработная плата ползёт (или стремительно прыгает) вниз, а условия труда становятся всё тяжелее и опаснее для здоровья. Охрана труда, техника безопасности, государственная система предотвращения и ликвидации бедствий и катастроф – все эти привычные для советского рабочего понятия и их материальное наполнение либо полностью отсутствуют в капиталистическом обиходе, либо исчезают и профанируются до пустой бумажки.

Хозяевам предприятий мало дела до судьбы рабочих, до их жизни и здоровья. «Закон» капитализма о человеческой составляющей производительных сил гласит: на место погибших и искалеченных рабочих придут другие – резервная армия безработных велика.

В 1952 году на шахте в Уэст-Франкфорте (штат Иллинойс) произошёл большой подземный взрыв метана. Взрыв и пожар убили и похоронили заживо 135 рабочих. До этого, в 1947 году, в том же угольном районе на шахте «Сентралиа» произошла аналогичная катастрофа, погубившая 111 человек.

Казалось бы, можно было бы сделать выводы и принять меры для дегазации всех работающих шахт. Но нет. На это денег у владельцев шахт не находилось. По факту массовой гибели рабочих на «Сентралии» суд округа Сангамон оштрафовал хозяев угледобывающей компании Western Coal & Mining Company, миллиардера Банна и его компаньонов-мультимиллионеров, аж на 1000 долларов! Таким образом, жизнь каждого погибшего шахтёра буржуазное государство оценило в 10 долларов. После такого наказания Банну и его подельникам оставалось только утереть руки от крови и продолжать свои злодеяния.

Примерно та же ситуация царила на шахтах Донбасса после 1991 года. Особенно выделялись глубокие и газоопасные шахты «им. Засядько» и «им. Скочинского». Там, правда, после массовых убийств рабочих хозяева откупались от их семейств, государство назначало пенсии, давало кое-какие льготы детям и т.п. Но сути дела это не меняло — люди продолжали гибнуть. В период с 1994 по 2012 год на обеих этих шахтах от выбросов, пожаров и взрывов погибло около 400 человек, больше 1000 стали инвалидами. Но Звягильскому, Белому и другим угольным баронам было намного выгоднее периодически платить штрафы и пособия, нежели наладить на своих опасных предприятиях охрану труда и борьбу с выбросами и взрывами. Поэтому уэст-франкфортская, и сентальская, и засядьковская трагедии – не случайность, а закономерный результат всей системы организации труда, основанной на неумолимых законах капиталистического производства. Из закона прибавочной стоимости и его развития – закона максимальной прибыли — прямо следует, что затраты на технику безопасности и охрану труда есть самые нерентабельные затраты для капиталиста, так как они не приносят ему барышей, больше того, эти вложения для капитала прямо убыточны.

По сообщению американского журнала «Engineering»[31], около 200 угольных шахт США официально признаны взрывоопасными, а 18 – вообще внекатегорийными по газу. Это значит, что их владельцы обязаны по закону постоянно проводить комплексные мероприятия по борьбе с выбросами и взрывами метана. Это требует больших сил и средств, но иного способа сберечь подземных рабочих от смерти нет. Но тот же журнал признавал, что никакие серьёзные меры по охране труда горняков не принимаются.

Пользуясь полной безнаказанностью, капиталисты постоянно усиливают эксплуатацию труда, стремясь выжать из каждого рабочего максимум прибавочной стоимости, а вместе с нею – и максимум его человеческих сил. Измученные, изнурённые, доведённые до изнеможения непосильным трудом, рабочие массами гибли от аварий, катастроф и несчастных случаев. «Бюллетень горного департамента»[32] США за 1956 год сообщал, что за 13 лет (с 1930 по 1943 гг.) на всех угольных шахтах Америки было убито, ранено или искалечено 250 тысяч человек. Разумеется, 250 тысяч жертв – это официальные данные правительства, на самом деле погибших и искалеченных рабочих было намного больше. По закону США 1959 года о пенсионном обеспечении[33] пенсии шахтёров, пострадавших на подземных работах, должны составлять не менее 70 % среднего заработка. На самом деле такие пенсии едва дошли до 50 % заработка – и то только после ряда шахтёрских забастовок в 1971–1975 гг.

В истории преступлений американских шахтовладельцев особое место занимает 1951 год. За 10 месяцев этого года на угольных шахтах США было убито, ранено и искалечено 26 тысяч рабочих. Основные причины, можно сказать, привычные и постоянные: взрывы и выбросы метана, пожары, обрушение кровли, разрушение оборудования, электротравмы. Многочисленные комиссии Горного департамента написали горы отчётов, в которых было ясно указано, что взрывов и пожаров можно было бы избежать с помощью хорошо известных мероприятий по предварительной дегазации забоев. Гибель и травмы шахтёров, связанные с оборудованием и техникой, были вызваны предельным и запредельным износом машин. До 30 % жертв было связано с тем, что вместо машин в опасных местах широко использовался ручной труд и слабые деревянные подпорки кровли.

Отчёты Горного департамента США вполне можно было использовать в расследованиях катастроф на донецких шахтах в 1992-2013 годы, только лишь изменив язык и некоторые конкретные детали. Причины гибели людей остались те же. Это неудивительно. Что в Пенсильвании в 50-е, что в Донбассе в 2000-е хозяева шахт требовали от шахтёров только одного: «давай-давай уголь! А иначе – на улицу». Гонка за углём (за хозяйской прибылью) шла почти при полном фактическом игнорировании системы охраны труда и техники безопасности. На бумаге меры безопасности выполнялись, горные инспекции писали предписания и замечания. Но кто кем командует – капитал своим государством, или наоборот? Оказалось, что наоборот. Машины не обновлялись, датчики газа устанавливались на низкую чувствительность, за необходимые остановки добычи для сотрясения, дегазации, ремонта и обустройства лавы рабочих лишали премий, иногда увольняли. Многие понимали, что при таком «давай-давай» может рвануть в любой момент: природа не любит антинаучного хищнического подхода к себе и мстит жестоко. В сентябре 1998 года на шахте им. Засядько взрывом и пожаром убило 68 человек – это был прямой результат хозяйской политики выжимания прибыли любой ценой, сворачивания мер по безопасности, экономии на оборудовании и экономического террора против тех рабочих, кто возмущался смертельными условиями труда.

В 1951 году в английском городке Ардир произошёл мощный взрыв в упаковочном цехе завода взрывчатых веществ. Было убито четыре работницы — все, кто там находился. Журнал «Chemical Trade Journal» № 8, 1951 г., сообщая об этой катастрофе, вскользь говорит о «несоблюдении работницами правил техники безопасности» как о главной и единственной причине взрыва. Но он ни слова не говорит о том, что не может быть никакой техники безопасности и охраны труда там, где от рабочих требуют только одного – работать, как можно быстрее и больше, не обращая внимания более ни на что. Поскорее, поскорее сдать заказ, не глядя особо ни на качество продукта, ни на условия труда, и кинуться за новым заказом, сбивая конкурентов с ног.

Возле Ливерпуля одна строительная фирма ремонтировала дорогу в районе железнодорожного переезда. Хозяева торопили рабочих и заставляли работать посменно, несколько ночей подряд, с экономией на освещение участка работ. В условиях угроз увольнением и спешки переезд был забетонирован в сплошную, без канавок для колёсных реборд. В итоге первый же поезд на этом переезде сходит с рельс. Погибли 18 человек, ранены 40. Бригадир бетонщиков и четверо рабочих, заливавших переезд, арестованы и осуждены. Хозяевам фирмы – по сути, единственным и главным виновникам — штраф в 500 фунтов. Как с гуся вода.

На станции Лидс фирма-подрядчик ремонтировала контейнер, содержавший горючую жидкость. Контейнер взорвался, так как хозяин фирмы приказал рабочим не возиться с полной очисткой его и дегазацией, поскольку фирму ждал ещё один заказ на ремонт. Бригадир и трое рабочих этой фирмы погибли при взрыве. Комиссия установила, что в своей гибели рабочие были «виноваты сами».

А вот события пострашнее. В 1958 году в городе Дипуотер Пойнт, штат Нью-Йорк, на заводе красителей для ускорения химической реакции администрацией было приказано перегреть смесь паранитротолуола с крепкой серной кислотой. В результате бак, в котором происходила реакция, ёмкостью около 2000 литров, взорвался, разрушив цех, убив 58 и искалечив около 100 человек рабочих.

В июне 1949 года на полном ходу «Эдинбургского экспресса» (поезд Лондон – Эдинбург) в одном из вагонов вспыхнул пожар. Пламя быстро перекинулось на другие вагоны. В итоге два вагона выгорели полностью, 6 были повреждены. Сгорело заживо 7 человек, 148 получили тяжёлые ожоги и отравления. Замолчать такой случай правительство «социалиста» Эттли не могло, поэтому была назначена комиссия по расследованию катастрофы. Она выяснила, что пожар начался от «случайно залетевшей искры». Но через случайность часто проявляется необходимость. Может, ничего бы и не произошло, если бы все внутренние стенки вагона не были бы покрыты слоем прозрачного целлюлозного лака, который выглядел очень нарядно, но оказался горючим, как бензин. Из-за испарений огонь по стенкам вагона распространился со скоростью взрыва. Вагоностроительная фирма — филиал компании «Бомбардье», поставлявшая вагоны, заявила на суде, что в лак, согласно требованиям стандарта, должны были вводиться специальные добавки, понижающие его горючесть. Но они не были введены, так как

«…фирма хотела удешевить производство и ускорить сдачу вагонов, после которой она могла рассчитывать на новый большой заказ»[34].

Суд приговорил фирму к восстановлению двух вагонов и штрафу в 1500 фунтов в пользу железнодорожной компании. Семьям погибших и инвалидам ничего, кроме мизерного социального пособия, не дали.

В городе Гулль сильным взрывом был разрушен завод, экстрагирующий масло из бобов какао. Никакой налёт люфтваффе не смог бы вызвать таких жертв и разрушений, как нежелание владельцев завода отказаться от барышей хотя бы на день-два. Техническая причина взрыва была простой и легко устранимой: небольшая неисправность одного из варочных сосудов с мисцеллой – смесью какао-масла с петролейным эфиром. Для ремонта сосуда было необходимо остановить цех и очистить от шлака и мусора всю систему трубопроводов. При этом эфир нужно было предварительно слить в резервные ёмкости и тщательно закрыть все вентили, так как жидкость эта очень летучая и горючая. Но хозяева фирмы, которой принадлежал завод, категорически потребовали продолжать работу и цех ни на минуту не останавливать. И работа продолжилась с неисправным сосудом. Из-за плохой проходимости труб и роста давления сварной шов на баке лопнул, из него хлынула мисцелла и, разлившись по всему цеху, потоком устремилась на заводской двор, где в это время велись сварочные и погрузочные работы. Горячие газы одного из грузовиков воспламенили жидкость, и пламя мгновенно перекинулось в цех, где находились рабочие. В цеху никто ничего не успел предпринять, поэтому один за одним взорвались все четыре сосуда с мисцеллой, каждый ёмкостью по 5600 литров. Получился взрыв, эквивалентный по мощности 3-4 тоннам тротила. Столб огня поднялся на километр. Здания в радиусе 500 метров были повреждены взрывной волной. По официальным данным на заводе было убито 12 рабочих, ранено 32. Об ответственности настоящих виновников этой катастрофы — хозяевах фирмы история умалчивает.

Вернёмся в США. В ноябре 2015 года на фабрике абразивов в штате Миннесота прогремел взрыв газопылевой смеси[35]. Взрыв разрушил шестиэтажное железобетонное здание, убил на месте 11 и ранил свыше 60 человек. Техническая причина взрыва – старая и изношенная система очистки воздуха и пылеудаления. Действительная причина – у хозяев фабрики уже 30 лет «нет денег» на модернизацию этой системы, хотя у фабрики было много заказов и немалая прибыль.

8 убитых, трое «пропавших без вести» — таковы были результаты взрыва на фабрике красителей фирмы «Доу», штат Мичиган. Государственная комиссия штата выяснила, что на этом опасном производстве уже 20 лет, с 1956 года, не проводились мероприятия по охране труда: система газоудаления работала плохо, противогазы были просрочены, средства пожаротушения были ещё довоенного выпуска. Тем не менее, администрация фирмы выступила в местной газете и заявила, что взрыв произошёл вследствие того, что

«…неожиданно ход химической реакции принял неправильное направление».

В гибели рабочих капиталисты обвинили «непослушные молекулы»[36].

Особенностью добывающей промышленности Британии являлось то, что подпочва острова во многих местах была изрезана множеством подземных ходов, штолен и штреков, проложенных в поисках угля и других полезных ископаемых. При этом мощные пласты угля, сланцев и руды уже давно выработаны, и добыча велась в более тонких и близких к поверхности пластах. Это приводило к оседанию земли, которое ломало целые кварталы жилых домов, дороги, рвало кабельные и трубопроводные линии в рабочих посёлках и небольших промышленных городах. Просадки грунта прямо угрожали жизни тысяч простых людей, однако, хозяева шахт мало считались с нарастающей угрозой катастроф и продолжали хищническую разработку поверхностных пластов. На многочисленные протесты жителей правительство плевать хотело. Оно поощряло произвол капиталистов.

Например, небольшой шахтёрский город Уомбуэлл с 20 тысячами жителей более 20 лет находился в прямом смысле в подвешенном состоянии. Шахтные выработки, пролегающие близко к поверхности, приводили к тому, что многие дома целые кварталы были признаны опасными для жизни. Несмотря на многочисленные предписания Горного департамента владельцы шахт категорически отказывались закладывать выработанные пространства камнем, так как это означало для них дополнительные расходы. Когда к руководству одной из шахт обратился мэр города и заявил, что опасность провалиться под землю угрожает всему городу, предприниматели пообещали «рассмотреть вопрос». Вопрос «рассматривался» с 1952 по 1960 год. За это время более 350 рабочих семей остались без крова. Их расселили в фанерные домики, приобретённые на пожертвования, а угольные капиталисты строить новое жильё отказались наотрез, несмотря на решение городского суда, который этот отказ благополучно «съел» и утерся.

В 1978 году возле Уэльского угольного карьера стали сползать в яму близлежащие рабочие посёлки. В карьер были направлены несколько государственных комиссий, которые единодушно пришли к выводу о том, что продолжение угольной разработки грозит рабочим посёлкам полной гибелью. Но правительство только погрозило пальчиком владельцам угольной компании «UC Coal Plc», и работы были продолжены. В 1979 году, уже при фашистке Тэтчер, возле Уэльского карьера произошёл сдвиг и просадка грунта на территории около 3 гектаров. Жителей одного из посёлков пришлось эвакуировать. Более 30 рабочих семей потеряли свои домишки и всё нехитрое имущество. В виде компенсации эти семьи получили от «UC Coal Plc» по 150 фунтов стерлингов, которых не хватало даже на пустой контейнер – «домик Тыковки», в котором можно было бы оборудовать новое жилище.

В буржуазной промышленности катастрофа следует за катастрофой. Но показательно само отношение властей и «национальных элит» к гибели рабочих.

В марте 1951 года на шахте «Easington» близ г. Глазго произошёл взрыв и обвал. В проходках засыпало и замуровало 80 шахтёров. При попытке спасти людей погибло ещё 7 горноспасателей. По факту катастрофы к нации обратился добрейший монарх Георг VI. Он был так «потрясён» случившимся, что выразил своё сердечное сочувствие – но не семьям погибших рабочих, а… хозяевам шахты, потерпевшим большие убытки![37] (А в России еще кто-то удивляется и возмущается заявлениями Мизулиной и прочих холуев, выражавших сочувствие Президенту РФ, а не родственникам погибших в Кемерово детей. Капиталисты и их челядь вели себя так всегда и везде! — прим. РП)

В сентябре 1950 года на резино-технической фабрике в г. Сити-оф-Престон в баке для растворителя задохнулось 5 человек рабочих[38]. Причина – администрация не разрешила проводить штатную продувку и вентиляцию бака, а приказала провести ускоренную, так как штатная продувка «…замедляла процесс и снижала производительность труда».

На площадке насосной станции в Гемпшире проводилась замена труб. После замены хозяева насосной отказались платить дорожникам за планировку и асфальтирование места работы. В оставшиеся ямы начали падать рабочие вечерней и ночной смен. Один погиб от перелома позвоночника, трое получили переломы. На владельцев насосной рабочие подали в суд, но суд приговаривает фирму к штрафу в 50 фунтов, так как

«…представители фирмы доказали на суде, что рабочие сами виноваты в своих несчастьях»[39].

Действительно, надо было хорошо смотреть себе под ноги и не проваливаться в ямы, специально причиняя себе увечья!

На металлическом заводе в Сассексе предприниматели заставляли рабочих вручную опрокидывать над изложницей ковш с расплавленной медью. Брызги металла постоянно обжигали людей. К механизированной разливке меди и цинка хозяева были вынуждены перейти лишь после того, как одному рабочему обожгло до костей часть туловища, и по этому поводу состоялась трёхдневная забастовка всего завода[40].

Поглощённые выжиманием максимальной прибыли, капиталисты столь же мало озабочены безопасностью труда на своих предприятиях, сколь и безопасностью потребителей той продукции, которую они выпускают.

В 1954 году в Британии погибло несколько человек, купивших сборные домики из алюминиевого листа. На одной из улиц в пригороде Эдинбурга, состоявшей из десятков таких лачуг, погибли две женщины, обе от поражения электрическим током. Дело в том, что проводка в этих домиках была устроена с полным пренебрежением к правилам электробезопасности. В непрерывном стремлении снизить себестоимость товара, т.е. увеличить прибыль, хозяева фирмы «SBC», производившей домики, отказались от надёжной электрической изоляции токоведущих частей и от использования предохранительных устройств.

Тем же путём шли английские фармацевтические фирмы вроде «Astra Zeneca». Так, по сообщению журнала «Chemist and drugist» («Химик и фармацевт»), № 5, 1955 год, эта фирма выпустила несколько партий баллонов с анестезирующим газом. На баллонах должны были содержаться сведения о его применении, дозах, границах применимости и т.п. Но этих сведений не было. В результате использования этого газа умерло от отравления несколько больных. Последующий разбор показал, что хозяева «Astra Zeneca» «впали в забывчивость» не зря. Газ был «грязным», так как содержал вредные примеси, на удаление которых дельцы не захотели тратить прибыль. Тот же журнал отмечал, что

«…расхваливая чудодейственные свойства своих патентованных препаратов, британские фармацевтические корпорации («Smith—Clein—Health», «Astra» и другие) сплошь и рядом забывают упомянуть об их крайне опасных побочных свойствах».

В результате употребления таких лекарств было зарегистрировано много случаев тяжёлого отравления, в особенности детей.

Фармацевтические компании широко рекламировали свои антигистаминные препараты в качестве средства против насморка и гриппа. А длительная практика показала, что эти препараты дают целый ряд неприятных побочных действий: нарушение зрения, помрачение сознания, головокружение и обморок. Всё это часто появлялось у больных даже через два дня после приёма лекарства. Но фабрикантам и врачам такое дело очень выгодно, так как больной снова вынужден был лечиться — уже от отравления «лекарствами».

Среди преступлений капиталистов против рабочего класса и других трудящихся особое место занимают преднамеренные, сознательные действия во вред людям. Сплошь и рядом бизнесмены фабрикуют недоброкачественную и вредную для организма человека продукцию.

С 1946 по 2000 год корпорацией «Дюпон де Немур» выпускалась жидкость для гидравлических устройств, выделяющая при эксплуатации ядовитые газы – хлор и фосген. Множество рабочих получили отравления.

Поскольку мы рассматриваем события в маршаллизированной послевоенной Британии, и коснулись вопроса о лекарствах и отравлениях, постольку будет правильно указать на преступления английской олигархии, связанные с пищевыми продуктами и бытовыми препаратами.

После войны лет десять в британских магазинах широко торговали маргарином, синтезированным из нефтепродуктов. А натуральные продукты питания для поддержания цен на них на высоком уровне отравлялись, закапывались, сжигались и топились в океане.

До начала 60-х годов в Британии выпускался хлеб ослепительной белизны. Эту белизну хлебу придавала обработка теста трёххлористым азотом: после такой обработки хлеб мог долго не черстветь и имел приятный товарный вид. Употребление такого хлеба вызывало массовые судороги, слепоту и язву желудка.

Вместо сахара и яиц, которые в те годы становились роскошью для трудящихся, филиал знаменитой фирмы «Нестле» использовал для приготовления мороженого и тортов некоторые производные целлюлозы, которые имели сладковатый вкус и нежную консистенцию. Когда это мороженое стало поступать в магазины, резко увеличился поток взрослых и детей, поступавших в больницы с пищевыми отравлениями. О причинах массовых отравлений знало министерство здравоохранения, но британский филиал «Нестле» не наказали и мороженое с тортами из торговли не изъяли: фирма сняла эти товары с производства только потому, что англичане перестали их покупать.

Самое широкое распространение в те годы получила подделка пищевых продуктов. Вместо молока в детские сады, дома и приюты привозили некий раствор, в котором было до 50% воды. Сельским жителям продавали «американский корм для домашней птицы», который состоял из подкрашенных опилок. А в Западной Германии вследствие недостатка пищевых жиров большой популярностью пользовался химический препарат ортотрикрезилфосфат. Это вещество, похожее на подсолнечное масло, использовалось в производстве пластмасс. Жёны рабочих вынуждены были покупать это «масло» под видом растительного. При употреблении в пищу эта жидкость вызывала у людей психические расстройства и временные параличи конечностей.

А между тем мракобесы от науки старались всячески оправдать весь этот людоедский порядок вещей. Одной из «вершин» человеконенавистнической теории выступила книга английского буржуазного социолога Гордона Р. Тейлора под циничным названием «Рабочий – человек или нет?», вышедшая в 1952 году. В ней подонок, называвший себя учёным, силился доказать, что рабочие лишены способности мыслить и не обладают чувством человеческого достоинства, а потому являются существами, которым угнетение и насилие не только полезны, но и приятны, поскольку

«…они отвечают их собственным затаённым желаниям».

Журнал «Engineering» № 10 за 1950 год в статье об «исследованиях современного производства» дошёл до неприкрытого и наглого вывода о том, что расходы на устройство яслей, поликлиник, столовых для рабочих являются

«паразитическими наростами на прибылях корпораций, выкачивающими деньги из карманов предпринимателей».

Американский экономист Д. Уишоу в своей статье «Правильное применение техники» делает «научное» открытие. Он пишет, что

«…ценность машины падает по мере того, как стареет она сама и тот, кто на ней работает».

Списание машин, по мнению Уишоу, должно сопровождаться увольнением старых, физически изношенных рабочих независимо от того, доработали они до пенсии или нет. Мотивируется такой подход тем, что

«психофизические качества пожилого исполнителя не могут соответствовать требованиям новой техники».

С мнением Уишоу были вполне согласны в Белом доме. Так, в своём отчёте за 1952 год министерство труда США официально заявило о том, что

«…необходимым условием нормального экономического цикла страны может считаться наличие 5-5,2 миллионов зарегистрированных безработных».

В отчёте указывается и причина, по которой правительству понадобились эти 5 миллионов несчастных:

«чтобы те, кто имеет работу, работали более эффективно».

Так само капиталистическое государство подтвердило правоту Маркса о необходимости для буржуазии огромной резервной армии трудящихся.

Подробнее ➤