Как отличить убийство от ошибки медика.

Осенью прошлого года в роддоме Калининграда умер недоношенный ребенок. Врачей, которые оказывали последнюю помощь младенцу, обвинили по не совсем традиционной статье для таких случаев – «Умышленное убийство». В уголовных разбирательствах по таким составам одно из основных доказательств – результаты судмедэкспертизы. Пока её проводят на базе Минздрава, но сейчас законодатели предлагают передать эти полномочия СКР. Эксперты отмечают, что это ужесточит контроль за так называемыми врачебными ошибками и приведет к всплеску уголовных дел.

Эксперты о «нетипичной статье» и странной находке. Основываясь на информации открытых источников, она называет предъявленное обвинение «логичным и объяснимым». «Решение о введении смертельной дозы препарата «Магния сульфат» недоношенному новорожденному ребенку было принято во избежание отрицательных показателей медицинской статистики родильного дома. Врач-анестезиолог, вводя данный препарат недоношенному ребенку в определенной дозе, не мог не знать о последствиях, к которым приведет действие препарата, что также не могла не знать и исполняющая обязанности главного врача, давая данные указания», – предполагает юрист, опираясь на информацию СКР. То есть, согласно открытым источникам, речь тут идет не о ненадлежащем оказании медицинской помощи, а о более тяжком преступлении.

Вместе с тему у Полины Габай, юриста в сфере здравоохранения, вызывает некоторое удивление найденный «Магния сульфат», так как данный препарат действительно не применяется обычно в ходе реанимации и интенсивной терапии новорожденных. «Однако «Магния сульфат» совершенно законно применяется при плановой терапии недоношенных новорожденных (ставится в капельнице для снятия судорожного синдрома, при нарушении мозгового кровообращения II и III степени, для поступления ионов магния в организм и при других показаниях), поэтому его обнаружение не более чем факт, не несущий заведомо ни положительной, ни отрицательной информации», – сообщает она. Позиция СКР

По версии СКР, и. о. главного врача Елена Белая узнала, что состояние новорожденного тяжелое и решила убить его. Причины следователи видят две: во-первых, желание сэкономить ресурсы роддома на поддержание жизни ребенка, а во-вторых, Белой не хотелось портить показатели медстатистики роддома. СКР считает, что это могло бы помешать ей занять должность главврача.

В роддом приехала реанимационная бригада, в составе которой была неонатальный анестезиолог-реаниматолог Элина Сушкевич. Следователи считают, что Белая привлекла ее к убийству, предварительно обсудив способ преступления. Сушкевич ввела смертельную дозу препарата «Магния сульфат», после чего ребенок умер. Далее Белая устроила все так, чтобы в медистории написали: ребенок скончался во время родов.«Следствием не ставится самоцель привлечь к ответственности врача, но в данном случае причастность к гибели ребенка подтверждается собранными доказательствами и результатами проведенных экспертиз. Первостепенной целью является установление истины и привлечение к установленной законом ответственности всех виновных лиц в случае доказательства их вины», – сообщает пресс-служба СКР.

СКР также отмечает, что их версию подтверждает заключение

комиссионной комплексной судебно-медицинской экспертизы (прим. Ред. – не уточняется место проведения), спектрографическая и другие экспертизы, показания очевидца, который присутствовал при убийстве, и другие доказательства. В решении о мере пресечения Белой (дело №

22–1029/2019

) указано, что позиция обвинения опирается на слова сразу четырех свидетелей: Д., А., В., Г. (прим. Ред. – фамилии и имена вымараны).

Сушкевич обвинили по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК («Умышленное убийство малолетнего»). На прошлой неделе суд поместил ее под домашний арест. Белая находится в СИЗО. Сначала ее обвинили по п. «в» ч. 3 ст. 286 и ч. 1 ст. 286 УК («Превышение должностных полномочий»). После к обвинению добавилась «Организация умышленного убийства малолетнего» – ч. 3 ст. 33 и п. «в» ч. 2 ст. 105 УК.Позиция врачебного сообщества

Юрист Российского общества неонатологов Диана Мустафина-Бредихина сообщила, что версия следствия звучит абсурдно: «Какие мотивы должны двигать сотрудником другого учреждения, более того, крупнейшего учреждения родовспоможения в регионе, для которого транспортировка тяжелых пациентов – обычное дело, чтобы приехать и убить ребенка», – рассказала она изданию

Vademecum

. Они запросили данные экспертизы, так как срок плода (23–24 недели) – это пограничные сроки для выживаемости. «Наша задача в данном случае – дать свою оценку случившемуся. Мы едва ли не больше всех заинтересованы в том, чтобы коллеги оказывали помощь на высоком уровне. Надеюсь, следствие прислушается и поделится с нами сведениями об экспертизе», – прокомментировала Мустафина-Бредихина. Общество обратилось в СКР и Минздрав.

«Ранее СМИ публиковали информацию, о том, что ребенок погиб из-за того, что ему не ввели жизненно важный препарат – сурфактант, однако, как выяснилось позднее, эти обвинения были ложными. Согласно первичной медицинской документации, ребенок получил всю необходимую реанимационную помощь, включая искусственную вентиляцию легких и эндотрахеальное введение сурфактанта. После того как рассыпалось обвинение в неоказании помощи с целью экономии дорогостоящего препарата, следователи выдвинули новое обвинение – теперь в предумышленном убийстве», – говорится в обращении Российского общества неонатологов.

В поддержку Сушкевич выступил президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии Леонид Рошаль: «Такого после 1953 года, когда докторов обвиняли в преднамеренном неправильном лечение членов Политбюро, еще не было. Опытного педиатра обвинили в убийстве новорожденного. Приехали. Будем серьёзно разбираться. Надеемся на помощь центрального аппарата СК России», – написал он в своем Twitter.

Экспертиза – главное доказательство

Решающее значение в таких делах играет судебная медэкспертиза, которая сейчас проводится только на базе Минздрава и отдельных военно-медицинских учреждений Минобороны. На практике нигде, кроме этих ведомств, нет инфраструктуры для проведения таких исследований (особенно это касается трупов), констатирует адвокат Матвей Протасов, партнер АБ Романов и партнеры. Защита может по собственной инициативе провести собственное исследование, но экспертизой оно являться не будет. Правда, в большинстве случаев следствие отказывается приобщать к материалам дела результаты такого исследования. Но есть хитрость из разряда «приобщить в ходе допроса» – написать в конце протокола: «В подтверждение своих показаний приобщаю к настоящему протоколу исследование #... от... на... листах. Прошу считать его неотъемлемой частью настоящего допроса».Как судить врачей?

Последние несколько лет Следственный комитет пристально обратил внимание на дела о врачебных ошибках и сопутствующее законодательство. «Мы очень серьезно подходим к каждому уголовному делу, понимая, что врач рискует, берет на себя ответственность, пытаясь использовать шанс, которого порой не имеет. Поэтому по большинству дел мы проводим два, а то и три судебно-медицинских исследования», – выступал Бастрыкин. При этом он обратил внимание, что растет число сообщений о «врачебных преступлениях».По каким статьям судят врачей? Но в СКР уверены: врачам нужны «свои» статьи. В конце июня 2019 года на портале нормативных правовых актов появился проект, где предлагалось ввести новые статьи в Уголовный кодекс: ст. 124.1 «Ненадлежащее оказание медпомощи» и ст. 124.2 «Сокрытие ненадлежащего оказания медпомощи». Проект удалили вскоре после публикации, объяснив это технической ошибкой (опубликована была не та версия проекта). От самой идеи не отказались: главная концепция проектов подразумевала, что за врачебные ошибки сотрудникам будут назначены другие формы наказания, исключающие лишение свободы, рассказывал «Коммерсант».

Корчагина считает, что инициатива специальных статей обоснованная. «Речь идет именно о том, чтобы, вводя данные статьи и защищая интересы граждан от непрофессиональных действий врачей, не поставить под «удар» медицинских работников, добросовестно относящихся к своим обязанностям, и избежать повсеместного несправедливого привлечения к уголовной ответственности без надлежащего разбора ситуации и проведения необходимых следственных и процессуальных действий, в том числе квалифицированных, объективных и беспристрастных экспертиз», – подчеркивает Корчагина.