Паралич национальности

Понаблюдайте, как вторжение инородцев во все профессии вытесняет в них русских людей, и как государственная и общественная власть постепенно делаются инородческими. Казалось бы, не все ли равно, кто нами правит, свой или чужой. Если чужой правит лучше своего, то и слава Богу. На деле это вовсе не все равно. На какой бы должности ни являлся немец, он неизменно начинает покровительствовать немцам.

Куда бы ни проник поляк, глядишь за ним, как нитка за иглой, тянется длинный хвост родственников и знакомых, и через недолгое время все учреждение становится польским. Армянин покровительствует армянину, еврей - еврею. Даже среди малороссов чувствуется повадка вытаскивать своих земляков.

Одни только великороссы отличаются каким-то параличом национальности. Им все равно, кому бы ни протежировать. Не по святости, а по глупости нашей для нас несть ни иудей, ни эллин, причем и иудея, и эллина мы принимаем часто с большой охотой, чем своего брата - великоросса. Гибельная черта, воспетая Достоевским, «всечеловечество» наше, способность всем сочувствовать и во все перевоплощаться, чаще ведет к тому, что нас седлает всякий, кому не лень.

Важный начальник - великоросс думает, что совершает великодушный поступок, предоставляя хорошо оплачиваемое место поляку или немцу. Он не хочет сообразить, что если поляк или немец - хорошие работники, то среди русских нуждаются в труде и поддержке еще лучшие работники. Превосходительный покровитель не соображает, что протежируя иной раз хорошему работнику-инородцу, он одновременно протежирует бездарной или посредственной его родне. Целые ведомства у нас засорены инородцами, и в степени прямо-

таки опасной"

Михаил Осипович Меньшиков (1859-1918)