Министр здравоохранения Дагестана дал интервью местному блогеру Руслану Курбанову и фактически признал, что официальные данные о смертности в регионе значительно занижены. Это произошло через неделю после выхода материала «Медузы» о критической ситуации с коронавирусом в республике. Интервью министра в стриме инстаграма стало национальной сенсацией: теперь о том, что реальное количество смертей от COVID-19 как минимум в одном регионе может быть значительно выше официального, говорят даже федеральные СМИ. По просьбе «Медузы» журналист Владимир Севриновский написал продолжение своего репортажа о ситуации в Дагестане — и поговорил с блогером Русланом Курбановым, который взял то самое интервью у министра здравоохранения республики.
Как менялась информация о ситуации с коронавирусом в Дагестане
13 мая 2020 года на сайте Федеральной службы по надзору в сфере здравоохранения (Росздравнадзор) появился отчет об итогах анализа деятельности минздрава Дагестана во время пандемии коронавируса. В документе описывается ряд критических проблем — недостаточное количество тестирований на коронавирус, недостаточная обеспеченность клиник лекарствами и средствами индивидуальной защиты, дефицит кадров, проблемы в обеспечении больных кислородом, длительное ожидание результатов тестирования. О всех перечисленных проблемах в репортаже из Дагестана от 9 мая писала «Медуза». Вслед за этим отчетом территориальный орган Росздравнадзора объявил о проведении проверки республиканского минздрава.
Ответный ход дагестанского минздрава последовал 16 мая. Министр здравоохранения республики Джамалудин Гаджиибрагимов дал интервью в стриме инстаграма Руслана Курбанова — журналиста, кандидата политических наук, бывшего шеф-редактора журнала «Кавказская политика». В этом инстаграме — а также в видеоблоге на ютьюбе — Курбанов регулярно берет интервью у пациентов и медиков, критически отзывающихся о системе здравоохранения Дагестана. В ходе разговора министр заявил, что в республике от коронавируса уже умерло больше 40 врачей. Его слова немедленно стали национальной сенсацией: ведь на 16 мая по официальной статистике, которую ежедневно публикует Роспотребнадзор, в республике было зарегистрировано всего 27 умерших. От внебольничной пневмонии, заявил министр, в республике умерло 657 человек.
Кроме того, министр назвал и другую цифру, значительно отличающуюся от официальной: в Дагестане, сказал Гаджиибрагимов, с начала пандемии 13697 человек заболели COVID-19 и внебольничной пневмонией (на тот момент в регионе официально было только 3280 больных коронавирусом). «Мы по ним (внебольничным пневмониям — прим. «Медузы») работаем как с ковидными пациентами, и ведем их практически так же, — заявил министр. — Но, так как у нас лабораторных данных о подтверждении нет, ведется такая статистика».
Ответственность за «такую статистику» руководитель Минздрава косвенно возложил на другое ведомство: «В республике изначально лабораторными исследованиями занимались подразделения Роспотребнадзора, потом подключились подведомственные министерству здравоохранения лаборатории. Но с пневмониями работали только подразделения Роспотребнадзора». Прозвучал в ходе интервью и вопрос том, куда направляется помощь, которую республике оказывает сенатор и миллиардер Сулейман Керимов, а также другие благотворители («Медуза» писала, что Керимов потратил на оборудование для республиканских и дербентских больниц полтора миллиарда рублей, однако врачи в Дербенте продолжают жаловаться на нехватку средств индивидуальной защиты). Министр переадресовал вопрос «доверенным лицам меценатов», которые занимаются ее распределением.
До этой беседы журналистам на их запросы к министерству здравоохранения Дагестана удавалось получать лишь письменные комментарии, а вопрос «Медузы» о статистике внебольничных пневмоний в республике был проигнорирован. Решение министра прервать молчание Руслан Курбанов в разговоре с «Медузой» объяснил тем, что в СМИ начало проникать слишком много свидетельств того, что реальное количество зараженных и погибших намного больше: «Министр понимал, что назревает катастрофа. И она грозит разгромом. Пришлось сыграть на опережение, чтобы не стать ответственным за весь этот кошмар. Сейчас он человек, который первым озвучил правду и фактически стал поводом для подключения Кремля». По словам Курбанова, он запросил интервью с министром через пресс-службу и убедил его поговорить в эфире инстаграма. Возможно, помогло участие видеоблогера в качестве эксперта в телевизионных ток-шоу у Владимира Соловьева и Артема Шейнина.
Цитаты из этого интервью разошлись по федеральным СМИ — даже тем, что отрицают занижение числа жертв пандемии в России. «В Дагестане от коронавируса погибли 40 врачей. СОРОК. ВРАЧЕЙ. — писала в личном телеграм-канале главный редактор МИА «Россия сегодня» и телеканала RT Маргарита Симоньян. — Совсем не хочется верить, что это правда».
Вскоре министерство здравоохранения поспешило уточнить, что речь идет о медиках, погибших во время эпидемии от любых причин. А 18 мая состоялось видеосовещание Владимира Путина с главой Дагестана Владимиром Васильевым, председателем Народного собрания республики Хизри Шихсаидовым и муфтием Дагестана Ахмад-хаджи Абдулаевым. Васильев заверил президента, что проблема со средствами индивидуальной защиты для медиков решена. Он же заявил, что в 2018 и 2019 году из-за болезней органов дыхания в республике умирало более 1300 человек ежегодно, из чего следует, что нельзя все смерти от внебольничной пневмонии механически записывать в статистику коронавирусной инфекции. Точные же причины смерти в большинстве случаев установить невозможно, сказал Васильев, поскольку только три процента дагестанцев разрешают вскрытие покойных.
Муфтий посетовал на переполненные больницы и высокую смертность в республике — по его данным, погибло более 700 человек, в том числе около 50 медработников. «Но проблема в том, что это только зафиксированные случаи смертей в больницах, — сказал Абдулаев. — Никто же не ведет статистику людей, которые умирают от болезней в своих домах. Они умирают, их хоронят по обычаям и их никто не считает».
Спикер Народного собрания Шихсаидов рассказал Путину, как дагестанцы благодарны президенту, и от их лица попросил его не затягивать с принятием поправок в конституцию.
Сразу после этого совещания Путин дал указание министерству обороны РФ за две недели возвести в Дагестане мобильный госпиталь на 1600 коек.
Почему эпидемия настолько сильно ударила именно по Дагестану?
Руслан Курбанов подвергает сомнению даже увеличенные цифры смертности: «Все эти полтора-два месяца Дагестан держался благодаря мгновенной мобилизации общин, которые закупали препараты и медоборудование в ситуации полного развала и хаоса низовых структур министерства здравоохранения. Они владеют реальной информацией. Мы сделали прямой эфир с представителями всех крупных народов Дагестана — аварцев, даргинцев, кумыков, лакцев, лезгин — и у каждого была статистика по своим селам». Поэтому, говорит он, есть повод утверждать, что «даже цифры, предоставленные министром, которые напугали Россию, занижены раза в три». Он подтверждает слова муфтия Абдулаева, сказанные на совещании с Путиным: «Во многих селах нет больниц, нет даже фельдшерских пунктов, люди тихо угасают по домам, и их хоронят по мусульманской традиции сразу, без вскрытия».
Статистика, озвученная главным санитарным врачом России Анной Поповой на том же совещании с Путиным, подтвердила серьезные проблемы с заболеваемостью в Дагестане. По словам Поповой, самая масштабная волна эпидемии накрыла республику в период с 23 апреля по 5–6 мая, когда заболеваемость выросла втрое. При этом, по словам Поповой, если в среднем по стране доля больных коронавирусом с пневмонией составляет 20%, то в Дагестане — 60%. Количество же выявленных бессимптомных носителей, напротив, гораздо ниже — 25% против 45% общероссийских. В среднем по России тесты выявляют 10-12% зараженных, а в Дагестане — более 35%.
По мнению Руслана Курбанова, в массовом несоблюдении жителями правил самоизоляции, на которое жалуются представители Минздрава и глава республики, немалую роль сыграла заниженная статистика: «Эти цифры — 15, 20 погибших — звучали с экранов телевизоров и вводили людей в чудовищное заблуждение. Когда чиновники рассуждали об опасности вируса, а число жертв почти не менялось, дагестанцы, которые и без того не доверяют властям, говорили — что вы нас пугаете, смертность небольшая, а нам надо семьи кормить. И продолжали ездить на работу, нарушать режим изоляции, распространяя инфекцию». Основная претензия жителей к руководству к ее руководству, по словам Курбанова, в том, что если бы власти честно признавались в реальном уровне заражения и смертности, без двойной статистики, это бы «намного быстрее отрезвило дагестанцев».
«Дагестанцы — одно из самых организованных сообществ России, — подытоживает Курбанов. — За последние два с половиной десятилетия они привыкли опираться только на свои силы и ничего не ждать от государства. Они не обращаются в государственные банки за получением кредитов, вместо этого давая друг другу ссуды. Они не обращаются в государственные суды, предпочитая решать все на уровне товарищеских соглашений или шариатских судов. Они не обращаются в правоохранительные структуры, а сами устанавливают справедливость, как ее понимают между собой. Они сами решают любые проблемы — голода, помощи нуждающихся, закупки лекарств и средств индивидуальной защиты. Поэтому дагестанцам, несмотря на тяжесть свалившихся испытаний, отчасти было легче мобилизоваться, чем другим.
P. S. Что стало с героями первого материала «Медузы» об эпидемии в республике
Герои материала «Медузы» продолжают приспосабливаться к жизни в условиях пандемии. Саният Магомедова, беседовавшая с «Медузой» из реанимации по вотсапу, 18 мая выписалась из больницы — и тут же вернулась туда снова, в качестве врача. Исполняющий обязанности главврача Хунзахской центральной районной больницы Магомед Мусаев сообщил о снижении потока больных — и о том, что на освободившиеся места можно завозить пациентов из соседних районов. А по словам координатора одного из федеральных благотворительных фондов, снабжающего регионы средствами индивидуальной защиты, вместе со стихийными просьбами о помощи от врачей за прошедшие полторы недели к ним впервые поступили три официальных запроса от администраций больниц.
Власти Лакского района сняли карантинный КПП у въезда в селение Кара, трое жителей которого заразились на «небольшой свадьбе в 400-500 человек». Теперь, по словам источника «Медузы» среди жителей Кара, сельчане сами хотят перегородить дорогу, чтобы не пускать к себе горожан и жителей района, в котором уже накопилось 28 подтвержденных случаев заражения коронавирусом. Группа в вотсапе, в которой жители села договорились дважды в день сообщать свою температуру, превратилась в место бесед и обмена фотографиями.
А юношам села Кара 19 мая пришли повестки в районный военкомат. Всего этой весной планируется призвать в армию 4200 дагестанцев. «Сперва загоняли по домам, теперь просят всех скопиться в одном месте. — возмущается в вотсап-группе пожилая жительница аула. — Я сообщила дочерям, чтобы сыновей держали дома, никуда они не пойдут! Если приедут арестовывать, пусть заберут меня. Да убережет нас Аллах от этой заразы и даст каплю разума тем, кто в [призывной] комиссии».
Подробнее ➤
