Доллар США сдает позиции

Модернизация китайской валютной системы может нанести валюте болезненный удар.

Могучий доллар США продолжает безраздельно властвовать на мировых рынках. Но доминирование доллара вполне может быть более хрупким, чем кажется, потому что ожидаемые в будущем изменения в валютном режиме Китая, вероятно, вызовут значительный сдвиг в международном валютном порядке.

По многим причинам китайские власти, вероятно, когда-нибудь перестанут привязывать юань к корзине валют и перейдут к современному режиму таргетирования инфляции, при котором они позволят валютному курсу колебаться гораздо более свободно, особенно по отношению к доллару. Когда это произойдет, ожидайте, что большая часть Азии последует за Китаем. В свое время доллар, который в настоящее время является основной валютой примерно для двух третей мирового ВВП, может потерять почти половину своего веса.

Учитывая, насколько Соединенные Штаты полагаются на особый статус доллара – или то, что тогдашний министр финансов Франции Валери Жискар д'Эстен лихо назвал “непомерной привилегией” Америки-для финансирования массовых государственных и частных заимствований, последствия такого сдвига могут быть значительными.

Давний аргумент в пользу более гибкой китайской валюты состоит в том, что Китай просто слишком велик, чтобы позволить своей экономике плясать под дудку Федеральной резервной системы США, даже если китайский контроль над капиталом обеспечивает некоторую изоляцию. ВВП Китая (измеренный в международных ценах) превзошел ВВП США еще в 2014 году и по-прежнему растет гораздо быстрее, чем США и Европа, что делает аргументы в пользу большей гибкости обменного курса все более убедительными.

Более недавний аргумент состоит в том, что центральное положение доллара дает американскому правительству слишком большой доступ к информации о глобальных транзакциях. Это также вызывает серьезную озабоченность в Европе. В принципе, долларовые операции могут быть очищены в любой точке мира, но американские банки и клиринговые палаты имеют значительное естественное преимущество, поскольку они могут быть неявно (или явно) поддержаны ФРС, которая имеет неограниченные возможности выпускать валюту в условиях кризиса. По сравнению с этим любая долларовая клиринговая палата за пределами США всегда будет более подвержена кризисам доверия – проблеме, с которой боролась даже еврозона.

Более того, политика бывшего президента США Дональда Трампа по сдерживанию торгового доминирования Китая не исчезнет в ближайшее время. Это один из немногих вопросов, по которым демократы и республиканцы в целом согласны, и нет никаких сомнений в том, что деглобализация торговли подрывает доллар.

Китайские политики сталкиваются со многими препятствиями в попытках оторваться от нынешней привязки юаня. Но, в характерном стиле, они медленно закладывали основу на многих фронтах. Китай постепенно разрешал иностранным институциональным инвесторам покупать облигации юаня, и в 2016 году Международный валютный фонд добавил юань в корзину основных валют, определяющую стоимость Специальных прав заимствования (глобальный резервный актив МВФ).

Кроме того, Народный банк Китая намного опережает другие крупные центральные банки в разработке цифровой валюты центрального банка. Хотя в настоящее время цифровая валюта НБК предназначена исключительно для внутреннего использования, она в конечном счете будет способствовать международному использованию юаня, особенно в странах, которые тяготеют к возможному валютному блоку Китая. Это даст китайскому правительству окно в транзакции пользователей цифрового юаня, так же как нынешняя система дает США много подобной информации.

Последуют ли за Китаем другие азиатские страны? США, конечно, приложат все усилия, чтобы удержать как можно больше экономик на орбите вокруг доллара, но это будет тяжелая битва. Точно так же, как США затмили Великобританию в конце XIX века как крупнейшую торговую страну мира, Китай давным - давно превзошел Америку по той же мере.

Правда, Япония и Индия могут пойти своим путем. Но если Китай сделает юань более гибким, он, скорее всего, по крайней мере придаст этой валюте вес, сравнимый с долларом, в своих валютных резервах.

Существуют поразительные параллели между тесной привязкой Азии к доллару сегодня и ситуацией в Европе в 1960-х и начале 1970-х годов. Но эта эпоха закончилась высокой инфляцией и крахом послевоенной Бреттон-Вудской системы фиксированных валютных курсов. Большая часть Европы тогда признала, что внутриевропейская торговля важнее торговли с США. Это привело к появлению блока немецкой марки, который десятилетия спустя превратился в единую валюту-евро.

Это не означает, что китайский юань в одночасье станет мировой валютой. Переход от одной доминирующей валюты к другой может занять много времени. В течение двух десятилетий между Первой и ВТОРОЙ мировыми войнами, например, новый участник, доллар, имел примерно такой же вес в резервах центрального банка, как и британский фунт, который был доминирующей мировой валютой более века после Наполеоновских войн в начале 1800-х годов.

Итак, что плохого в том, что три мировые валюты – евро, юань и доллар – находятся в центре внимания? Ничего, кроме того, что ни рынки, ни политики, похоже, даже отдаленно не готовы к такому переходу. Ставки государственных заимствований США почти наверняка будут затронуты, хотя действительно большое влияние может оказать на корпоративных заемщиков, особенно на малые и средние фирмы.

Сегодня, похоже, среди американских политиков и многих экономистов существует убеждение, что аппетит мира к долларовым долгам практически ненасытен. Но модернизация китайского валютного курса может нанести болезненный удар по статусу доллара.