«Из-за вас нас всех убьют!» Дети в Казани бежали от смерти, но им не открыли двери.

Что рассказывают пострадавшие в кровавой бойне ученики гимназии № 175

К школе, где погибли и пострадали дети, продолжают нести цветы и игрушки

11 мая всю страну шокировала страшная трагедия в Казани: 19-летний выпускник школы № 175 вернулся в нее и устроил массовую стрельбу, в результате которой погибли 9 человек, а около 30 получили ранения. Большинство пострадавших детей сейчас лежат в местных больницах, других транспортировали в Москву спецбортом.

Корреспонденту NN.RU удалось пообщаться со школьницей, которая была на занятиях во время кровавой бойни и чудом спаслась.

«Бывает болевой шок, а бывает психологический».

В одном из отделений казанской больницы жизнь течет своим чередом: мимо ходят санитарки, на сестринском посту негромко переговариваются врачи, а из приоткрытой двери игровой комнаты доносится веселый детский смех.

В палате просторно и солнечно — в том числе из-за копны рыжих волос девочки, стоящей на одной ноге у раковины. Девочка очень сосредоточенно чистит зубы.

Жизнь всегда сильнее смерти, а дети всегда сильнее взрослых. Ольга, мама Ренаты, сидит на табуретке, опершись локтем на спинку кровати.

— Мне кажется, я сейчас даже больше переживаю. Кажется, что у дочки всё пучком, но я очень волнуюсь за ее глубинные переживания. Вроде бодрячком-бодрячком, а… — женщина замолкает и вздыхает, — бывает же болевой шок, например. А бывает психологический.

Ольга оборачивается к дочке:

— Ты, конечно, зубы так себе почистила, потом перечистишь.

Женщина пытается говорить строго. У нее это совсем не получается.

«Мне попало по ноге. Какой-то металлический шарик».

Ренате почти 14 лет. У нее серьезные карие глаза, желтая футболка с ярким принтом и серые шорты. А еще у нее катетер на сгибе локтя и широкий бинт на левой ноге: из-под него виднеется большой кровоподтек. Она допрыгивает на правой до кровати, присаживается и начинает очень спокойный рассказ.

— Если честно, сначала все подумали, что просто что-то произошло в кабинете химии. Уже потом начали идти из подземного выхода, из окон первого этажа выпрыгивать. Затем уже был первый выстрел — мне попало по ноге, и в одноклассника тоже попало.

— А чем попало?

— Не знаю, какой-то металлический шарик.

В палату заходит доктор, приносит костыли и просит Ренату встать: костыли оказываются слишком высокими и неудобно упираются девочке в подмышки. Доктор качает головой, обещает вернуться и выходит в коридор.

«Мальчик со второго этажа прыгнул. Его сразу оттащили».

Рената возвращается на кровать.

— Мы были на физкультуре, на улице. После взрыва начали вылетать стекла. На нас [стекло, осколки от взрыва и пули] и так всё летело, так что, наверное, внутри было бы еще опаснее.

Разбитые окна школы, как незажившие раны.

— Ребята вокруг тебя тоже пострадали?

— Да. Одному мальчику попали в живот, он сейчас в коме лежит. Второму попали в руку, его куда-то перевели, а третьему так же, как и мне, в ногу.

— Как ты, держишься?

— Если честно, мне не плохо, но только тогда, когда я выпиваю обезболивающее. А так нога болит сильно. Я помню, что один мальчик со второго этажа прыгнул, — я это видела, потому что мы отбежать не успели. Его оттащили на траву, сразу окружили медики.

Девочка говорит, что стрелок хотел отомстить конкретному учителю: так теперь говорят пострадавшие и очевидцы.

— Было страшно. Особенно, когда… — Рената на секунду замолкает. Смерть одноклассника она не забудет уже никогда. — Я не сразу поняла кое-что: если бы в Ислама сразу попали, он бы не добежал до забора. Когда мы перелезали через забор, сзади снова было несколько выстрелов. Мы слышали их очень много. Получается, что Ислам бежал с нами до забора и только потом в него попали.

Доктор возвращается — на этот раз с одним костылем. В этот раз он приходится впору.

— Я тебе скоро оба принесу, начинай ходить на них. Будешь прыгать — гораздо дольше будет заживать, — предупреждает доктор и скрывается за дверью.

Врач тоже пытается говорить строго — и у него тоже не получается.

Вчера Казань прощалась с жертвами школьного стрелка.

«Сказали, мол, из-за вас нас всех сейчас убьют»

А Рената совсем спокойна. Она почти всегда смотрит в глаза и отводит взгляд, только чтобы вспомнить какие-то детали.

— Особенно страшно было, что сначала никто ничего не понял: все побежали с уроков, не знали, что происходит, а потом уже отовсюду понеслись. И в этот момент тренер крикнул нам: «Бегите!» Ребята друг другу помогали. Перелезли через забор и сразу побежали в частный дом. Там люди открыли ворота, и все к ним забежали.

— Вам никто еще не рассказывал, что в один из домов детей не пустили? — спрашивает Ольга. — Даже нянечки об этом знают уже.

— Некоторые ребята из школы стояли около другого дома. Но что было дальше, я не видела, — поворачивается к маме Рената и старается на меня не смотреть, будто ей стыдно.

— Не пустили, — вздыхает Ольга, — сказали, мол, из-за вас нас всех сейчас убьют. «Говорят, он в телеграме записал, что он типа бог».

Про стрелка девочка говорит мало.

— Он на допросе сказал, что и не думал, что будет такая резкая реакция на это всё.

— Ты это на видео посмотрела? — удивляюсь я.

— Показали люди добрые, — хмурится Ольга.

— Говорят, он в телеграме записал, что он типа бог. И он всё рассказал, что будет делать, но… Но никто не устранил.

Мы еще несколько минут говорим с мамой Ренаты: обмениваемся телефонами, чтобы быть на связи.

СЮЖЕТ

Стрельба в школе в Казани

Перед тем как выйти из палаты, я говорю Ренате, что у нее очень красивые волосы. Обещаю вернуться снова, чтобы принести гостинцев.

В коридоре по-прежнему звучат негромкие голоса, где-то смеются дети, а вдалеке вздыхают взрослые.

Совсем недавно здесь плакали даже доктора.

https://ngs24.ru/text/incidents/2021/05/13/69911927/

Расстрелу в казанской школе предшествовал громкий скандал с учительницей. Но при этом та же директор незадолго до ЧП фактически лишила учебное заведение профессиональной охраны, отказавшись перезаключать договор с ЧОП из-за роста цены на их услуги. Так как после пандемии стоимость охранников поднялась с 40 до 47 тысяч в месяц.

Не слишком ли дорогой ценой в человеческие жизни обернулась разница в семь тысяч рублей?

Как оказалось, несколько лет назад школу сотрясали обвинения в поборах, судебные разбирательства, конфликт дошел до прокуратуры и Администрации Президента РФ. «МК» выяснял подробности.

«Добрый вечер! Я не хочу говорить про школу 175. У меня остались страшные воспоминания, такое забыть невозможно. Мальчика помню. Я преподавала у него. Нормальный был мальчик, очень добрый, воспитанный. У меня он получал только хорошие отметки», — ответила «МК» учительница, которая ушла из этой школы в 2017 году. Вернее, ее оттуда выгнали.

В тот же год окончил девятый класс 175 школы будущий «казанский стрелок» Ильназ Галявиев.

Этот скандал четыре года назад был подхвачен многими татарстанскими СМИ. Педагогу по рисованию Фании Б., отказавшейся по просьбе руководства сдавать деньги на подарки администрации школы, попытались организовать психиатрический диагноз. Хотя вскоре имеющиеся случаи финансовых и прочих нарушений были подтверждены министерством образования и науки республики и поставлены на вид руководству учебного заведения — в «МК» есть эти документы.

Конфликт начался с того, что новая, только что устроившаяся на работу учительница по ИЗО обнаружила недостачу заработной платы. На попытку выяснить, почему вдруг оклад стал меньше, в бухгалтерии ответили: «Так сказал директор».

Как оказалось, сотрудница незадолго до этого попыталась выяснить, за что у них в коллективе на каждые праздники собирают на подношения. Юбилеи, 8 Марта, День учителя, Новый год... Последней каплей стала необходимость выложить полторы тысячи рублей за пошив концертного платья для выступления в составе учительского хора на районном конкурсе. Петь учительница по рисованию была согласна, но лишаться примерно 10% от своей зарплаты — нет.

После чего ей была понижена учительская категория, что сказалось на деньгах. Прокуратура, полиция, чиновники, кому были написаны официальные жалобы, отвечали приблизительно одно: надо было сдавать.

Что ж, республика национальная, клановая, как известно, здесь свои порядки, против которых идти бесполезно. Когда через некоторое время учительница отправилась на обязательный медицинский осмотр, чтобы получить положенную для работы справку от психиатра, ей наотрез отказались выписать этот документ.

Якобы врачам позвонили из школы и попросили поставить педагога на психиатрический учет. Если бы это было сделано, понятное дело, работать по специальности с детьми она не смогла бы никогда.

Одиннадцать судов прошла педагог, чтобы доказать свою правоту. Писала в Администрацию Президента, посылала открытое обращение Путину... Говорит, что поняла только одно: правду искать не стоит, легче начать все с чистого листа.

Тем не менее по результатам проведенной проверки министерством образования Татарстана было выявлено следующее: опрос педагогического коллектива школы 175 подтвердил сбор денежных средств в образовательной организации (...) в связи с чем сотрудниками департамента была проведена разъяснительная работа на предмет соблюдения этических норм и правил педагогических работников (...) указана недопустимость сбора денежных средств на личные нужды.

Заместитель главного врача республиканской психиатрической больницы также подтвердил, что от администрации школы действительно поступала просьба провести психиатрическое освидетельствование педагога. «Факт обращения руководителя образовательной организации в указанное медицинское учреждение свидетельствует о злоупотреблении должностным положением».

В связи с выявленными нарушениями было предложено привлечь к ответственности лица, их допустившие.

Причем, как рассказывают, действия руководства в гонениях на учительницу поддерживали и некоторые коллеги, вероятно, не желавшие нажить себе проблем. Так с чего и кого, получается, начинается буллинг в российских школах?

Хотя, в принципе, для самой учительницы все закончилось относительно благополучно — увольнение по статье заменили на уход по собственному желанию, категорию даже повысили, сейчас она трудится в другом месте.

Казалось бы, где связь между учительницей, которую хотели объявить психически больной, и «казанским стрелком», совершившим массовое убийство детей?

Почему педагога незаконно пытались освидетельствовать на предмет психического здоровья, и это всем сошло с рук, а на парня, который явно вел себя неадекватно в течение нескольких месяцев, никто не обращал внимания?

Неужели психиатрия у нас по-прежнему нужна только тогда, когда следует кого-то наказать или уволить?

Я ни в коем случае не оправдываю того, что совершил Ильназ Галявиев. Если экспертиза признает его вменяемым, скорее всего, его ждет пожизненный срок.

Если в момент совершения преступления он не осознавал свои действия — окажется в психиатрической больнице закрытого типа. Как уже объявил СК, у подозреваемого диагностировали заболевание головного мозга.

Что именно послужило триггером для «казанского стрелка», сказать пока сложно. Но ведь почему-то он решил расквитаться не с колледжем, откуда его отчислили недавно, а с родной школой, где не был много лет? Что и как осталось о ней в его памяти?

https://www.mk.ru/social/2021/05/12/rasstrelu-v-kazanskoy-shkole-predshestvoval-gromkiy-skandal-s-uchitelnicey.html