Суды вводят практику кредитного рабства

Случай описанный мной ранее, когда сначала суд взыскивает с человека кредитую задолженность в пять тысяч рублей плюс неустойки и проценты и оставляет дальнейшую возможность взыскания процентов с должника на усмотрения самого кредитора и судебного пристава, а тот взыскал с него уже свыше около 300000 и еще столько же хочет взыскать без ограничения в будущем, оказался не единственным.

В ответ на эту публикацию ко мне обратились из поселка Климово Брянской области люди которые взяли кредит в соседнем городе Новозыбкове, суд первой инстанции взыскал с них данную сумму кредита, а суд второй инстанции-Брянский областной суд постановил ко взысканию проценты, которые возникнут в будущем времени. То есть обязательства по которым еще не возникли, право по неисполнению которых еще не нарушено, и возможно еще и не будет нарушено. Тем самым оставив окончательную сумму взыскания на усмотрение судебного пристава исполнителя, ограничив ее только предельными рамками.

И вот пристав выставляет на взыскание уже не 393000 взысканных судом, а 436 488.66 рублей и накладывает арест на автомобиль, на покупку которого был взят кредит. Должники эту сумму сразу погашают, несмотря на то, что она больше взысканной судом, но пристав не снимает арест с автомобиля и с банковских карт, говоря о том, что эти деньги пошли на погашение процентов, расчет которых он оставляет на полное усмотрение банка-кредитора. Как было и в первом описанном случае, когда с должника пристав взыскивает столько, сколько ему нарисует сам кредитор, без всякого обоснования своего расчет.

То есть, образуется ситуация вопиющего произвола, когда основанием для взыскания у пристава становится уже не исполнительный документ, выданный судом на основании судебного акта, а расчет самого кредитора-кредитной организации. Формально при этом пристав ссылается на исполнительный лист, который позволяет ему это делать, но фактически в данном исполнительном листе закреплено кредитное рабство. Когда суды официально оставляют возможность взыскания денег с должника на полное усмотрение самой кредитной организации.

И если по общему принципу лицо, заявляющее требование к кому то о взыскании долга должно доказывать наличие этого долга. То теперь согласно сложившейся практике самому должнику придется обращаться в суд на пристава и доказывать, что то, что взыскивает или уже взыскал с него судебный пристав в пользу кредитной организации без прямого указания на это в судебном акте, является неправомерным. Как теперь мне пришлось обратиться в Вахитовский районный суд в защиту Погодина, а суд не известив надлежащим образом истца о времени и месте оставляет этот иск без рассмотрения.

Фактически это ладно вписывается в канву общей судебной практике по спорам с банками и кредитными организациями, когда суды взыскивают с людей суммы в счет погашения долгов нисколько не разбираясь с правильностью представленных расчетов выставленных сумм, накладывая обязанность по доказыванию их неправильности на самого должника, что неправомерно, не заботясь о доказательственной части устанавливая факт наличия долга только на основании внутренних документов банка, которые тот сам формирует по собственному усмотрению, а иногда даже и без их наличия.

Но судя по приведенной практике, суды решили устраниться совсем из этого процесса и предоставить самим банкам полные полномочия разбираться со своими должниками по собственному произволу.