Вопрос привлечения к субсидиарной ответственности в делах о банкротстве остается невероятно актуальным. Кредиторы желают всеми способами вернуть свои средства и, следуя этому неистовому желанию, готовы взыскивать всю до последней копейки задолженность фирмы с ее бывшего руководителя.
В этом материале будут разобраны распространенные заблуждения директора организации (номинального и реального), которые могут привести к субсидиарной ответственности.
Заблуждение № 1
Я не буду ответчиком, поскольку я являюсь номинальным руководителем, а все дела ведут только реальные руководители организации
Зачастую дела фирмы решаются через номинальных менеджеров, в особенности если имеется ввиду группа компаний, связанных друг с другом. Совсем не обязательно номинал должен быть маргиналом, в большинстве случаев это обыкновенные работники фирмы, к которым фактический руководитель обратился с просьбой поруководить определенное время.
После запуска процесса банкротства таких организаций спрос начинают вести с лиц, формально наделенных директорскими полномочиями. Зачастую эти директора предаются таким рассуждениям: я на самом деле ни одного решения не принял, бизнесом руководили его фактические владельцы, суд все выяснит и я ни за что не буду отвечать. Такие рассуждения крайне ошибочны. Законодательство регламентирует возможность привлечения номинальных директоров к ответственности, ибо статус номинальности не является доказательством бесконтрольности компании. Вот почему при вызове в суд не надо игнорировать подготовку обоснованной позиции и равнодушно реагировать на изменение ситуации.
Вся соль в том, что при правильном участии в судебном разбирательстве вероятность избежать субсидиарной ответственности точно имеется. Если же руководитель ничего не предпринимает, появляется презумпция того, что он является виновником банкротства организации. При этом его почти со 100% вероятностью привлекут к субсидиарной ответственности.
Заблуждение № 2.
Я избегу ответственности – пусть я и являлся фактическим управляющим фирмой, формально я никак не относился к бизнесу, не ставил подписи на документах, а номинальным руководителем выступал совершенно другой человек
Тут нужно разобрать иную ситуацию, когда лицо формально не руководит компанией, не выступает ее участником, но по факту ведет все дела и/либо получает львиную часть дохода от ее работы.
Невзирая на широкое распространение этой бизнес-модели, она никак не защищает фактического владельца бизнеса. Это объясняется в первую очередь тем, что привлечение к субсидиарной ответственности возможно вне зависимости от формальной связи с фирмой, главное – предоставить реальные доказательства того, что лицо по факту не оказывало никакого влияния на работу компании.
Кредиторы могут осуществить попытки использования ряда способов, пытаясь доказать непосредственное участие человека в делах организации:
электронная переписка и обсуждения в мессенджерах.
Кредиторы могут каким-либо способом получить доступ к электронной переписке между реальным и номинальным главами организации. Иногда в ней содержатся прямые поручения номиналу, которые имеют отношение к тому, какие предпринимать действия и как расходовать корпоративные деньги. В таком случае скрытым бенефициаром явно заинтересуются кредиторы.
Это же правило имеет прямое отношение и к общению в мессенджерах, в частности с обменом голосовыми сообщениями. Решение вопросов компании через такое общение – популярная причина вывода на чистую воду скрытых владельцев предприятия;
показания свидетелей и заявления номинальных руководителей. Важно помнить о том, что если номинальный глава фирмы “подставит” фактического, суд может смягчить его наказание. То есть если связь с номинальным руководителем утеряна, он может сделать все возможное для переложения ответственности на реального главу фирмы. Также подкреплением иногда выступают свидетельские показания, например, главбуха или других бывших работников фирмы, которые могут сообщить, кото они на самом деле считали главой их организации. И конечный бенефициар компании опять же вынужден будет как-то отреагировать на это.
Конечно, имеются и другие варианты отыскать доказательства реального управления бизнесом (сведения в прессе, протоколы совещаний, родство с номиналом, дача поручительства за предприятие и проч.), которые нужно разбирать отдельно в каждом случае.
Не стоит забывать, что взыскание задолженности с фактического владельца бизнеса для кредиторов на порядок ценнее, так как у них можно найти интересные активы, доступные для изъятия. Исходя из размера долга и степени ущемления интересов кредиторов могут задействоваться почти неограниченные ресурсы для вывода на чистую воду фактического директора фирмы. Поэтому по меньшей мере не нужно считать номинала неким “щитом”, который станет укрывать собой от любых претензий.
Заблуждение № 3.
Я воздержусь от занятия какой-либо позиции – в заявлении о привлечении к субсидиарке доказательства с реальной угрозой отсутствуют, пусть кредиторы сами постараются их добыть
Весьма распространенная реакция множества ответчиков – для чего мне проявлять реакцию на заявление о привлечении к субсидиарке и как-то комментировать это дело? Кредиторы заинтересованы в этом, пусть они и доказывают, а я понаблюдаю за процессом со стороны.
Лучше и не думать о том, что кредиторы/суд кому-либо что-либо должны. В условиях современности субсидиарная ответственность трансформировалась в рабочий механизм репрессий, быстро активирующийся при единственном упоминании об этом кредиторами.
Спору нет, можно обратиться к высоким материям и предаться рассуждениям об неповторимости природы субсидиарки, о железной обязанности кредиторов предоставить доказательства для соответствия требованиям. В реальности же ситуация, когда лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, детально не поясняет каждую претензию кредиторов, в большинстве случаев будет работать против него.
Заблуждение № 4.
Я уже давно не руковожу фирмой, значит могу не бояться субсидиарки
Некоторые бывшие директора на 100% уверены, что если перестать руководить бизнесом за 3 года до запуска процесса банкротства, можно ни о чем не переживать.
Это ошибка. Неважно, сколько времени прошло после сложения управленческих полномочий. Определяющим является 3-летний период, который предшествовал наступлению у фирмы признаков банкротства. Главное – период не перед открытием дела о банкротстве, а перед обнаружением его признаков, такой момент определяет только суд в каждом конкретном случае.
Если на протяжении 3 лет перед тем, как у предприятия обнаружились признаки банкротства, человек был ее управляющим, его могут привлечь к субсидиарной ответственности. Тут не имеет значения, было ли это лицо руководителем все 3 года перед появлением признаков банкротства или меньшее количество времени в пределах трехлетнего периода до появления данных признаков.
С момента появления признаков банкротства и до запуска соответствующего дела может много воды утечь – возможно, пройдет пара лет или больше. Руководитель может сложить свои полномочия и за пять лет до банкротства. Но если судья установит, что этот человек вел дела компании в ходе 3-летнего периода до появления признаков банкротства, кредиторы могут привлечь его к субсидиарной ответственности.
Заблуждение № 5.
Привлечения к субсидиарной ответственности можно не бояться, ибо в скором времени появится возможность выкупа права требования с торгов
Когда-то популярной была схема, когда после привлечения к субсидиарке право требования к бывшему директору выставлялось на торги и после выкупалось структурами, имеющими непосредственное к нему отношение. Многие не сомневаются, что и сейчас такая схема обязательно сработает.
Но сегодня сделать это будет довольно затруднительно. Суть в том, что действующее в РФ Законодательство о банкротстве позволяет кредиторам решать, как поступить с активом в виде права требования к бывшему главе предприятия. Кредиторы реально могут принять решение о реализации права требования на торгах, и его сможет выкупить любой. Но также они вправе забрать право требования себе с учетом размера своих требований к обанкротившемуся предприятию.
Представим, что глава предприятия был привлечен к ответственности на сумму 100000000 руб. Кредитор с требованием к обанкротившемуся предприятию, положим, 20000000 руб, вправе истребовать прямо с директора эти 20 миллионов, кредитор с требованием 10 миллионов может истребовать напрямую с директора 10 миллионов и так далее.
А потом кредиторы смогут взыскать эту задолженность с директора через ФССП или предъявить требование объявить директора банкротом и оспаривать его сделки, либо повторно продать, то есть воздействовать на лицо, привлекаемое к субсидиарной ответственности, кредитор может почти неограниченными способами.
Следовательно, не рекомендуется, как многие привыкли, сильно рассчитывать на реализацию субсидиарной ответственности на торгах и ее выкуп с нереальной скидкой.
Какое тут можно сделать заключение? Бесспорно, до тех пор, пока судебная практика существенно не изменится, субсидиарная ответственность так и будет самым грозным оружием в руках кредиторов, борющихся против глав обанкротившихся предприятий. После получения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности рекомендуется трезво оценить ситуацию и начать как можно скорее решать возникшую проблему. Это принесет гораздо большую пользу, нежели последующее устранение последствий в виде колоссальных задолженностей.
https://alrf.ru/articles/reyting-zabluzhdeniy-direktora-firmy-kotorye-mogut-stat-prichinoy-vozniknoveniya-subsidiarnoy-otvets/
