Внимание, розыск: аниме

Запреты законодательные, да и, так сказать, нравственные, сейчас обрушились как из рога изобилия. Да еще и в такое непростое время. Правда, не все хотели бы такого изобилия.

Вот под запреты подпало и аниме – для тех, кто не знает, это вид японской анимации.

Во главе этих «преобразований», стояла весьма известная своей специфической законотворческой деятельностью дочь депутата (трудно найти среди нынешних законотворцев, получивших в народе прозвище «бешенный принтер», неспецифических) и директор «Лиги безопасного Интернета» Екатерина Мизулина.

Обоснование достаточно простое – якобы аниме влияет на суицидальное поведение подростков.

Сказано, сделано: и вот уже ряд произведений японской анимации попали под запрет.

Тут стоит детально разобраться в нескольких вопросах.

Во-первых, есть ли результаты серьезных научно-исследовательских работ с эмпирическим материалом, которые бы подтвердили, что аниме, также как и компьютерные игры, кинематограф или литература, влияют на суицидальное или иное девиантное поведение подростков или других категорий граждан? Их не предоставляется, в то время как западные ученые как раз таки разбивают данную социальную мифологию. Например, Ричард Вуд «Проблемы с понятием «зависимость» от видеоигр: примеры из практики».

Давайте на секундочку представим, что существует некое преступное сообщество, именующее себя, допустим, «Союзом имени Родиона Раскольникова», которое совершает преступления против пожилых граждан. Является ли это основанием, для запрета творчества Ф.М. Достоевского, в частности, его романа «Преступление и наказание»? Очевидно, что нет. Ни автор, ни его произведения не виноваты в том, как они воспринимаются окружающими.

Во-вторых, депутаты и общественники, увы, плохо учат матчасть. Дело в том, что аниме это не мультипликация в традиционном понимании. Если наши любимые советские мультфильмы и тот же Дисней, ориентированы на детскую аудиторию, то у аниме такой установки нет. Те произведения, которые подпадают под запрет, как правило, и идут с маркировкой «18+».

Вспомните, как в 90-е смотрели «гнусавый» перевод того же «Терминатора»? И что, был нанесен «непоправимый вред психике ребенка»? Для этого и нужен взрослый рядом – чтобы объяснить что можно смотреть, а что нет.

Есть в этом какое-то лицемерие – кем мы считаем детей: гениями, которые обязаны хорошо учиться, заниматься спортом, искусством, наукой, дабы тешить самолюбие их родителей, или существами, неспособными отличить объективную реальность от виртуальной?

Вопрос открытый – просто высказанное мнение, без каких либо призывов к чему либо.

К сожалению, морализаторство неизменно берет верх над здравым смыслом и угрозу видят там, где ее нет.