Галина Сергеевна всегда считала, что жизнь у нее сложилась. Несмотря и вопреки.
Несмотря на то, что совсем незаметно, как-то украдкой подкралась старость и возрастные болячки уже стали донимать ее натруженное с малых лет тело, а пенсия, заработанная за сорок без малого лет в поселковом леспромхозе-была совсем невелика. Вопреки тому, что рано умер муж: хороший работник и домовитый хозяин, оставивший ее вдовствовать одну одинешеньку с маленьким сыном.
Воспоминание о супруге, родном и близком человеке, «сгоревшим» в одночасье, как церковная свечка, после тяжкой болезни-всегда навевали печаль и бабью тоску, поэтому она гнала их прочь, стараясь погрузиться с головой в работу и обиходить свое немудреное домашнее хозяйство:
старенький пятистенок с русской печью, сложенной еще покойным хозяином, осиновую баньку, крытый двор, в котором в закутке обитала коза Дуся – кормилица и неугомонно бегал на цепи кобелек Яшка,
да огород в десять соток с теплицей, парником и грядками, урожая с которого хватало не только для семейных нужд, но и для продажи излишков заезжим перекупщикам.
И после всех домашних хлопот, после привычной и тяжелой деревенской работы времени на печальные раздумья было тратить особенно жаль.
Поэтому Галя, усевшись перед телевизором за просмотром очередного телесериала, начинала думать о сыне. Единственном и любимом.
Выросшим таким же статным, таким же веселым и обходительным, таким же рукастым и башковитым, как и покойный супруг. Только вот в семейной жизни и с постоянной работой у сына не складывалось.
Но даже вопреки этому Галина считала, что всё у них в жизни будет хорошо.
«Ничего, обещал скоро приехать после вахты. И что за вахты такие: не позвонить оттуда, ни весточку отправить. И жена ему досталась непутевая. Городские - они все такие. Не могут родного мужика обиходить. Одни только маникюры и наряды у девок на уме. Хорошо, что Господь управил детишек завести»,-
Галя зевнула, переключая каналы на подаренном сыном телевизоре, и, остановив свой выбор на информационной, тоже любимой ею передаче, под монотонные речи журналистов продолжала додумывать свои обличительные мысли, на время оставив в покое бывшую сноху,-
«И чего это только в мире делается?! Совсем люди на Западе с катушек съехали, в фашистов превратились. И Украину против нас подбивают, до кровопролития дело довели…»
В этот момент передача, ранее не отвлекавшая ее от рассуждений, заставила сосредоточиться на выступлении одного из приглашенных гостей, который уверенно и строго, слегка выпячивая нижнюю губу и мерно раскачиваясь, как-бы подчеркивая своей размеренностью всю важность произносимого - рассказывал о порядке проведения мобилизации граждан России, пребывающих в запасе, для выполнения военных задач на территории Украины.
Галя прильнула к экрану, сосредоточенно досмотрела всю программу до конца, после посмотрела новости, подтвердившие все сказанное раскачивающимся оратором, позвонила подруге, у которой сын также мог быть мобилизован, а после, немного поплакав, приводя расстроенные чувства в порядок и вытерев насухо слезы - твердо решила для себя:
«На порог никого не пущу! И повестку не возьму, и сына не отдам!»
На следующий день женщина приготовилась к обороне: сходила в сельмаг, прикупив запас хлеба, макарон, крупы и консервов, наносила в крытый двор сена, чтобы за время, проведенное в планируемой осаде, не пропала с голоду единственная коза и на тяжелый засов наглухо заперла входные двери.
А после принялась ждать, коротая время перед телевизором, поглядывая из-за занавески на редких уличных прохожих, да созваниваясь с подругой, делившейся с ней новостями:
-Начали повестки разносить, - сбивчивым шепотом сообщал голос подруги в телефонный динамик,-Из сельсовета Петровна говорила, что наши оба в списках. Нам в дом понесут сегодня, а твоему, стало быть - завтра. Если сегодня не успеют. Из города приехал майор с военкомата и участковый. Строгие.
Галя выслушивала подругу, что-то советовала в ответ, ходила по избе стараясь отвлечь себе от нехороших предчувствий.
Напряжение росло. Домашние животные чувствовали изменившееся настроение хозяйки и старались ей не докучать ни лаской, ни капризами.
В шестом часу вечера в ворота постучали. Встревоженная собака залаяла и Галина Сергеевна украдкой выглянула в окно.
Перед дверями стояла внушительная комиссия: упитанный военный, приехавший из города, местный участковый, Петровна из сельсовета и молодая девчонка-секретарь администрации, имени которой хозяйка дома не помнила.
Стук продолжился, сопровождаемый лаем собаки и криком взбудораженной шумом козы.
-Сергеевна, открывай! Сашка твой дома, или на заработки уехал? – крикнула за воротами сельсоветская Петровна.
-Может быть никого дома нет?-предположил тучный работник военкомата.
-Да не…дома Галина. Время козу доить, да дым из трубы идет –печку топит, - разумно отвечал участковый.
В дверь заколотили сильнее. Громче залаяла собака и совсем истошно заорала коза.
В соседних домах стали выглядывать в окна заинтересовавшиеся соседи. Спустя десять минут, так и не дождавшись ответа, комиссия отступила от выдержавшего осаду пятистенка, на прощание пообещав вернуться в скором времени.
На следующий день все повторилось. Только не было уже тучного военкома, и участковый сидел в машине, предоставив идти на штурм неприступной избы работникам местной администрации.
Бревенчатая крепость держалась. Слегка охрипший кобель Яшка не умолкал, коза поддерживала своего собрата по обороне, Галина угрюмо глядела на «штурмующих» из-за занавески.
Бесплодные попытки вручить повестку продолжались еще несколько дней, в течении которых порой менялся состав комиссии, иногда на улице шел дождь и изредка выглядывало солнце.
Но сценарий в целом повторялся: в дверь стучали, из трубы шел дым, орала коза, лаял кобель и шевелились занавески.
Неизменно было одно: Галина Сергеевна не отвечала на телефонные звонки неизвестных абонентов, не открывала никому дверь и совсем не выходила на улицу.
Через неделю осада была снята, незнакомая девушка-секретарь из сельсовета, проходя мимо дома, и как-бы невзначай заглянув к двери просто подсунула под нее сложенный вчетверо лист бумаги, и неспешно удалилась по своим нужным административным делам.
Галя взяла подброшенный листок, не разворачивая его и не стараясь прочитать содержимое, как –будто это имело какое-нибудь важное, судьбоносное для нее значение-зашла в дом, подошла к растопленной печке и кинула повестку в самое пекло горящего пламени.
Огонь пошевелил внезапную добычу, лист бумаги развернулся и на секундочку показал сухие и официальные строчки: ст. сержант Петренко Александр Николаевич, ПРИКАЗЫВАЮ Вам…
Пламя до конца охватило бумагу, повестка скукожилась, вспыхнула от жара и обратилась в пепельный комок, на котором уже ничего больше прочесть было нельзя.
Галина Сергеевна пошевелила кочергой в топке печи, перемешав угли и пепел в одну раскаленную кучу, окончательно вобравшую в себя дурную весть.
Со стен избы на нее смотрели фотографии мужа, внуков и сына.
Любимого и единственного сына.
И их общее незримое и родное присутствие помогало и поддерживало ее.
Ведь она не была одна.
Спасибо всем, кто прочитал.
Источник изображений: Яндекс-картинки.
Будьте здоровы!
Постараюсь помочь Вам в решении Вашей проблемы , гарантирую тщательный правовой анализ возникшей ситуации. Простые ответы на сложные вопросы.
