Лучше горькая, правда, чем сладкая ложь (Часть 3.)

Фото из интернета

Часть 3.

Екатерина Викторовна, вышла из супружеской спальни, как только за Михаилом Михайловичем закрылась входная дверь. Прошла в зал, прилегла на еще не остывшую постель супруга. Зарыдала.

-Я не хочу больше жить, не вижу смысла, мне не для кого больше жить, Мишенька один ты только меня и держишь на этом свете. Я знаю, что ты страдаешь не меньше меня, но я мать. Я в муках рожала, потом бесконечные бессонные ночи, болезни, учеба и прочее, ты все время был на работе, а я рядом с дочерью, как я не заметила?! Я врач, я должна была понять, что происходит с нашим ребенком. Я не могу себе этого простить и никогда не прощу.

Женщина затихла.

Канун нового 1980 года, вещи в роддом сложены, роды запланированы на 14 января. Екатерина, как «шарик перекатывается между кухней и комнатой», накрывает новогодний стол, скоро придет с работы ее Мишенька. Они тогда жили в квартире общей площадью 28 квадратных метров, но за то отдельно от родителей, молодежные компании собирались все у них, друзья им завидовали, а все, потому что Миша был у руководства «на хорошем счету». Резкая боль внизу живота изменила все планы. Молодая женщина, еле дошла до соседней квартиры. Сосед побежал на завод в поисках будущего молодого отца. Дальше все, как в тумане. Суета, поиск машины, дорога в родильный дом. Схватки. Первый крик малышки. Акушерка держит перед ее лицом розовый комочек «счастья», который усердно отплевывается, губками бантиками. Роженица автоматически тянет руки и ощупывает пальчики на руках и ногах, все на месте. Забытье.

Утро 1 января 1980 года, принесли кормить, на бирке указано 01.01.1980 года 04.40. Далее долгожданная выписка, встреча, приезд домой. Малышку развернули из одеяла, распеленали, положили в кроватку, она даже не проснулась.

Михаил робко и не уверенно наклонился над кроваткой:

-Дарья Михайловна Морозова! Дочь! Добро пожаловать! – развернувшись в сторону жены, Михаил благодарно прошептал. - Катенька, вот это новогодний подарочек ты нам всем преподнесла! Давай так одаривай нас каждый Новый год, договорились?!

Если бы она тогда его послушала, если бы. Она сделала тайно от мужа три аборта, а надо было рожать. Но жили скромно, родив еще ребенка, они бы обделила Дашеньку, лучше, уж все дать одному ребенку. Как, глупо, но уже ничего не вернуть.

Туман и забытье, но только другого рода, повторились практически спустя 18 лет. Один месяц дочь не дожила до своего 18-тилетия. Они уже «купили» ей подарок новую машину - LADA (ВАЗ) 21099. Даша пришла с занятий уставшая, прилегла. Неожиданно пожаловалась, что ей плохо, слабость, «боли в сердце». Померили давление, критически низкое. Вызвали скорую. Отец бежит вниз по лестнице на руках у него дочерь, она хватает его за лацканы куртки: «Папа мне плохо! Очень! Сделай что-нибудь!». Катя бежит следом. Скорая помощь, в дороге врач предпринимает срочные реанимационные меры. До больницы не доехали. Заключение патологоанатомического вскрытия – отравление неизвестным наркотическим веществом. Наркотики! Их дочь наркоманка! Этого просто не может быть!

Михаил Михайлович, звонит своему приятелю полковнику милиции, начальнику уголовного розыска.

-Алексей Николаевич, никогда не обращался, помоги!

Тот терпеливо выслушал безутешного отца.

-Ты давал ей деньги?

-Нет, не давал. Прости, не так выразился. Деньги у нас лежат в «стенке» в «баре», каждый берет, сколько ему надо, отчитываться, у нас не принято.

-Ясно, - устало ответил полковник.

-Что тебе ясно?! – зло спросил Михаил Михайлович.

-Нарко – дилеры, «охотятся» на «богатых детишек», подсаживают на наркоту и качают деньги. Обычно они бережно относятся к своим «клиентам», передозов не допускают.

-Вы там все значит, знаете и ничего не делаете?! – гневно проорал звонивший.

-А мы то, что сделать сможем, если сами родители «золотой молодежи» не контролируют «богемную» жизнь своих драгоценных чад.

Михаил Михайлович, бросил телефонную трубку.

Безутешная мать задремала.

«Мамочка, любимая моя, перестань плакать, мне от этого сыро и холодно, и папочке передай, что бы тоже перестал! Прекрати уже перебирать мои вещи ежедневно, отдай их, тому, кому они нужнее и убери все мои фотографии. Отпустите меня уже на конец-то!».

Екатерина Викторовна, резко села, прищурилась, пригляделась, она не сумасшедшая, она слышала голос дочери наяву. По комнате бродил сквозняк, хотя все было закрыто.

-Доченька, это ты? Ты здесь?

Дуновение воздуха резко прекратилось.

Женщина прошлась по квартире, все фотографии собраны. Надо собраться силами и войти в комнату дочери. В течение часа были собраны вещи и игрушки дочери.

-Миша, как ты? Ты не мог бы мне «прислать» водителя?

-Я, Катенька нормально, пришлю, конечно, ты на кладбище собралась, не поздновато?

Последнее время его супруга, не выходила из дома, а если такое и случалось, то маршрутом ее поездки было только кладбище.

-Нет, Миша, у меня сегодня другой маршрут. Попроси Сергея, что бы поднялся. До вечера.

-Сережа, едем в «Воскресенскую» церковь. Потом в магазин на «Заставе».

В церкви таким «подношениям» были удивлены, только четыре шубы из натурального меха, не говоря об остальном.

В магазине Екатерина Викторовна, вначале растерялась, последнее время они ели продукты, принесенные мужем, в основном сыр, сосиски и колбасу.

Михаил Михайлович, оторопел, войдя домой. Пахло едой, горел свет, а на кухне раздавался звон посуды. В коридор вышла жена, вытирая руки о полотенце.

-Миша, мой руки и к столу, - скомандовала супруга.

Екатерина поставила на стол супницу с борщом, пампушки и сало.

-Катя?!

-Миша не спрашивай. Ты не думай, что я ненормальная. Сегодня я общалась с нашей Дашей. Я сделала все, что хотела она. Она просила передать тебе, что бы ты больше не плакал, не мучил ее. Договорились?

-Катя, договорились.

Продолжение следует...