Британская прокси-война на Западном Кавказе в 30-е гг. XIX века

В 1831-1832 гг. войска умного и амбициозного правителя Египта Мухаммеда Али вторглись в Сирию и наголову разгромили армию своего номинального сюзерена султана Махмуда II. Египетскими вооруженными силами командовал сын вице-короля Ибрахим, которого историки считают одним из самых талантливых военачальников арабо-мусульманского Востока в веке. Египтяне перешли горный хребет Тавр и 21 декабря 1832 г. разбили наспех собранную вторую армию султана. У Махмуда II больше не было войск, и путь к Константинополю был открыт.

В этой критической ситуации император Николай I полностью переиграл своих британских оппонентов. В Лондоне явно недооценили угрозу смещения Махмуда II и развала Османской империи, а Николай I сделал "ход конем".

В Константинополь срочно выехал генерал Н.Н. Муравьев, которого британские историки до сих пор считают одним из первых и самых удачливых российских участников "Большой игры". Царь поручил своему эмиссару предложить султану военную помощь, а египетскому наместнику - ультиматум. Россия требовала остановить продвижение египетских войск к османской столице, угрожая ввести свои войска на берега Босфора.

В результате переговоров, мастерски проведенных Муравьевым в Константинополе и Александрии, Мухаммед Али приказал Ибрахиму прекратить боевые действия. В феврале 1833 г. эскадра Черноморского флота высадила десант севернее Константинополя, гарантировав безопасность столицы и султана.

26 июня (8 июля) 1833 г. специальный представитель Николая I А.Ф. Орлов в местечке Ункяр-Искелесси подписал с представителями Блистательной Порты договор, секретные статьи которого запрещали вход военных кораблей европейских держав в Дарданеллы и таким образом гарантировали безопасность черноморских берегов России.

Однако одряхлевшая Османская империя была плохим сторожем собственных южных ворот в Мраморном море. В Лондоне быстро поняли свою ошибку и начали искать возможности для усиления давления на Россию, чтобы не допустить ее продвижения на Ближнем и Среднем Востоке. В 1834 г. виконт Мельбурн сменил своего однопартийца вига Грея в кресле премьер-министра. В 1835 г. после парламентских выборов виги ненадолго уступили власть тори Р. Пилю, но в этом же году Мельбурн вернулся на пост главы кабинета министров.

Британские адмиралы не собирались таранить османские укрепления в Дарданеллах и прорываться в Черное море грубой силой. В таких случаях британцы предпочитали действовать не "топором", а "скальпелем". Они умело использовали резкое обострение в отношениях российской администрации с горцами на Кавказе. Если доступ к каспийскому побережью Дагестана был закрыт, то черноморское побережье России было более уязвимо.

Квинтэссенцией морской доктрины "владычицы морей" всегда был принцип "открытого моря". Великобритания требовала от других держав свободного доступа к главным островам, проливам, порта, а в целом, ко всем океанским и морским коммуникациям.

Этот принцип и стал основой для контрабанды оружия и военных советников в Черкессию. Так Британия начала одну из своих первых прокси-войн или "войн по доверенности".

Черкесы были храбрыми рубаками и прекрасными наездниками, хорошо знали театр военных действий, но не могли с холодным оружием на равных сражаться против российской пехоты и артиллерии. В Петербурге также хорошо понимали, что покорение Западного Кавказа в значительной степени зависит от эффективной блокады побережья и пресечения военной контрабанды.

Летом 1834 г. секретарь британского посольства в Константинополе Дэвид Уркварт на корвете "Туркуаз" прошел вдоль Черноморского побережья с юга на север и посетил гавани Сухум-кале, Геленджика и Анапы. Британский "дипломат" внимательно изучал береговые укрепления, условия навигации, но в первую очередь составлял описания бухт и устьев многочисленных рек, стекавших с гор в море и бывших удобными укрытиями для легких и быстроходных судов, предназначенных для прорыва блокады.

В ауле Астагай Уркварт встретился с 150 старейшинами натухайцев, одного из самых многочисленных черкесских племен, и обещал им всевозможную помощь для войны с Россией. Вернувшись в Константинополь, Уркварт начал подбирать штат. Одним из самых ценных помощников стал карачаевец Андрей Хай, эмигрировавший в Европу, принявший протестантизм, хорошо знавший Кавказ, владевший кроме родного карачаевского английским, немецким, турецким, греческим и русским языками. По рекомендации секретаря королевы Виктории Д. Хадсона в Константинополь приехал майор В. Сэрл, который должен был обучать черкесов современной военной тактике, но в первую очередь составлять топографические карты Западного Кавказа. В Константинополе главным представителем черкесов стал Сефер-бей, активно лоббировавший их интересы в Порте. Российский посол Апполинарий Бутенев неоднократно требовал от султана и его визирей высылки черкесского бея из столицы и в конце концов в октября 1836 г. этого добился.

Летом 1836 г. британский консул из Одессы Д. Йимс съездил в Поти и Анапу, а в Трапезунде оказался вице-консул из Константинополя Д. Брант. В 1835 г. новый посол лорд Дархэм поехал из Лондона в Петербург не прямым путем через Балтийское море, а кружным, через Константинополь и Одессу, очевидно, чтобы насладиться прекрасными видами кавказских гор. В Петербурге лорд всячески убеждал Николая I в самовольстве британских контрабандистов в Черном море. Император не верил послу, но не считал британские поставки и подстрекательство "коварного Альбиона" слишком опасными. Многочисленные обещания и посулы если и сумели "поддержать в горцах дух неповиновения и строптивости, то неисполнением этих обещаний горцы в скором времени убедятся в их неосновательности и лживости".

17 мая 1835 г. российский бриг задержал у Геленджика британскую шхуну "Лорд Чарльз Спенсер", но после досмотра отпустил, т.к. на ней не оказалось военных грузов.

Изображенный на картине В. Бороденко захват российским бригом "Аякс" британской шхуны "Виксен", который произошел осенью 1836 г. в окрестностях Геленджика, стал самым острым инцидентом в ходе британской прокси-войны на Западном Кавказе. Но это уже другая история.