Спустя 168 лет разгадана тайна картофельного голода

P. infestans заражает растение через листья, оставляя после себя сморщенные, несъедобные клубни. Наиболее вероятным виновником, по их мнению, был штамм, известный как US-1, который даже сегодня ежегодно наносит ущерб урожаю на миллиарды долларов. Чтобы разгадать тайну, молекулярные биологи из Соединенного Королевства, Германии и Соединенных Штатов исследовали ДНК, извлеченную из почти дюжины ботанических образцов, датируемых 1845 годом и хранящихся в музейных коллекциях Великобритании и Германии, которые затем были отправлены в лабораторию Сейнсбери в Норвиче, Англия. После секвенирования генома образцов 19 века и сравнения их с современными болезнями, включая US-1, они смогли проследить генетическую эволюцию P. infestans по всему миру и на протяжении веков.

Исследователи пришли к выводу, что на самом деле причиной фитофтороза был не US-1, а ранее неизвестный штамм HERB-1, который возник в Северной и Южной Америке (скорее всего, в мексиканской долине Толука) где-то в начале 19 века, прежде чем распространиться в Европе в 1840-х годах. По их мнению, HERB-1 был ответственен за Великий голод и сотни других неурожаев картофеля по всему миру. Только в начале 20 века, когда благодаря усовершенствованиям в селекции сельскохозяйственных культур были получены сорта картофеля, оказавшиеся устойчивыми к HERB-1, смертельная инфекция была остановлена на корню. Ученые полагают, что штамм HERB-1 в настоящее время вымер.

Картофель, впервые одомашненный в южном Перу и Боливии более 7000 лет назад, начал свой долгий путь из Южной Америки в конце 16 века после испанского завоевания инками. Хотя некоторые европейцы скептически относились к новоприбывшим клубням, их быстро покорили преимущества растения. Картофель медленно портился, по калорийности в три раза превосходил зерно, был дешевым и его легко выращивать как на крупных фермах, так и на небольших приусадебных участках. Когда в конце 18 века в Северной Европе произошла серия неурожаев, не связанных с картофелем, миллионы фермеров переключились на более долговечную окучиваемую культуру в качестве основного продукта.

Нигде зависимость от картофеля не была распространена так широко, как в Ирландии, где он в конечном итоге стал единственным продуктом питания для трети населения страны. Обедневшие фермеры-арендаторы, изо всех сил пытающиеся вырастить достаточно продуктов питания, чтобы прокормить свои семьи на участках земли размером всего в один акр, массово обратились к картофелю, благодаря его способности расти даже на самой плохой почве. Для выполнения своих изнурительных нагрузок им требовались высококалорийные диеты, и вскоре они стали потреблять от 40 до 60 картофелин в день. И картофель использовался не только для потребления человеком: основным предметом экспорта Ирландии для ее британских правителей был крупный рогатый скот, и более трети всего собранного картофеля шло на корм скоту.

Однако к началу 19 века картофель начал демонстрировать тенденцию к неурожаю, причем Ирландия и большая часть Северной Европы пострадали от меньших поражений в течение десятилетий, предшествовавших Великому голоду. В то время как последствия этих неудач были в значительной степени смягчены во многих странах благодаря выращиванию широкого ассортимента картофеля, Ирландия осталась уязвимой к этим болезням из-за своей зависимости только от одного вида - ирландского люмпера. Когда HERB-1, который уже нанес ущерб посевам в Мексике и Соединенных Штатах, где-то в 1844 году пересек Атлантику, его воздействие было немедленным и разрушительным. В течение года пострадали посевы картофеля во Франции, Бельгии и Голландии, и к концу 1845 года от трети до половины полей Ирландии были уничтожены. Разрушения продолжились и на следующий год, когда было уничтожено три четверти урожая того года и поступили сообщения о первых случаях смерти от голода.

По мере нарастания кризиса британские усилия по оказанию помощи только усугубляли ситуацию: экстренный ввоз зерна не смог предотвратить новых смертей из-за отсутствия в Ирландии работающих мельниц для переработки продуктов питания; отсутствующие британские землевладельцы выселили тысячи голодающих крестьян, когда те были не в состоянии платить арендную плату; а ряд работных домов и благотворительных приютов, созданных для ухода за наиболее уязвимыми, плохо управлялись, превратившись в убогие очаги болезней и смерти. К 1851 году 1 миллион ирландцев — почти одна восьмая населения — умерли от голода или болезней. Эмиграция из страны, которая неуклонно росла в годы, предшествовавшие голоду, резко возросла, и к 1855 году 2 миллиона человек бежали, увеличив численность ирландских иммигрантов в Канаде, Соединенных Штатах, Австралии и других местах. Даже сегодня, более 150 лет спустя, население Ирландии все еще не восстановило уровень, существовавший до голода. Те, кто остался, преследуемые страданиями своей страны, составили основу ирландского движения за независимость, которое продолжалось в 20 веке.