При обсуждении парадокса относительной заключённости договора,
встретился вот какой комментарий:
Не заметили ли вы, что движение мысли оборвано? Нет?
Что ж, рассмотрим это решение и, приглядевшись к нему, не увидим ли некоего иного парадокса.
Действительно, согласно ст. 20 ГК РФ:
Статья 20. Место жительства гражданина
1. Местом жительства признаётся место, где гражданин постоянно или преимущественно проживает. Гражданин, сообщивший кредиторам, а также другим лицам сведения об ином месте своего жительства, несёт риск вызванных этим последствий.
2. Местом жительства несовершеннолетних, не достигших четырнадцати лет, или граждан, находящихся под опекой, признаётся место жительства их законных представителей – родителей, усыновителей или опекунов.
А теперь давайте рассуждать. Запомним только, что нам надо получить ответ на вопрос: является ли Павел достигшим возраста четырнадцати лет.
Есть ли возможность применять правила не места жительства субъекта при определении его возраста? Ну, строго говоря, конечно, есть. Можно попытаться применить правила места применения, но тогда нам надо вводить ещё и понятие места применения, имея при этом в виду, что действия, произведённые в одном месте, могут вызывать последствия очень даже в ином. В любом случае какое-то законодательство придётся применять, ведь само понятие совершеннолетия... или понятие «несовершеннолетний, достигший четырнадцатилетнего возраста» это вовсе не нечто, присущее самому человеку, а квалификации со стороны иного, в данном случае государства или общества.
Ну, вот такое может быть, например, при допросе в РФ мужчины, который имеет в ОАЭ две жены: с точки зрения РФ у него только одна жена – первая, а вторая – не его жена и, следовательно, даже не родственница, хотя её дети будут вполне даже детьми этого же мужчины. Но фокус будет в том, что при одинаковых правовых нормах в ОАЭ и РФ, касающихся, скажем, права не давать свидетельских показаний в отношении близких родственников, в ОАЭ у мужчины будет такое право в отношении обеих женщин, а в РФ – только в отношении одной, первой жены. Отказ давать показания в отношении второй жены в ОАЭ будет правомерным, в РФ – нет.
Однако вернёмся к Павлу Козелкову.
Напомню: Павел Козелков загрузился на космический корабль «Заря», чтобы лететь к звезде α Кассиопеи (Шедáр), когда ему не было ещё четырнадцати лет, с тем расчётом, что время полёта к цели составит двадцать шесть лет в один конец. Но космический корабль двигался с неожиданно большой скоростью, на планете Земля прошло при этом, скажем, пять лет, в то время как на космическом корабле «Заря» не прошло и года.
В этот момент требуется выяснить дееспособность П.К. Козелкова, в сущности-то требуется определить достиг он четырнадцатилетнего возраста или нет.
Рассмотрим ситуацию применения законодательства в месте жительства Павла Козелкова.
Есть ровно два варианта этого места жительства (лично я больше не вижу):
- 1. на космическом корабле «Заря» (не удивляйтесь, трудно не признать местом жительства то, что предназначалось, между прочим местом проживания безвылазно на протяжении более, чем двух десятков лет);
- 2. на планете Земля.
Пусть верен вариант №1 и тогда П.К. Козелков не является достигшим четырнадцатилетнего возраста, и, следовательно, его место жительства должно определяться по норме п. 2 ст. 20 ГК РФ как место жительства его родителей, то есть – планета Земля.
Следовательно, надо сделать вывод, что верен вариант №2 и место жительства Павла – планета Земля, но на планете Земля как раз Павел Козелков вот точно является полностью совершеннолетним и четырнадцатилетнего возраста давным-давно достиг, следовательно, согласно п. 1 ст. 20 ГК РФ местом его жительства является всё-таки космический корабль «Заря», однако на космическом корабле «Заря» Павел Козелков не является достигшим четырнадцатилетнего возраста…
PS А представим себе, что всё происходит на Земле, но в разных юрисдикциях: в одной надо достигнуть возраста, например, шестнадцати лет, а в другой — восемнадцати. Между прочим, такого рода штуки случались в СССР: брачный возраст женщин в УССР был 16 лет, а мужчин — 18 лет, в то время как в РСФСР для обоих полов — 18 лет.
Вот такой был тоталитаризм, который просто продыху УССР не давал.
