Приезд пяти скорых, хамство врачей и потеря близкого человека

Я много лет прожила с бабушкой, это был самый светлый человек в моей жизни. Она всю жизнь работала учителем русского, литературы и географии. Позже стала завучем и трудилась в школе-интернете больше 40 лет. Человеком она была всегда боевым и волевым. Даже на пенсии она не переставала читать книги и саморазвиваться. Ходила гулять, каталась на садовых качелях, постоянно с книгой в руках, изредка поглядывая на красоту сада.

Эта история началась с того, что накануне бабушка, возвращаясь с прогулки, упала. Я помогла ей подняться, но заметила, что в целом она себя не очень хорошо чувствует. За пару дней до этого я переболела простудой. Поэтому я привела бабушку на диван и померяла ей температуру, которая оказалась высокой. Я дала ей таблетки. К вечеру, когда я принесла ужин, я поинтересовалась, как бабушка себя чувствует, она ответила, что уже намного лучше. Но температура все ещё была в районе 37. Моё сердце было неспокойно.

С утра приехал мой молодой человек, нас беспокоило, что бабушка все ещё не проснулась и не вышла из комнаты. Были дни, когда она и в 12 дня поднималась. Но мы все равно решили проверить. Зайдя в комнату, моё сердце ушло в пятки, я увидела, что бабушка сидит на коленях на полу около кровати. Мы кинулись и подняли её. Она постоянно говорила, что ей и так хорошо и вообще зачем мы её трогаем. Это звучало очень пугающе.

Положив её на кровать, я увидела, что на ноге большой пласт кожи размером с ладонь счесался. Видимо, от падения об ковёр. Зрелище было пугающее. Бабушка пожаловалась на то, что ей очень больно вставать на ногу. И я предположила, что это может быть перелом. Я сразу же вызвала скорую.

Бригада вошла, осмотрела бабушку, померяли ей температуру, к тому моменту она оказалась уже 36,6. Бригада посмотрела на ногу, сказала, что ничего страшного, подумаешь, всего лишь рана, перелома нет. Ссылались на то, что раз отека нет, значит и перелома тоже нет. Что, конечно, очень спорно. Бабушке было 83, реакции организма медленнее, чем у молодых людей. Но я поверила им, они же врачи, им виднее.

На вызов отреагировали довольно быстро, врач зашла, лениво кинула взгляд на бабушку, даже не притронувшись к ноге, сказала, что все в порядке. Я объяснила ей, что нам скорая сказала, что бабушке нужны капельницы от головокружений. На что она округлила глаза и сказала: "Ну привозите бабушку в поликлинику, дома вам их делать никто не будет."

Через пару часов нога бабушки начала синеть и увеличиваться. Я незамедлительно вызвала ещё одну скорую. Приехали молодые ребята, мы с молодым человеком вышли их встретить, а когда вернулись с бригадой, бабушка пыталась куда-то встать и снова упала. Эта бригада осматривала бабушку уже на полу, мы вдвоём с молодым человеком не смогли её поднять, а ребята просто смотрели на наши усилия и ничего не делали.

После чего они сказали, что осмотрят её на полу. Такого кошмара я её не слышала. Ребята осматривали её и даже не знали, куда её нужно везти, чтобы сделать рентген и надо ли им вообще это. Я уговаривала их, на этот раз уже я ссылалась на синюю ногу, и что повреждение видно, и судя по всему оно сильное. Они меня послушали и принесли носилки.

Нас привезли в травмпункт. Стол рентгена был высокий. Чтобы сделать рентген, нужно было держать ногу бабушки неподвижно, но она у неё совсем не держалась. Её держала я. Все это сопровождалось криками от рентгенолога: "Женщина, вы нам стол сейчас сломаете!" Каким образом я могу сломать им стол, я так и поняла.

В травмпункте нам поставили диагноз разрыв связок. Опять просто осмотрели рану и ничего не стали с ней делать. Это просто кошмар. Бабушка к этому моменту вообще не могла наступать на ногу. Нога начала болтаться. Боже, я сейчас это пишу, мне до сих пор не по себе.

В травмпункте сказали нам ехать домой. И мы поехали на такси. По приезду нужно было пройти от такси до дома метров 40, но бабушка просто не смогла идти. Нам пришлось класть её на одеяло и заносить домой. Я ещё говорила скорой, что взгляд у бабушки какой-то мутный, на что они сослались на возраст.

Дома бабушка постоянно пыталась встать, будто бы постоянно забывала, что её нога совсем её не удержит.

В 4 утра мы вернулись из травмпункта, немного поспали. Нужно было перебинтовывать ногу. Нам посоветовали в частном порядке пригласить фельдшера, который проработал всю жизнь в скорой. И мы вызывали. К этому моменту температура у бабушки была 35, и бабушка начала плеваться кровью. Я была в таком ужасе, что не описать. Я рассказала об этом фельдшеру. Я ему доверяла, потому что за его спиной был большой опыт.

Так как за прошлые 24 часа я вызвала скорые и врачей уже порядка 4 раз, видимо, они поставили меня на более долгое ожидание ответа от скорой. Бабушка начала тяжело дышать и терять сознание. Я сразу же начала звонить в скорую. Но если до этого они отвечали на 2-й минуте, то теперь спустя 20 минут я слушала только гудки. И когда я все-таки дозвонилась, бригаду вызвали, я спросила, что делать мне, у меня человек умирает! На что мне предложили самой сделать массаж сердца и искусственное дыхание и бросили трубку. Даже не объяснив мне, находившейся в таком стрессе, с чего начинать.

Когда реанимация приехала, они даже не сделали ЭКГ, чтобы проверить, бьётся ли сердце. Женщина из скорой просто посмотрела на тело и сказала, что уже ничем помочь нельзя. Конечно, я начала рыдать, я только что потеряла близкого мне человека! Врач скорой начала говорить мне: "Если ты сейчас не замолчишь и не перестанешь плакать, я на тебя материться буду ".

Прошло уже полгода после смерти бабушки, но я до сих пор не могу поверить, что люди могут так легко относиться к смерти другого человека. Если бы реанимация сделала хотя бы вид, что они реанимируют, если бы скорые больше внимания обратили на состояние человека в целом. В общей сложности за 24 часа через нас прошло 8 людей с медицинским образованием, и ни один не смог помочь.

В моём сердце все равно светлая память о ней. Она была хорошим человеком.