Когда в Китае исчезает Интернет, «мы теряем часть нашей коллективной памяти»

Число китайских веб-сайтов сокращается, а сообщения удаляются и подвергаются цензуре, что порождает опасения по поводу того, что произойдет, когда история будет стерта.

Китайцы знают, что интернет в их стране другой. Здесь нет Google, YouTube, Facebook**** или Twitter. Они используют эвфемизмы в Интернете, чтобы сообщить о вещах, о которых им не следует упоминать. Когда их посты и аккаунты подвергаются цензуре, они смиренно принимают это.

Они живут в параллельной онлайн-вселенной. Они это знают и даже шутят по этому поводу.

Теперь они обнаруживают, что под фасадом, наполненным короткими видеороликами, прямыми трансляциями и электронной коммерцией, их Интернет – и коллективная онлайн-память – постепенно исчезает.

В сообщении в WeChat от 22 мая, получившем широкое распространение, сообщалось, что почти вся информация, размещенная на китайских новостных порталах, блогах, форумах и сайтах социальных сетей в период с 1995 по 2005 год, больше не доступна.

«Китайский Интернет разрушается ускоряющимися темпами», — гласил заголовок. Как и следовало ожидать, сам пост вскоре был подвергнут цензуре.

«Раньше мы верили, что у Интернета есть память», — написал в своем посте Хэ Цзяян, блоггер, пишущий об успешных бизнесменах. «Но мы не осознавали, что эта память подобна памяти золотой рыбки».

Невозможно точно определить, сколько и какой контент исчез. Но я сделал тест. Я использовал ведущую поисковую систему Китая Baidu, чтобы найти некоторые примеры, приведенные в посте г-на Хэ, сосредоточив внимание примерно на одном и том же временном интервале между серединой 1990-х и серединой 2000-х годов.

Я начал с Джека Ма из Alibaba и Пони Ма из Tencent, двух самых успешных интернет-предпринимателей Китая, которых г-н Хэ искал. Я также искал Лю Чуаньчжи, известного как крестный отец китайских предпринимателей: он попал в заголовки газет, когда его компания Lenovo приобрела бизнес IBM по производству персональных компьютеров в 2005 году.

Я также посмотрел на результаты высшего лидера Китая Си Цзиньпина, который в тот период был губернатором двух крупных провинций. Результаты поисков высокопоставленных китайских лидеров всегда тщательно контролируются. Я хотел посмотреть, что смогут найти люди, если им будет интересно узнать, каким был Си Цзиньпин до того, как он стал национальным лидером.

Я не получил результатов, когда искал Ма Юн, это имя Джека Ма на китайском языке. Я нашел три записи для Ма Хуатэна, имени Пони Ма. Поиск Лю Чуаньчжи выявил семь записей.

Для Си Цзиньпина результаты были нулевыми.

Затем я начал искать одну из самых значительных трагедий в Китае за последние несколько десятилетий: Великое землетрясение в провинции Сычуань 12 мая 2008 года, в результате которого погибло более 69 000 человек. Это произошло в течение короткого периода, когда китайские журналисты имели больше свободы, чем обычно позволяла Коммунистическая партия, и они создавали много высококачественных журналистских материалов.

Когда я сузил временные рамки до 12 мая 2008 г. и до 12 мая 2009 г., Baidu выдала девять страниц результатов поиска, большая часть которых состояла из статей на веб-сайтах центрального правительства или государственной телекомпании Центрального телевидения Китая. Одно предостережение: если вы знаете имена журналистов и их организаций, вы сможете найти больше.

На каждой странице результатов было около 10 заголовков. В результате моего поиска было обнаружено то, что должно было составлять небольшую часть освещения того времени, большая часть которого была опубликована на сайтах газет и журналов, отправлявших журналистов в эпицентр землетрясения. Я не нашел ни одного выдающегося освещения новостей или излияний горя в Интернете, которые я помнил.

Помимо исчезновения контента, существует более широкая проблема: Интернет в Китае сокращается. По данным интернет-регулятора страны, в 2023 году в Китае было 3,9 миллиона веб-сайтов, что более чем на треть меньше, чем в 2017 году — 5,3 миллиона.

В Китае один миллиард интернет-пользователей, или почти пятая часть мирового онлайн-населения. Тем не менее, количество веб-сайтов, использующих китайский язык, составляет лишь 1,3 процента от общего числа в мире по сравнению с 4,3 процента в 2013 году — 70-процентное падение за десятилетие, согласно данным Web Technology Surveys , которое отслеживает использование в Интернете самых популярных языков контента.

Число веб-сайтов на китайском языке сейчас лишь немного превышает количество веб-сайтов на индонезийском и вьетнамском языках и меньше, чем на польском и персидском языках. Это половина сайтов на итальянском языке и чуть более четверти сайтов на японском языке.

Одной из причин спада является то, что веб-сайтам технически сложно и дорого архивировать старый контент, и не только в Китае. Но в Китае другая причина – политическая.

Интернет-издатели, особенно новостные порталы и платформы социальных сетей, столкнулись с повышенным давлением цензуры, поскольку под руководством Си Цзиньпина страна совершила авторитарный и националистический поворот. Сохранение киберпространства Китая в политической и культурной чистоте — высшая задача Коммунистической партии. Интернет-компании имеют больше стимулов к чрезмерной цензуре и исчезновению старого контента, не архивируя его.

Существование многих людей в Интернете было стерто.

Две недели назад Наньфу Ван обнаружила, что запись о ней на сайте, похожем на Википедию, исчезла. Госпожа Ван, режиссер-документалист, поискала свое имя на сайте обзоров фильмов Douban и ничего не нашла. То же самое и с WeChat.

«Некоторые фильмы, которые я сняла, были удалены и запрещены в китайском Интернете», — сказала она. «Но на этот раз я чувствую, что меня как часть истории стерли». Она не знает, что послужило толчком к этому.

Чжан Пин, более известный под псевдонимом Чан Пин, был одним из самых известных журналистов Китая 2000-х годов. Его статьи были повсюду. Затем, в 2011 году, его письмо вызвало гнев цензоров.

«Мое присутствие в публичном дискурсе было подавлено гораздо сильнее, чем я ожидал, и это представляет собой значительную потерю для моей личной жизни», — сказал он мне. «Моя жизнь была сведена на нет».

Когда моя учетная запись Weibo была удалена в марте 2021 года, я был опечален и разгневан. У него было более трех миллионов подписчиков и тысячи постов, описывающих мою жизнь и мысли за десять лет. Многие посты были посвящены текущим событиям, истории или политике, но некоторые были личными размышлениями. Я чувствовал, что часть моей жизни была вырезана.

Многие люди намеренно скрывают свои публикации в Интернете, поскольку партия или ее доверенные лица могут использовать их против них. В рамках тенденции, называемой «копание могил», националистические «розовинки» изучают прошлые онлайн-сочинения интеллектуалов, артистов и влиятельных лиц.

Для китайцев наши онлайн-воспоминания, даже легкомысленные, могут стать багажом, который нужно выгрузить.

«Хотя мы склонны думать об Интернете как о чем-то поверхностном, — сказал Ян Джонсон, давний корреспондент и писатель в Китае, — без многих из этих сайтов и вещей мы теряем часть нашей коллективной памяти».

В книге « Искры » Джонсона об отважных историках Китая, работающих подпольно, он цитировал Интернет-архив китайских онлайн-источников, поскольку, по его словам, он знал, что все они в конечном итоге исчезнут. В примечаниях

«История имеет значение в каждой стране, но она действительно важна для КПК», — сказал он, имея в виду Коммунистическую партию Китая. «История оправдывает дальнейшее правление партии».

Г-н Джонсон основал веб-сайт «Неофициальные архивы Китая» , целью которого является сохранение блогов, фильмов и документов за пределами китайского Интернета.

Есть и другие проекты, призванные спасти китайскую память и историю от исчезновения. Greatfire.org имеет несколько веб-сайтов, предоставляющих доступ к цензурированному контенту. China Digital Times , некоммерческая организация, которая борется с цензурой, архивирует работы, которые были заблокированы или находятся под угрозой блокировки. Г-н Чжан, журналист, является его исполнительным редактором.

Г-н Хэ, автор поста в WeChat, который стал вирусным, глубоко пессимистичен в отношении того, что стирание истории Китаем можно повернуть вспять.

«Если сейчас в китайском Интернете еще можно увидеть какую-то раннюю информацию», — написал он, — «это всего лишь последний луч заходящего солнца».