Ужасная кульминация этой страшной ситуации была достигнута однажды ночью, и даже по прошествии многих лет я не могу без содрогания подойти к ее описанию.
Ночь была жаркой, и раджа лег спать в большом зале дворца, возлежа на высокой раскладушке. Я не мог спать в своих апартаментах и поэтому тихонько прокрался в зал через плотно занавешенный вход в конце, наиболее удаленном от балкона. В этот момент я услышал необычный тихий звук над журчанием фонтана. Клетка Нераньи была частично скрыта от моего взгляда брызгами воды, но я подозревал, что необычный звук исходит от него. Отойдя немного в сторону и прижавшись к темным висячим стенам, я слабо разглядел его в тусклом свете, освещавшем зал, и тут обнаружил, что мои предположения верны - Неранья был за работой. Любопытствуя узнать больше, я опустился в толстом халате на пол и стал наблюдать за ним. Зрение у меня было острое, и вскоре глаза привыкли к тусклому, мягкому свету.
К моему изумлению, Неранья зубами разрывал мешок, служивший ему верхней одеждой. Делал он это осторожно, часто бросая острые взгляды на раджу, который, крепко спав на своей койке, тяжело дышал. Начав полосу зубами, Неранья тем же способом прикреплял ее к перилам клетки, а затем извивался, подобно тому, как ползает гусеница, и таким образом полоса вырывалась на всю длину одежды. Он повторял эту операцию с невероятным терпением и мастерством, пока вся его одежда не была разорвана на полоски. Две или три из них он связал вместе языком, губами и зубами и закрепил концы таким же образом на перилах, сделав таким образом короткие качели с одной стороны. После этого он связал остальные полоски вместе, удвоив те, что были слабыми, и таким образом сделал веревку длиной в несколько футов, один конец которой закрепил на перилах. Тут до меня дошло, что он собирается предпринять безумную попытку - невозможную без рук и ног, без рук и ног - вырваться из клетки! Но с какой целью? Раджа спал в зале...! У меня перехватило дыхание. О, отчаянная, безумная жажда мести, снедавшая бессильного, несчастного Неранью! Даже если он совершит невозможный подвиг - перелезет через перила клетки и упадет на каменный пол внизу (ведь как он сможет сползти по веревке?), его наверняка убьют или оглушат; и даже если он избежит этих опасностей, ему будет невозможно забраться на койку, не разбудив раджу, и невозможно, даже если раджа будет мертв! Человек без рук и ног может спуститься, упав, но никогда не сможет подняться. Пораженный его смелостью и полностью убежденный в том, что страдания лишили его разума, я наблюдал за ним, затаив дыхание и с интересом.
Он поймал длинную веревку в зубы в точке, расположенной недалеко от перил. Затем, с огромным усилием поднявшись в вертикальное положение и упираясь спиной в перила, он уперся подбородком в качели и стал работать над одним из концов. Он крепче ухватился подбородком за качели и, с огромным усилием упираясь нижним концом позвоночника в перила, начал постепенно подниматься. Труд был настолько велик, что он был вынужден делать паузы, дыхание было тяжелым и болезненным, и даже во время отдыха он находился в положении страшного напряжения, а его толчки на качели приводили к тому, что они сильно давили на горло и едва не приводили к удушью.
С огромным усилием он приподнял нижнюю часть своего тела, пока она не оказалась над перилами, верхняя часть которых теперь проходила через нижнюю часть его живота. Постепенно он перевернул свое тело, двигаясь назад, пока на внешней стороне не образовался достаточный избыток веса, а затем быстрым рывком поднял голову и плечи и перекатился в горизонтальное положение. Конечно, он упал бы на пол, если бы не веревка, которую он держал в зубах. Он так точно рассчитал расстояние между ртом и точкой крепления, что веревка натянулась и остановилась как раз в тот момент, когда он достиг горизонтального положения на перилах. Если бы кто-нибудь заранее сказал мне, что такой подвиг, какой совершил этот человек, возможен, я бы счел его глупцом. Я продолжал наблюдать за происходящим с огромным интересом.
Неранья теперь балансировал на животе на верхней части перил, и он несколько облегчил свое положение, изогнув позвоночник и свесившись вниз, насколько это было возможно. Полежав в таком положении несколько минут, он начал осторожно сползать, медленно расправляясь с веревкой сквозь зубы. Совершенно очевидно, что веревка вырвалась бы из его зубов вбок, когда он слегка ослабил хватку, чтобы дать ей соскользнуть, если бы не одно хитроумное приспособление, к которому он прибегнул. Он сделал оборот веревки вокруг шеи, прежде чем прикрепить качели, и таким образом обеспечил тройной контроль над веревкой: один - зубами, другой - трением о шею, третий - способностью сжимать ее между щекой и плечом.
Потрясающая и, казалось бы, невыполнимая часть его задачи была выполнена. Сможет ли он безопасно добраться до пола? Постепенно он перемахнул через перила назад, подвергаясь ежеминутной опасности упасть, но его нервы не дрогнули, и я увидел удивительный блеск в его глазах. С каким-то креном его тело ударилось о внешнюю сторону перил, и он повис, держась подбородком. Медленно он отвел подбородок в сторону, а затем повис на веревке, его шея приняла на себя вес туловища. Почти незаметно, с бесконечной осторожностью, он спустился по веревке, и наконец его громоздкое тело покатилось по полу, целое и невредимое!
Что дальше? Неужели это сверхчеловеческое чудовище совершило это невозможное чудо? Неужели он тут же вскочит на невидимые ноги, подбежит к постели раджи и зарежет его невидимым кинжалом, зажатым в невидимой руке? Нет, я был слишком философски настроен для таких безумных мыслей; времени для вмешательства было предостаточно. Я был быстр и силен. Я подожду немного и посмотрю, на какие еще невозможные вещи способен этот монстр.
Представьте себе мое удивление, когда вместо того, чтобы подойти к спящему радже, Неранья выбрал другое направление. Значит, в конце концов, этот жалкий негодяй думал только о побеге, а не об убийстве раджи! Но как он мог сбежать?
Единственный возможный способ попасть на воздух - подняться по лестнице на балкон и выйти в коридор, который открывался на него, и, конечно же, Неранья не мог подняться по этой длинной лестнице! Тем не менее он направился к лестнице. Он продвигался, лежа на животе, лицом к месту назначения, выгибая позвоночник вверх, отчего голова и плечи проскальзывали вперед почти на дюйм, выпрямляя позвоночник и выдвигая вперед нижнюю часть спины на расстояние, равное продвижению головы, каждый раз прижимая голову к полу, чтобы она не соскользнула. Продвижение было медленным, болезненным и трудоемким, поскольку пол был скользким, что затрудняло задачу прочной фиксации головы. Наконец он добрался до подножия лестницы.
Сразу стало ясно, что его цель - подняться на ступени. Должно быть, желание свободы было в нем сильно. Опираясь на столбик, он посмотрел на огромную высоту, на которую ему предстояло подняться, и вздохнул, но яркий свет в его глазах не угас. Как он мог выполнить стоящую перед ним невыполнимую задачу?
Он решил эту проблему очень просто. Опираясь на столбик, он опустился по диагонали и благополучно лег на нижнюю ступеньку на бок. Перевернувшись на спину, он продвинулся по ступеньке на несколько дюймов, чтобы достать до перил, вскарабкался в вертикальное, но перевернутое положение у перил, а затем упал и благополучно приземлился на вторую ступеньку. Этим объясняется то, как с немыслимым трудом он преодолел весь лестничный пролет.
Очевидно, что раджа не был объектом движений Нераньи, и беспокойство, которое я испытывал по этому поводу, полностью рассеялось, и теперь я наблюдал за Нераньей только с чувством всепоглощающего интереса и любопытства. То, чего он добился, не укладывалось в голове, и в каком-то смысле я пребывал в состоянии беспомощного удивления. Сочувствие, которое я всегда испытывал к несчастному, теперь значительно усилилось; и как ни малы были шансы на его окончательный побег, я все же надеялся, что ему это удастся. Был шанс, что он попадет в руки британских солдат, которые находились неподалеку, и я внутренне молился за его успех. О какой-либо помощи с моей стороны, однако, не могло быть и речи; ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы стало известно, что я был свидетелем побега.
Неранья был уже на балконе, и я смутно видел, как он, извиваясь, медленно приближается к двери. Перила были низкими, и я едва мог разглядеть его за ними. Наконец он остановился и, извиваясь, встал в вертикальное положение. Его спина была обращена к коридору, но он медленно повернулся лицом ко мне. На таком большом расстоянии я не мог различить его черты, но медлительность, с которой он работал, даже до того, как он полностью преодолел лестницу, красноречиво свидетельствовала о его крайнем истощении. Ничто, кроме самой отчаянной решимости, не могло бы поддержать его до сих пор, но он почти исчерпал последние остатки сил.
Он обвел взглядом зал, а затем посмотрел на раджу, который крепко спал прямо под ним, на высоте более двадцати футов. Он смотрел долго и серьезно, опускаясь все ниже, ниже, ниже по перилам. Вдруг, к моему немыслимому изумлению и ужасу, он опрокинулся навзничь и рухнул вниз со своей возвышенности. Я затаил дыхание, ожидая увидеть, как он превратится в кровавое месиво на камнях внизу, но вместо этого он упал на грудь раджи, пробив койку и свалив его на пол. Я бросился вперед с громким криком о помощи и мгновенно оказался на месте катастрофы. Представьте себе мой неописуемый ужас, когда я обнаружил, что зубы Нераньи впились в горло раджи! Яростно вцепившись, я вырвал негодяя, но кровь потоками лилась из страшного разорванного горла, грудная клетка была сдавлена, и раджа задыхался в предсмертной агонии. В ужасе вбежали люди. Я повернулся к Неранье. Он лежал на спине, его лицо было измазано кровью. Убийство, а не побег, было его намерением с самого начала; он принял единственный план, с помощью которого его можно было осуществить. Я опустился рядом с ним на колени и увидел, что он умирает - при падении ему сломало спину. Он ласково улыбнулся мне, и даже в смерти на его лице застыло торжествующее выражение свершившейся мести.
