Судебная битва за квартиру: как Верховный Суд решил судьбу средств от продажи единственного жилья банкрота

В событиях, связанных с банкротством Марины Тищенко, раскрывается достаточно сложная и увлекательная история, которая затрагивает не только вопросы правовой защиты должников, но и концепцию исполнительского иммунитета, определяющую судьбу единственного жилья и вырученных средств от его продажи.

Давайте шаг за шагом разберем эту ситуацию, подчеркнув особые положения закона.

В 2021 году банк ВТБ инициировал процедуру признания Марины Тищенко банкротом (дело № А41-67743/2021). В процессе была реализована её единственная квартира в Королеве, находившаяся под ипотекой.

Вырученные средства, как полагал финансовый управляющий Вадим Бажанов, были использованы для удовлетворения требований всех кредиторов, в том числе и незалоговых. После этого управляющий подал ходатайство о завершении процедуры банкротства, которое было поддержано всеми тремя инстанциями, утвердившими его вознаграждение: 25 000 руб. за проведенную реструктуризацию и реализацию, а также 456 679 руб. процентов от реализованного актива.

Однако сама Тищенко не согласилась с данными решениями. Она обжаловала их в Верховном суде, настаивая на том, что суды не учли положение об исполнительском иммунитете. По её мнению, осталась сумма от продажи квартиры, которая не должна была подлежать распределению среди несостоятельных кредиторов. Эта сумма защищена от взыскания, поскольку квартира была её единственным жильем. В соответствии с действующими нормами, в частности статьей 446 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, единственное жилье должника не может быть изъято и реализовано для погашения долговых обязательств, что и означает принцип исполнительского иммунитета.

В своих аргументах Тищенко упомянула постановление Конституционного суда № 28, где подчеркивается, что данный иммунитет распространяется также на суммы, вырученные от реализации единственного жилого имущества. В результате кассационной жалобы она заявила, что возвращение к рассмотрению дела преждевременно, так как судебные акты оставили её без возможности заявить о праве на исключение указанных средств, оставшихся после погашения долга перед залоговым кредитором.

Экономколлегия Верховного суда согласилась с позицией Тищенко. Суд отменил предыдущие решения и направил дело на пересмотр, но не возобновил процедуру банкротства. Важным моментом в решении стало напоминание о том, что прекращение производства по делу о банкротстве не лишает должника возможности восстановить свои нарушенные права, если для этого существуют законные основания.

Суд подчеркнул, что при наличии единственного жилья средства от его реализации не могут быть распределены среди остальных кредиторов, так как они подлежат защите.

Финансовый управляющий Бажанов, выступая на заседании, отметил, что должник не подавал ходатайства о защите оставшихся средств и не взаимодействовал с ним в данной сфере.

Он утверждал, что исполнял свои обязательства в самостоятельном порядке, удовлетворив требования кредиторов третьей очереди, а оставшиеся средства были зачислены на его счет лишь в последнюю очередь после выполнения всех обязательств по делу.

Тем не менее, ключевой момент здесь заключается в том, что требование к законному распределению средств лежит целиком на финансовом управляющем, независимо от наличия обращений от должника.

Также важно отметить, что обязанность управляющего касалась отказа во включении единственного жилья в конкурсную массу, что подчеркивает защиту прав должника.

Таким образом, данное дело иллюстрирует важнейшие аспекты, касающиеся правовой защиты должников, возможности реализации их имущества в случае банкротства и защиту единственного жилья от взыскания.

В результате Верховный суд дал четкий сигнал о необходимости уважительного подхода к правам граждан, находящихся в сложной финансовой ситуации, что в свою очередь подчеркивает значимость принципа исполнительского иммунитета в правоприменительной практике.