Бремя губернатора Российской Империи и первого секретаря Обкома КПСС в исторических реалиях

Уважаемые читатели, понимаю, что вопрос о сравнении эпох – дело тонкое и неблагодарное, ибо каждая эпоха хороша и сложна по-своему. Однако, отложив в сторону глобальные историософские споры, предлагаю погрузиться в более предметный и человеческий аспект: каково было нести тяжкое бремя региональной власти в двух разных государственных системах – Российской Империи и Советском Союзе. Что представляла собой повседневность человека, державшего в своих руках судьбу целой губернии или области? Давайте рассмотрим этот вопрос обстоятельно, с пониманием контекста и долей необходимого житейского юмора.

1. Путь наверх: родословная вместо резюме.

В дореволюционной России карьера высшего администратора начиналась не с университетской скамьи и не с производственного стажа, а с записи в генеалогической книге. Первым и главным условием для назначения начальником губернии было принадлежность к дворянскому сословию. Это был негласный, но непререкаемый ценз. Образование, безусловно, приветствовалось, особенно с реформ Александра II, сделавшего акцент на профессиональной подготовке управленцев. Однако вплоть до конца Империи среди губернаторов можно было встретить выпускников престижного Царскосельского лицея, Пажеского корпуса, университетов, а также тех, кто получил лишь домашнее воспитание или образование в кадетском корпусе. Систематического юридического или управленческого образования, в современном понимании, часто не требовалось. Знание законов, безусловно, было нужно, но куда важнее было знание неписаных законов света, этикета и понимание того, как вращаются шестерёнки громадного государственного механизма. Таким образом, ключом к власти служил не диплом, а герб на печати.

2. Суть службы: «Положение хуже губернаторского».

Знаменитая поговорка возникла не на пустом месте. 3 июня 1837 года император Николай I утвердил «Общий наказ гражданским губернаторам» – объёмный документ, ставший на десятилетия «библией» губернатора. Этот наказ детально регламентировал все стороны службы: от общего управления и охраны правопорядка до народного продовольствия и сбора статистики.

Главной особенностью этой инструкции была её жесткая, императивная природа. Губернатор мыслился не как самостоятельный реформатор или хозяйственник своего региона, а прежде всего как верный и точный исполнитель воли монарха и предписаний центральных министерств. Он не мог по собственной инициативе вводить новые налоги, менять систему управления или запускать масштабные экономические проекты. Его задача – блюсти существующий порядок, контролировать, отчитываться и доносить.

Рабочий день превращался в бесконечный поток бумаг: донесения, рапорты, формуляры, статистические ведомости. Обязательным было личное посещение 17 ключевых учреждений губернии. Губернатор тонул в «текущем делопроизводстве», как отмечали современники. Многие мечты о преобразованиях, с которыми чиновники вступали в должность, разбивались о рутину канцелярской работы. Исторический анекдот о пензенском губернаторе Ступишине, перепоручившем все бумажные дела жене и тёще, возможно, и имел основания, но такой «семейный подряд» был, разумеется, грубейшим нарушением.

3. Быт, жалованье и издержки службы.

С материальной точки зрения жизнь губернатора была обеспеченной. Годовое жалованье составляло в среднем 6000 рублей (около 500 в месяц), что по меркам XIX века было огромной суммой. Для сравнения: пуд (16 кг) отборной свинины стоил 1-1,5 рубля, рябчик – 35-80 копеек. При этом губернатор жил в казённой, часто роскошной резиденции, содержание которой (отопление, освещение, прислуга) также оплачивалось из казны. Многие имели и собственные имения, приносящие доход.

Однако платой за стабильность и статус были колоссальные нагрузки. Бесконечные разъезды по губернии – зимой в санях, летом в коляске, утомительные инспекции, необходимость поддерживать светские и политические связи, принимать countless просителей. Медицина того времени оставляла желать лучшего, а болеть губернатору было «не по чину» – замены ему не полагалось. Отпуска были редким и драгоценным временем, которое многие тратили на поездки «на воды» в Европу или отдых в своих имениях. Здоровье уходило быстро: хроническая усталость, болезни сердца, нервные расстройства и пресловутый «профессиональный» геморрой от сидячей работы были частыми спутниками.

Некоторое оживление и пространство для манёвра появились в эпоху «Великих реформ» Александра II. Появилась возможность проявлять больше инициативы на местах, как это делал, например, Константин Грот в Самаре, активно занимаясь благоустройством города. Но и тогда рамки централизованной системы оставались весьма жёсткими.

1. Карьерная лестница: от станка – к пленуму.

Советская система управления на местах внешне порывала с имперскими традициями, но создала свою, не менее сложную иерархию. Дворянское происхождение сменилось другим, идеологическим критерием – партийностью. Путь к креслу первого секретаря обкома (фактического «губернатора» советской эпохи) был долгим и тернистым.

Упрощённо его можно было описать так:

· Образование. Требовалось высшее или, как минимум, среднее специальное. Техническое или сельскохозяйственное часто ценилось выше гуманитарного.

· Партийность. Безупречное членство в КПСС, активная общественная работа.

· Партийная учёба. Почти обязательным этапом было обучение в Высшей партийной школе при ЦК КПСС или республиканских партшколах.

· Хозяйственный опыт. Необходимо было пройти школу управления «на земле»: возглавить колхоз, райисполком, крупное предприятие, показать умение выполнять планы.

· Выборы. Финальный аккорд – формальное избрание на пленуме обкома партии. Однако кандидатура заранее тщательно подбиралась и согласовывалась в отделе организационно-партийной работы ЦК КПСС, а иногда и с высшим руководством страны.

Теоретически, «социальный лифт» работал: упорный токарь или агроном мог подняться до вершины региональной власти. На практике же требовалось не только трудолюбие, но и незаурядные качества политика, умение лавировать в системе, чувствовать «линию партии» и иметь поддержку в верхах.

2. Объём ответственности: «За всё в ответе».

Если имперский губернатор был «столпом порядка», то первый секретарь обкома был «хозяином области» в полном смысле слова. Его ответственность была всеобъемлющей и персональной. В круг его обязанностей входило буквально всё:

· Экономика: выполнение планов по промышленности и сельскому хозяйству (посевная, уборочная – время авралов для всего партаппарата), строительство, газификация, развитие транспорта.

· Социальная сфера: снабжение населения, работа школ, больниц, бытовое обслуживание.

· Идеология и кадры: проведение партийной политики, подбор и расстановка руководящих кадров на всех уровнях, «воспитание масс».

· Чрезвычайные ситуации: любая крупная авария, неурожай или стихийное бедствие требовали его непосредственного руководства.

Рабочий день секретаря был перманентным авралом: утренние совещания, звонки в министерства и ЦК, выезды «на места» – стройки, заводы, колхозы, вечерние приёмы посетителей. Это была подвижная, нервная, изматывающая работа. Геморрой от сидения в кресле мог и не грозить, но инфаркт от стресса – вполне.

3. Статус и привилегии в «бесклассовом» обществе.

Оклад первого секретаря обкома в 1970-80-е годы был относительно скромным – 500-800 рублей в месяц. Высококвалифицированный рабочий на оборонном заводе или шахтёр мог получать столько же или даже больше. Однако суть заключалась не в зарплате, а в системе закрытых привилегий («номенклатурного обеспечения»):

· Медицина: доступ к лучшим, часто закрытым поликлиникам и больницам («кремлёвская медицина»).

· Снабжение: спецраспределители с дефицитными продуктами и товарами.

· Жильё: не просто благоустроенная квартира, а часто загородная дача (госдача).

· Транспорт: служебный автомобиль с шофёром.

· Отдых: путёвки в лучшие санатории и дома отдыха, в том числе за границу.

Но и здесь существовала своя «ловушка». Демонстративная роскошь и злоупотребление привилегиями осуждались самой системой. Периодические кампании «борьбы с излишествами» могли серьёзно испортить карьеру. Умный руководитель жил хорошо, но без вычурности, а некоторые, как тот же скромный секретарь из Кустаная, и вовсе могли отказываться от спецпайков, подчёркивая свою аскетичность и близость к народу. Это тоже был политический выбор.

Подводя итог этого сравнения, можно сказать следующее. Имперский губернатор существовал в системе жёсткой вертикали, где его свобода манёвра была ограничена, но и личная ответственность за экономические итоги была сглажена. Его статус и материальное положение были незыблемы и гарантированы происхождением. Его бич – рутина и безличность бюрократической машины.

Советский первый секретарь был погружён в гущу всех проблем региона, обладал огромными полномочиями, но нёс тотальную персональную ответственность за любой провал. Его статус был не врождённым, а заслуженным (или выстраданным) и потому более шатким. Его бич – хронический стресс и необходимость постоянного политического балансирования.

Однако, как это часто бывает в истории, решающее значение имел человеческий фактор. Вне зависимости от эпохи, системы или названия должности, судьба региона во многом зависела от личности руководителя. Если во главе области стоял энергичный, умный и по-настоящему радеющий за дело хозяйственник – будь то губернатор-реформатор XIX века или секретарь-«трудяга» XX века – регион развивался, люди это чувствовали. Если же власть привлекала карьериста, казнокрада или бездарного исполнителя, то ни сословные традиции, ни партийный контроль не спасали от застоя и проблем.

Таким образом, отвечая на вопрос «где было лучше?», стоит признать: лучше было там и тогда, где на ответственном посту оказывался человек дела, чести и совести. Всё остальное – особенности системы, размера оклада и формы служебного транспорта – были важными, но второстепенными деталями исторического пейзажа.

Источники некоторых данных

https://governors.ru/expert/Dmitriy-Skuridin/Gubernatory-kak-soczialnyy-institut-Istoriya-i-perspektivy/89

https://ladoga-news.ru/news?id=10790 https://ladoga-news.ru/news?id=10790

https://history.wikireading.ru/345552