Почему институт семьи разрушается

Сижу на кухне, напротив меня моя подруга Анна, у которой только что прошло третье заседание в суде по разводу. Она не плачет, просто крутит в руках чашку и говорит: «Ну вот, десять лет прожили, а теперь всё — как будто это были чужие фотографии, не наши». Я слушаю и думаю: почему сегодня так часто получается, что самое крепкое, казалось бы, здание — семья — трещит по швам буквально изнутри?

В детстве мне казалось, что «до конца жизни» — это про что-то очень длинное и невозможно скучное. Папа приходил с работы, мама ставила на стол суп, и всё, никаких вариантов. Сейчас я смотрю на своих одноклассников: кто-то уже в третьем браке, кто-то живёт «по графику» с ребёнком, кто-то вообще решил не жениться, потому что «и так нормально». И знаете, я не осуждаю — просто становится страшно: а вдруг мы потеряли умение строить не квартиру, не совместный бюджет, а именно дом, внутри которого можно быть без маски?

Почему так выходит? Наверное, первое — мы забыли, что любовь это не чувство, а работа. Раньше, когда не было света и айфонов, люди тоже ссорились, но не могли просто уйти в другую квартиру или улететь в Таиланд «перезагрузиться». Они оставались лицом к лицу и выясняли, кто посуду моет, пока не прозревали: посуда не виновата. Сегодня же у нас в кармане всегда запасной аэродром: подписки, свайпы, мессенджеры, где тебе за секунду напишут, какой ты классный, и никто не увидит, что ты забыл вынести мусор. Легко быть прекрасным, когда тебя никто не трогает.

Второе — мы перестали договариваться. Помните, бабушки говорили: «Съешьте конфету — и дуйте спать»? Это и есть договориться: я тебе сладкое, ты мне тишину. Теперь же каждый тащит в дом свои негласные правила: «Я не готовлю по вторникам», «Я не выношу, когда кто-то чихает без платка», «Если ты не положил телефон экраном вниз — значит, прячешь письма». И вместо того чтобы об этом сказать, мы молча закручиваем гайки внутри себя, пока один из партнёров не лопнет. А потом удивляемся: откуда развод?

И ещё — мы перепутали свободу с одиночеством. Я прекрасно помню, как десять лет назад мне гордо говорили: «Я не приму ни одного компромисса!» Окей, но вместе жить — это всегда компромисс: кто-то любит окно открытым, кто-то спит в носках, кто-то мечтает о собаке, а у кого-то аллергия. Если каждый будет стоять на своём, в итоге получится не свобода, а два одиночества под одной крышей.

Иногда мне кажется, что мы просто боимся быть уязвимыми. Пока ты самодостаточный — тебя никто не ранит. А как только ты кому-то дал правду о себе: «Я боюсь остаться без работы», «Мне страшно родить», «Я не знаю, как быть отцом» — тебя можно ударить. И вместо того чтобы дать себе шанс ударить в ответ и всё равно остаться, мы предпочитаем не рисковать. Разве это не парадокс: мы ходим в спортзал, чтобы качать мышцы, но не ходим в «семейный зал», чтобы качать умение прощать.

Вчера Анна сказала: «А вдруг мы просто забыли, что семья — это не про счастье каждый день, а про то, чтобы в конце месяца друг другу не надоели?» Я засмеялся, но потом подумал: а ведь правда. Может, разрушается не институт, а наше терпение? Может, мы просто разучились ждать, пока другой человек выспится, вырастет, перестанет злиться на мир, перестанет бояться.