Если все время молчать, а вас при этом обвиняют в совершении преступления, то где же тут защита, спросите вы. В материале ниже мы внесем ясность в этот вопрос. Самый эффективный вид защиты от ошибочного подозрения и обвинения в совершении преступления возможен только в случае, если подозреваемый или обвиняемый еще на стадии дачи объяснений, на стадии знакомства со следователем дознавателем участковым и вообще любым сотрудником полиции, воспользовался правом не свидетельствовать против себя, предусмотренным статьей 51 Конституции РФ. А если не воспользовался и стал все объяснять, то несмотря на ошибку следствия и фактическое отсутствие вины можно при этом получить обвинительный приговор.
Какие бывают адвокаты
Адвокат с 1995 года из Калуги, отвечает на вопрос:
«Если Вы взяли деньги в долг и не отдаете, кредитор может подать на Вас заявление в полицию о совершении Вами преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ. Для выяснения обстоятельств, участковый, у которого на рассмотрении находится материал, должен получить от Вас объяснение. Ваши попытки уклониться от дачи объяснений, могут быть расценены, как стремление уклониться от ответственности, что косвенно подтвердит Вашу вину».
Затем, после замечания что адвокаты обычно дают иные рекомендации, он поясняет свою позицию (напомню, о себе он написал, что его адвокатский стаж – более 23 лет):
«Ну конечно! Можно руководствоваться правилом Миранды, можно еще вспомнить, что у Фемиды повязка на глазах, можно прикинуться краснодонцем и в ответ на все обвинения молчать, даже когда есть неопровержимые доказательства невиновности, о которых дознавателю или следователю ничего не известно и не станет известно, потому что подозреваемый или обвиняемый молчит, гордо сознавая свою невиновность. Можно после всего этого, с гордо поднятой головой поехать в зону по приговору суда, опять же руководствуясь правилом Миранды и потом всю оставшуюся испорченную судимостью жизнь благодарить таких вот "юристов", которые, не имея ни малейшего представления об уголовном процессе, дают такие простые для исполнения и потому приятные для вопрошающего советы».
Правило Миранды – это решение Верховного суда США от 1966 года. Миранда против Оризоны, после которого при задержании в США всегда произносится «Вы вправе хранить молчание, все что Вы скажете, может быть использовано против Вас в суде», и так далее, все это знают по фильмам.
«Ну конечно!» – это он не соглашается, а применяет сарказм.
Чуть ниже мы убедимся что калужанам еще есть куда стремиться в попытках окружить себя профессиональными адвокатами.
Предназначение института адвокатуры
Иногда люди недоумевают, что на скамье подсудимых – настоящее животное, а не человек, как не стыдно адвокату защищать подобное существо.
Смысл всей работы адвоката заключается в том, чтобы контролировать работу представителей следствия обвинения и суда, ограждая общество от злоупотреблений со стороны контролируемых им лиц, от ошибочных обвинений в совершении преступления.
Профессиональный адвокат выполняет свою работу безотносительно к тому, как обвинение характеризует обвиняемого, зверь там или не зверь, потому что сам факт появления именно такого адвоката тут же дисциплинирует следователя.
Профессиональный адвокат защищает не только и не столько конкретного подзащитного, сколько общество в целом.
Если, скажем так, произойдет невероятное, и силовики так или иначе коррумпируют всех адвокатов, в том числе обещаниями успешной карьеры в будущем в той или иной системе правосудия, то в стране фактически не будет адвокатуры и беззащитным станет все общество.
Если хотя бы кто-то из адвокатов, грубо говоря, останется непреклонным, то есть качественным контролером, то обществу следует искать и находить именно такого адвоката, а не любого адвоката, и надежда на восстановление классического правосудия появится.
Говоря грубо, потому что тут нет некоей черно-белой картины, есть много мелких и очень мелких нюансов. Скажем, когда адвокат работает по назначению и, видя подозреваемого, который пытается уйти от правосудия крайне неумело, фактически предоставив опытным участникам уголовного процесса все, что только можно предоставить в подтверждение своей вины (а следует хорошо помнить, что у работающих с подозреваемыми ежедневно и много лет интуиция оттачивается очень хорошо), адвокат порой и закроет глаза на отдельные мелочи. Общество, профессиональный контроль как таковой тут не забыты, но будут эпизоды с принципиальными разногласиями, то есть человек, именно на взгляд профессионального адвоката, ведет себя как честный человек, а следователь упорно стоит на своей версии без всего спектра достаточных поводов. И тут адвокат не станет пропускать ни одной мелочи в работе, поэтому и подход к оценке работы адвоката – масштабный, не мелочный. В гражданском процессе такого нет, там все работает немного иначе.
Самый главный вопрос при знакомстве с представителем правосудия
Как только к вам постучались и представились, что гости из полиции, и у них есть пара вопросов к вам, для вас наступает судьбоносный момент. Как только вы выяснили, что послужило поводом для визита, необходимо четко и ясно ответить себе на вопрос, считаете ли вы себя виновным в том, что сотрудник обозначает в качестве повода для встречи.
Это важно для того, чтобы определить, нужна ли вам статья 51 Конституции РФ.
Бывают ситуации, когда речь заходит об эпизодах, в которых вы либо точно знаете что небезупречны, либо понимаете, что сотрудник имеет поводы так предполагать.
Иными словами, есть процедуры, когда вам будет полезней, что называется, не запираться, а, скажем, изучать вопрос о возможной сделке со следствием. Именно поэтому статья 51 Конституции РФ – право не свидетельствовать против себя нужна только в случае, если вы уверены, что невиновны. Ну или полагаете, что вашу вину доказать не удастся, пусть и чаще всего это наивное полагание.
В чем сила молчания
Далее обсуждаем формат, где вы точно невиновны.
Воспользовавшись правом не свидетельствовать против себя, вы тем самым способны только помочь себе, то есть вы не даете следствию ни одной «ниточки», за которую бы можно было потянуть и все раскрутить, в том числе сочинив такую якобы раскрутку.
После того как к вам приходит адвокат по назначению (это когда у вас нет денег, и вы заявляете что вам нужен бесплатный адвокат), он для вас реально бесплатный. То есть вы вправе ждать от него фактической работы, после того как он приходит и убеждается, что вы ничего никому не сказали, только реально ничего, он понимает, что случай – интересный, не банальный, не когда сидели выпивали и один вытащил смартфон из кармана пиджака другого. Тут его подзащитный не дал следствию ни одной буквы, ни одной зацепки, не исключено, что это того стоило.
Инструментарий, который применяется при реализации права на молчание, называется вопросы.
То есть буквально, адвокат знакомится с версией следствия, и если убеждается, что такая версия не обеспечена неопровержимыми доказательствами, то все остальные версии следствия разбиваются путем предложения ответить на много вопросов, смысл которых сводится к тому, что следователь и сам начинает видеть, что все представленные им доказательства довольно легко опровержимы.
Еще раз: есть некая ваша жизнь, состоящая из эпизодов; один из таких эпизодов кому-то показался содержащим признак преступления; этот кто-то написал заявление, и следователь нанес вам визит, или вызвал по повестке, или приехал с обыском и задержанием; у него появилась некая версия, которая вас ни к чему не обязывает; далее и вами, и вашим адвокатом, и обвинителем, и судом изучается только эта версия, и ничто больше, при этом к вашей личной жизни она или вообще не имеет отношения, или имеет, но не так, как следует из этой версии.
Когда подозреваемого берут на кармане, то в целом следствию вообще не нужны ответы на вопросы, разве что по частностям. Но неопровержимые доказательства вины у следствия уже есть, и право на молчание тут и неуместно, и никому не нужно, хоть умолчитесь, потому что вопросов, которые бы создавали тень сомнения, у адвоката при задержании вас с поличным нет и быть не может.
И совсем другое дело, когда доказательства еще предстоит получить, а затем оценить, насколько полученные доказательства неопровержимы.
Любой следователь идет по кратчайшему пути, делая попытку получить доказательства из показаний подозреваемого. Это логично и ничего не нарушает.
Если следователь получает испуганного подозреваемого, то следователь из него все вытянет. Это несложно.
Если следователь получает подозреваемого, который знает, что набедокурил, но считает себя талантливым актером, то следователь из него тоже все вытянет, и именно потому, что талантливый актер позволил себе некий этюд, то есть начал говорить в принципе. Чем больше человек говорит, тем меньше он контролирует, что наговорил; чем серьезнее противоправное деяние, тем более опытный следователь сядет в первых рядах знакомиться с творчеством талантливого актера, тем больше аплодисментов получит такой актер, тем больше историй из жизни попросит исполнить на бис. Изменить тактику уже не получится, актер станет жертвой своего таланта, однажды вместе со следователем обнаружив, что пора давать признательные показания.
Также люди очень по-разному себя ведут, когда ссылаются на статью 51 Конституции РФ. Подчеркну – очень по-разному,. Это может быть торжественно, замкнуто, опасливо, буднично, в соединении с делом можно выводить еще больший перечень, что за всем этим, иногда и опасливо, но не исключено, что предположение оказалось слабым, а порой и буднично, но именно поэтому, что-то тут не так. Все следователи знают, что талантливых актеров меньше, чем принято считать.
К сожалению, я должен быть краток.
Общее правило
Общее правило: в любой непонятной ситуации молчите.
В ответ на какие угодно вопросы произносите только одно утверждение: «Статья 51 Конституции РФ», если будет задано 89 вопросов, повторите эту фразу 89 раз.
Если в дальнейшем вы придете к выводу, что будет разумней дать показания, вы их дадите, а пока вы в этом не уверены, не давайте.
Если вы решили и в дальнейшем хранить молчание, то заготовьте перечень вопросов, которые, по вашему мнению, подтвердят, что доказательства не являются неопровержимыми, в том числе по такой формуле, как: «А почему то-то и то-то не мог сделать кто-то другой?», «А как убедиться что там был именно я?»
Вопросы – это не утверждения, они не входят в понятие хранить молчание, при этом, если не поработать над вопросами, а создавать их экспромтом, то можно и проговориться, то есть иные вопросы могут содержать долю того, что способно составлять признательные показания.
Вопросов не должно быть очень много, вопросы должны быть разоблачающими наспех сочиненное обвинение. В этом и состоит профессионализм адвоката.
Также допустимы утверждения, скажем, из ряда цитирующих нормы права, только точно цитирующих – тут также нет никакой беды.
Следователь должен выйти на примерно такой итог: «Заданные адвокатом мне как следователю вопросы могут быть заданы и в суде, и суд поймет несостоятельность моей версии, как построенной на легко опровержимых доказательствах». И, как логическое следствие, следователь теряет интерес к данному подозреваемому.
В этом состоит выполнение задачи адвоката.
О злоупотреблениях во время допроса или получения объяснений
Выше мы говорили о добросовестном заблуждении следователя, но бывает и употребление правом во зло с умыслом.
Когда подозреваемый стремится немедленно все следователю объяснить, недобросовестный следователь способен увидеть в этом искушение. Часть рассказа подозреваемого может содержать текст, который судьями обычно воспринимается как косвенное признание вины. Например, при обыске ничего не обнаружено, но подозреваемый охотно и подробно рассказывает, почему у него в компьютере есть директория с названием «Несовершеннолетние». Подозреваемый кому угодно готов объяснить, что в этой директории он планирует собирать истории с участием комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, но по специальности он – фрезеровщик, и иных поводов интересоваться именно комиссией у него тоже нет, и суд вполне может согласиться с тем, что подозреваемый интересуется подростками, тогда как сам подозреваемый не перестает публично гордиться тем что у него есть такая директория, совершенно искренне не видя в этом никакого подвоха. При отсутствии профессионального адвоката это может закончиться довольно грустно для подозреваемого.
Если подозреваемый не является юристом, он заведомо не может мыслить как юрист и заведомо не может видеть, что важно для него и что важно для следователя. Это не всегда одно и тоже.
Поэтому право на молчание – это очень важное право, им пользоваться можно и нужно.
И теперь не может остаться сомнений в том, что адвокат с 1995 года из Калуги ответил не так, как это делают адвокаты не из Калуги и не с 1995 года. Адвокат не может консультировать, что при наличии подозрений в признаках мошенничества при кредитовании, где ему не предложены в вопросе те квалифицирующие признаки, которые выделили этот вид мошенничества в отдельный состав, он не может рекомендовать по формуле «ваши попытки уклониться от дачи объяснений, могут быть расценены как стремление уклониться от ответственности, что косвенно подтвердит вашу вину». Это текст скорее следователя, чем адвоката, и в практике есть случаи, когда бывшие следователи затем входят в коллегию адвокатов, но не перестают быть следователями по логике мышления, и это уже настоящая беда для привлекаемых к ответственности, а не адвокаты. Конституционный суд РФ давно закрыл лазейку с некоей «доадвокатской» стадией уголовного процесса, то есть до возбуждения уголовного дела, о чем наш калужский с 1995 года адвокат, как выяснилось, тоже не знал. Теперь потребовать бесплатного адвоката можно при самой невинной дискуссии о взглядах на живопись, особенно если к краже в 1911 году портрета «Моны Лизы» из Лувра работы Леонардо да Винчи вы отношения не имеете, безусловно, по вашим субъективным ощущениям, а от неправильных адвокатов вы вправе в любой момент отказываться с обязательной оговоркой, что при этом не отказываетесь от самого права на бесплатного адвоката. И с требованием предоставить вам другого адвоката без объяснения причин замены.
Но прежде всего следует самым активным образом пользоваться правом хранить молчание, предоставленным статьей 51 Конституции РФ.
Спасибо за статью, основные положения четко изложены. Но, я думаю, что есть ещё стопицот нюансов в каждом конкретном случае.
Естественно есть, было бы странно задаться целью учесть в одной публикации все нюансы.
Как бы вы посоветовали вести себя в роле подозреваемого, в случае если начинается... кхм, беспредел? Попытки выбить показания, отказ от предоставления адвоката или звонка, прочее... Есть ли вариант дать показания, а потом признать их недействительными с ссылкой на "давление" со стороны следствия? А что, если до самого "Давления" (читать как, насилия) дело не дошло, но подозреваемый чувствовал, что может получить по голове, или что-то ещё, что бы Вы посоветовали?
Только одно:"прошу предоставить мне адвоката" - единственная фраза, которую Вы должны говорить.
А что отвечать на угрозы применений насилия, например "руки переломаем",ведь всякие ситуации бывают...
Можете ответить, что знаете хорошего адвоката, но он очень дорогой. Так что - пусть сначала подумают. А вообще в реалии такого рода беспредел, конечно, изредка случается, но карается жестко и быстро. Так что в большинстве случаев - это пустые угрозы. Объясняйте, что Вас вылечат, а их - посадят.
Беда в том, что бесплатного адвоката предоставляют, но часто продолжают выбивать признание и при нём. А от подписанных признаний в присутствии адвоката, хоть и бесплатного, в суде уже, ссылаясь на побои, не откажешься, насколько я понимаю.
Это - очень сомнительно, но даже если и так (будем фантазировать), то в такой ситуации - да: прикинуться партизаном и молчать, ссылаясь на ст. 51 Конституции. При этом ждать, когда родственники, или друзья найдут надлежащего защитника, который за "выбивание" размажет и оперов, и назначенного адвоката - как масло по хлебу. Поверьте, это возможно.
Ольга Васильевна! Об этом есть целые методические пособия.
Если человек ещё не взят под стражу, адвокат может организовать ему заявление, заверенное нотариусом: "Прошу все полученные от меня следствием показания в 2019-2020 годах считать полученными под угрозами и пытками. При общении с правоохранительными органами по рекомендации адвоката я всегда пользуюсь правом, предоставляемым ст. 51 Конституции." После ареста заверенная нотариусом копия этого заявления наклеивается на лоб следователю и надзирающему прокурору через канцелярию. Ход не стандартный, но позволяющий развить ситуацию в пользу подсудимого...
Шефер С.С. написал то, что многие адвокаты, не говоря уже о подзащитных, не знают (правда длинновато получилось), и тем более не умеют применять в практике. Мне когда-то один знакомы адвокат (специализация - убийства) тоже говорил, что главная беда всех задержанных подозреваемых и обвиняемых - длинный язык, ибо любое вылетевшее слово м.б. использовано против (назвал имя, населенный пункт, сумму денег, время дня и т.д. - вот и потянулась цепочка), и советовал всем - тупо молчите, вот просто тупо, рыбьими глазами глядя на следователя (опера). Да, могут, врезать между глаз, но нужно терпеть - на кону м.б. вся оставшаяся жизнь. И тогда бы, сказал тот адвокат, минимум 50% дел рассыпались бы. Нл люди болтают без умолка - на радость обвнению.
Если врежут, то надо обязательно это зафиксировать в протоколе допроса и заявить, что все данные, которые от меня получили на этом допросе, были добыты с психологическим давлением, вызвавшми у меня сильные моральные страдания, от чего я не помню что наговорил, а вообще-то я по ст.51 не собирался давать никаких показаний и если бы не сильные моральные страдания из-за давления, то не дал бы...
Статья полезная, дай бог чтоб все это лучше не понадобилось. Я не юрист, общее мнение-захотят, закатают хоть с адвокатом, хоть без. Хранители порядка во главе с правосудием сейчас имеют весьма приблизительное представление о своих обязанностях. Кроме того, у нас очень мутное законодательство. Профессионализм меряется знанием "лазеек". С моей точки зрения, если закон есть, в нем не должно быть никаких "лазеек"
Закон более-менее, и далек не всегда "закатают", ибо они все трясутся за карьеру, и их начальникам тоже не нужны жалобы на подчиненных. Это действенный рычаг, проверено. Один раз по небольшому гражданскому делу никак не мог получит решение суда, не вступившее в законную силу. Судья говорит так это вальяжно, ес-но сверху вниз: ну, че вы ходите, некогда мне, дел много, ну, придите через месяц. Я говорю: но ведь есть ГПК, и через неделю истечет срок подачи апелляции. Он говорит: да че там, придете, напишите заявление, я вам продлю срок, решим, в общем. Я говорю: мне важно сейчас... Он: до свидания.
Короче, я накатал жалобу председателю суда, где, среди прочего, написал, что все это - абсолютная дискредитация правосудия, и он, председатель суда, не принимая мер, потворствует этом. В тот же день секретарь нашла по телефону (надо же! а еще недавно воротила свое рыло, когда я приходил и очень корректно спрашивал о своем деле) и сказала, что все готово.
Ура! Камень в мой огород! Спасибо! Время есть - отвечу.
Беда, когда берется "пироги лепить сапожник, а сапоги тачать пирожник". К чему это я? Да к тому, что человек, не имеющий, как следует из этой публикации, ни малейшего представления о правовых нормах, принципах, стратегии и тактике защиты в уголовном процессе, ведет себя, как Шариков, прочитавший переписку Энгельса с Каутским. Помните: "все поделить"? Вот так и тут: "Всем молчать!"
Безусловно: вся эта многословная галиматья - не что иное, как продолжение моего с автором спора, имевшего место в комментариях к другой статье, другого автора. Начав читать я даже заинтересовался: неужели будут серьезные доводы? И даже внимательно прочитал статью... зря. Но, что бы, в отличие от автора, не быть голословным, отвечу (не зря же автор столько внимания уделил моей скромной персоне. Пусть хоть копейку на своем опусе заработает).
И так. Опуская вольное обращение автора с пунктуацией и некоторое "новаторство" в области словообразования, перейду к сути.
Эта статья читалась и воспринималась бы гораздо убедительней, будь в ней хоть одна ссылка на норму права, помимо пресловутой ст.51 Конституции РФ. Но нет не только ссылок, но и те нормы права, законы, которые действуют, трактуются автором, мягко говоря, слишком вольно.
" Смысл всей работы адвоката заключается в том, чтобы контролировать работу представителей следствия обвинения и суда, ограждая общество от злоупотреблений со стороны контролируемых им лиц, от ошибочных обвинений в совершении преступления." -пишет нам автор. И далее: "Профессиональный адвокат защищает не только и не столько конкретного подзащитного, сколько общество в целом." Вот теперь мне лично понятно, почему сам автор - ни разу не адвокат. К моему большому сожалению, ФЗ РФ " Об адвокатской деятельности и адвокатуре" с автором не согласен и гласит:
" Статья 1. Адвокатская деятельность
1. Адвокатской деятельностью является квалифицированная юридическая помощь, оказываемая на профессиональной основе лицами, получившими статус адвоката в порядке, установленном настоящим Федеральным законом, физическим и юридическим лицам (далее - доверители) в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию."
Стесняюсь спросить: где здесь хоть слово про контроль работы следствия, обвинения и суда, и защиту общества в целом? А это - Федеральный Закон, т.е. - нормативный акт прямого действия. Но "юристу" этого знать и понимать, разумеется - "необязательно".
Справедливости ради, отмечу, что один раздел в этой статье изложен верно. Эта глава называется "Самый главный вопрос при знакомстве с представителем правосудия". Только непонятно: почему, здесь, автор умолчал о роли адвоката. А ведь именно на этой стадии грамотная и квалифицированная адвокатская помощь необходима. Простой обыватель, как правило, не может сам для себя определить верную линию поведения в такой ситуации. Здесь допустима пословица, широко известная в юридических кругах в столь любимых автором США: "Адвокат, дающий сам себе совет, имеет в клиентах дурака".
К сожалению, эта глава - единственный, более, или менее светлый луч в обсуждаемой здесь, фантасмагории.
Ну в самом деле. Судите сами, что дальше пишет автор: "Инструментарий, который применяется при реализации права на молчание, называется вопросы.
То есть буквально, адвокат знакомится с версией следствия, и если убеждается, что такая версия не обеспечена неопровержимыми доказательствами, то все остальные версии следствия разбиваются путем предложения ответить на много вопросов, смысл которых сводится к тому, что следователь и сам начинает видеть, что все представленные им доказательства – довольно легко опровержимы." И далее: " заготовьте перечень вопросов, которые, по вашему мнению, подтвердят что доказательства не являются неопровержимыми, в том числе по такой формуле, как: «А почему то-то и то-то не мог сделать кто-то другой?», «А как убедиться что там был именно я?».". И еще: "Следователь должен выйти на примерно такой итог: "заданные адвокатом мне как следователю вопросы могут быть заданы и в суде, и суд поймет несостоятельность моей версии, как построенной на легко опровержимых доказательствах", и как логическое следствие - следователь теряет интерес к данному подозреваемому.".
Красиво звучит правда? И все это действительно применимо, если следователь - идиот и станет вообще отвечать на вопросы допрашиваемого, или его адвоката. Тогда адвокат, по крайней мере узнает, какими доказательствами располагает следствие. Умный следователь внимательно и доброжелательно выслушает все вопросы, которые задает ему такой горе-адвокат и очень вежливо ему ответит, что задачей данного конкретного следственного действия является получение следователем показаний допрашиваемого лица, а вовсе не допрос следователя. Все ответы на интересующие адвоката вопросы, он может получить при ознакомлении с материалами дела, в порядке ст.217 УПК РФ. Но если следователь умный, он зафиксирует все вопросы адвоката и сделает все, что бы в ходе предварительного следствия на них ответить таким образом, что бы вина допрашиваемого была несомненна. Другими словами, ничего кроме дополнения материалов дела и устранения возможных пробелов предварительного следствия, а значит, ничего кроме вреда доверителю, такая тактика адвоката не принесет.
Особенно забавно читать о том, что адвокат задаст эти вопросы в суде и "суд поймет". Стесняюсь спросить автора: а кому он собирается задавать эти вопросы в суде? Следователю? Так следователь, даже при условии, что суд удовлетворит ходатайство адвоката о допросе следователя в качестве свидетеля по делу, ответит на подобные вопросы следующим образом: "При расследовании данного уголовного дела я, руководствуясь полномочиями, предоставленными мне ст.38 УПК РФ, в соответствии с требованиями гл. 11 УПК РФ, собрал доказательства, которые, в соответствии с требованиями ч.1 ст.17 УПК РФ, оценил, как подтверждающие вину подсудимого". После этого, допрос следователя может продолжаться только и исключительно по вопросам, связанным с проведением этим следователем, конкретных следственных действий и возможных нарушений норм УПК РФ, совершенных им, в ходе расследования уголовного дела.
И, наконец, автор, очевидно полагая, что тем самым забивает "последний гвоздь в крышку моего гроба" пишет: " Конституционный Суд РФ давно закрыл лазейку с некоей «доадвокатской» стадией уголовного процесса, то есть до возбуждения уголовного дела, о чем наш калужский с 1995 года адвокат как выяснилось тоже не знал, теперь потребовать бесплатного адвоката можно при самой невинной дискуссии о взглядах на живопись, особенно если к краже в 1911 году портрета «Моны Лизы» из Лувра работы Леонардо да Винчи вы отношения не имеете,". Я уже пытался объяснить этот аспект вопроса автору - бесполезно. Для остальных читателей, если интересно, поясню. "Калужский адвокат" знает требования ч.1-1 ст.144 УПК РФ, которая позволяет адвокатам участвовать при производстве процессуальных действий, при проверке сообщения о преступлении. Т.е. - до возбуждения уголовного дела. Не вдаваясь в тонкости самого понятия "процессуальные действия",-для рассмотрения вопроса, в контексте участия защитника по назначению, это значения не имеет, кратенько так, поясню, что приглашение защитника по назначению осуществляется дознавателем, следователем, или судом, только и исключительно для лица, признанного в соответствии со ст.ст.46, 47 УПК РФ подозреваемым, или обвиняемым, соответственно, в порядке ч.3 ст.51 УПК РФ, и ни как иначе.
Ни о каком "назначении защитника" в ч.1-1 ст.144 УПК РФ, речи нет.
Все остальные "размышлизмы" автора - ни что иное, как популистская, демагогическая шелуха, не имеющая, как говорится, "процессуального значения".
Я извиняюсь перед читателями за столь пространный комментарий, но в отличие от автора, я, хотя бы, написал это бескорыстно.
Ну вот видите, запомнили что есть часть 1.1 статьи 144 УПК РФ, образование идет Вам на пользу, можете когда хочете... )
Вообще то я о ней не забывал. Это Вы почему-то решили, что она дает основания для вызова защитника по назначению. Буду рад, если мой ответ пойдет Вам на пользу.
Побились лбами два... "знатока", а народ так и остался в уверенности, что если к тебе пришли, то это пришли за тобой и отсутствие денег усугубляет твою предполагаемую вину. Сухими держать сухари должен каждый россиянин.
С интересом почитал статью. С интересом почитал ваш комментарий. Продолжайте работать в паре - отличная возможность взглянуть на вопрос с разных сторон.
Нет, спасибо. Я не готов более устраивать ликбез дилетантам. Кому интересно - могут следить за моими публикациями. На эту тему я уже высказался.
Спасибо, отличная статья для простого обывателя. К сожалению в нашем государстве нужно защищаться от ментов, от судей и даже от адвокатов, особенно если они бывшие работники прокуратуры (это из собственного опыта общения). Вся система изначально выстроила и заточена против человека, и на выкачивание из него денег.
Потому надо самому внимать во все свои дела.
Дело в том что СУД, ОБВИНИТЕЛЬ, АДВОКАТ и СЛЕДОВАТЕЛЬ должны быть отделены друг от друга процессуально, организационно, материально. Только при таких условиях возможно ПРАВОСУДИЕ. А в России СУД, ОБВИНИТЕЛЬ и СЛЕДОВАТЕЛЬ находятся в одной и той же системе. В ГОСУДАРСТВЕННОЙ системе. Они трое являются государственными служащими, состоят на государственной службе, управляются, финансируются из одного и того же источника. Адвоката государство постоянно пытается затащить хотя бы косвенно в свою систему и это отчасти получилось. При такой системе у подсудимого мало шансов на справедливое решение его дела. Он один противостоит многим и силы совершенно не равны. Баланс сил нарушен.
Строго говоря, судья не является государственным служащим. Судья, это скорее лицо осуществляющее государственно-властные полномочия. Впрочем, для реального положения дел это, к сожалению, значения не имеет. Судьи все больше превращаются в политиков и позволяют местным властям собой командовать. Думаю, нередко они сами не понимают исключительности своего положения.
Я настаиваю на том что судья является именно государственным служащим. По той простой причине, что он получает свою зарплату из государственного бюджета. Именно это определяет его статус. А утверждение на бумаге о том что он якобы является независимой властью это фикция.
Не просто зарплату, судебная ветвь власти именно как независимая от других ветвей была обязана иметь судебную пошлину, никаким боком не связанную с Минфином, но именно полная зависимость судов от Минфина, когда судебная власть стоит в одной очереди со всеми остальными министерствами за получением финансирования, это и доказывает что никакого разделения властей не произошло, он псевдоюрист, он этого не знает, он далек от этого.
Президент тоже получает зарплату из государственного бюджета. Он тоже госслужащий? Только вот бюджет формирует не только Минфин.
Официально президент тоже госслужащий. Однако его реальное положение гораздо сложнее чем это записано в законах. Этой теме можно посвятить очень толстую книгу.
Их исключительность заключается в том что их не привлекают к административной ответственности. И никто их не может отстранить от должности кроме тех кто имеет над ними власть. А кто имеет над ними власть?... Тот кто реально может снять их с должности и лишить денежного довольствия.