Моё обращение - к каждому (каждой), ознакомившемуся (ознакомившейся) с данной публикацией: если Вам она покажется интересной и содержательной, то оцените её, пожалуйста. Заранее благодарю Вас!
Представляется интересным мнение ряда специалистов о поведении спортсмена, сделавшего ставку на свой проигрыш через подставное лицо. В данном случае следует признать, что подобное деяние квалифицируется как мошенничество. В качестве обманутых может быть неопределенный круг лиц, которые сделали, например, ставки на победу данного спортсмена.
При этом их имущество будет правомерно передано, как они полагают, букмекерской конторе, хотя, на самом деле они стали жертвами недобросовестности спортсмена [Борков В.Н., Кочетов П.А., Крестьянинов В.А. Уголовно-правовая оценка преднамеренного проигрыша в спорте // Противодействие преступности в сфере профессионального спорта: Тезисы докладов и сообщений Международной научно-практической конференции (г. Омск, 14-15 марта 2019 г.). – Омск: Омская Академия МВД России, 2019. – С. 73-74]. В этом случае обогащение недобросовестного спортсмена является следствием манипуляции им результатом состязания.
Таким образом, мошенничество будет заключаться в злоупотреблении доверием или обмане, дополнительно обеспеченным подкрепленным мнением о спортсмене у людей, делающих ставки.
Но, с другой стороны, не вполне понятна необходимость именно уголовно-правовой охраны ожиданий болельщиков, поскольку существуют более опасные способы обмана «игроков» (например, в тотализаторской сфере): продажа информации о договорных матчах и прогнозов на исход поединков, раскрутка счета в букмекерской конторе, складчина на покупку прогнозов на договорной матч и т.п. [Борков В.Н., Кочетов П.А., Крестьянинов В.А. Уголовно-правовая оценка преднамеренного проигрыша в спорте // Противодействие преступности в сфере профессионального спорта: Тезисы докладов и сообщений Международной научно-практической конференции (г. Омск, 14-15 марта 2019 г.). – Омск: Омская Академия МВД России, 2019. – С. 75-76].
Одним из составляющих зрелищности спорта является возможность увидеть демонстрацию спортсменом своих «естественных» физических сил. Не секрет, что профессиональный спорт требует колоссальных физических нагрузок и резервов организма, именно поэтому нередко спортсмены при-бегают к медицинскому стимулированию своих физических способностей [Черных Е.Е. Правовое регулирование спортивной фармакологии и запрета допинга // Противодействие преступности в сфере профессионального спорта: Тезисы докладов и сообщений Международной научно-практической конференции (г. Омск, 14-15 марта 2019 г.). – Омск: Омская Академия МВД России, 2019. – С. 40]. Пытаясь противостоять данному явлений, международное сообщество разработало целый ряд актов, в которых предусмотрены санкции, применяемые к спортсмену, употребляющему запрещенные препараты (допинг). Так, Всемирный Антидопинговый Кодекс предусматривает возможность дисквалификации спортсмена, аннулирование результатов и т.д. [Всемирный антидопинговый кодекс. Международный стандарт. Запрещенный список 2017 года // Сборник официальных документов и материалов Министерства спорта РФ. – 2016. – № 12].
В 2016 г. был принят Федеральный Закон от 22 ноября 2016 г. № 392-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный Кодекс Российской Федерации и Уголовно-Процессуальный Кодекс Российской Федерации (в части усиления ответственности за нарушение антидопинговых правил)» [Собрание законодательства Российской Федерации. – 2016. – № 48 (часть I). – Ст. 6732], согласно которому уголовное законодательство было дополнено ст. ст. 230.1 и 230.2. Эти статьи предусматривают ответственность лиц, склонивших спортсменов к использованию либо использовавших в отношении спортсмена субстанции и (или) методы, запрещенные для использования в спорте. Субъекты преступлений, в сущности, выполняют либо подстрекательские, либо непосредственно исполнительские функции. При этом ответственность наступает независимо от согласия спортсмена употребить запрещенные препараты. Так как использование в отношении спортсмена субстанций и методов, запрещенных для использования в спорте, осуществляется специалистом в области физической культуры и спорта, можно предположить, что перечисленные в законе лица используют запрещенные субстанции и методы в отношении не одного, а нескольких спортсменов, что, в свою очередь, повышает степень общественной опасности данного деяния. К тому же рассматриваемые деяния могут осуществляться как с согласия спортсменов, так и против или помимо воли спортсменов, что дополнительно угрожает здоровью спортсменов [Цветков П.В. Преступления в сфере спорта: некоторые проблемы квалификации. – С. 295-296].
Конструкция же составов такова, что, исходя из содержания диспозиций статей, в ч. 1 речь идет только о посягательстве на общественную нравственность, в то время как в квалифицированных частях речь уже идет о посягательстве на жизнь и здоровье спортсменов. Первая часть обеих статей содержит формальные составы, в то время как квалифицированные части – материальные. Но сложно предположить, что деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 230.1 или ч. 1 ст. 230.2 не влечет никаких последствий для здоровья спортсмена.
И.В. Ботвин указывает также и на то, что деяния, предусмотренные ст. 230.1 УК РФ должны квалифицироваться по ст. 230.2 УК РФ со ссылкой на соответствующую часть статьи 33 УК РФ [Ботвин И.В. Вопросы регламентации уголовной ответственности за склонение спортсмена к использованию допинга // Противодействие преступности в сфере профессионального спорта: Тезисы докладов и сообщений Международной научно-практической конференции (г. Омск, 14-15 марта 2019 г.). – Омск: Омская Академия МВД России, 2019. – С. 103]. Возможно предложить и другую интерпретацию ст. 230.2 УК РФ: она может подразумевать исполнение их теми же субъектами, но именно «в отношении спортсмена», а не самим спортсменом, т.е. спортсмен не осуществляет осознанного употребления, независимо от того, согласен он на такие методы достижения результата или нет; использование субстанций в отношении спортсмена может означать, например, употребление препаратов одновременно с употреблением пищи, указание употреблять препараты в определенные часы. В результате непосредственные действия по склонению спортсмена к осознанному употреблению субстанций могут не осуществляться, как это вытекает из смысла ст. 230.1 УК РФ, в которой речь идет о склонении, иначе говоря, о побуждении желания (по различным мотивам) у спортсмена использовать допинг, чтобы «нечестным» путем извлекать прибыль из как раз-таки зрелищного мероприятия.
Согласно Толковым Словарям Ожегова и Даля, слово «склонение» имеет значение «убедить в необходимости какого-нибудь поступка, решения», «уговорить», «подтолкнуть», «побудить». В этой связи М.А. Малетина правильно указывает на то, что понятие «склонение», данное в примечании к статье 230.1 УК РФ, соответствует не понятию подстрекательства, данного в Общей части УК РФ, а понятию, скорее, пособничества [Малетина М.А. Некоторые недостатки законодательной регламентации уголовной ответственности за нарушение антидопингового законодательства // Противодействие преступности в сфере профессионального спорта: Тезисы докладов и сообщений Международной научно-практической конференции (г. Омск, 14-15 марта 2019 г.). – Омск: Омская Академия МВД России, 2019. – С. 124; Практика мирового судьи: применение уголовного закона: Научно-практическое пособие / Под ред. Е.Н. Рахмановой. – М.: РГУП, 2017. – С. 110-111].
Подводя итоги краткому анализу проблем, возникающих в связи с квалификацией преступлений, совершаемых в спорте, можно выделить следующие: в регламентации уголовной ответственности в сфере спорта существуют, в частности, проблемы терминологического характера, отсутствия нормативной регламентации стимулирования спортсмена отстаивать интересы (свои, общества и государства), квалификации опосредованных действий спортсменов (например, в случае использования третьих лиц), неоднозначность в необходимости уголовно-правовой охраны влияния на спортивный результат [Цветков П.В. Преступления в сфере спорта: некоторые проблемы квалификации. – С. 296-297], а также проблема привлечения виновных лиц к уголовной ответственности.
Источник информации: Уголовная политика и правоприменительная практика: Сборник материалов VII-й Международной научно-практической конференции (1-2 ноября 2019 года, г. Санкт-Петербург) / Под ред. С.У. Дикаева. – СПб.: Астерион, 2019. – 646 с.
5.5М
