Никто не может противоречить своему собственному предыдущему поведению (venire contra factum proprium) – принцип римского права и (более того!) обычной человеческой логики, крайне редко применяемый в гражданском судопроизводстве (во всяком случае формально).
Суть его применительно к гражданскому процессу, на мой взгляд, должна сводиться к тому, что изменение стороной своей позиции по делу относительно обстоятельств, имеющих значение для его разрешения (вопросы факта) должно приводить к тому, что сама эта «уточненная» позиция вместе с доказательствами, ее подтверждающими должна отвергаться судом только по мотиву ее противоречия с ранее данными объяснениями/представленными доказательствами. Без исследования доказательств по существу.
Сторона, такое изменение позиции допустившая, помимо указанного принципа римского права нарушает еще и п.3,4 ст.1, п.1 ст.10 и (в зависимости от обстоятельств конкретного дела) п.3 ст.432 ГК РФ.
Если говорить простым языком, без всяких «злоупотреблений правом, изменений процессуальной позиции и т.п.» сторона по делу в указанной выше ситуации нагло и беззастенчиво врет суду. Нагло и беззастенчиво потому, что ложь в данном случае абсолютно очевидна. Чем кстати дополнительно еще и выражает суду свое неуважение (в этом конкретном случае, к сожалению, ненаказуемое в административном/уголовном порядке).
Стоит отметить, что на практике судьями, как правило учитывается «изменение позиции» и соответствующие доказательства оцениваются надлежащим образом (т.е. критически). Однако, сама возможность безнаказанно говорить суду сначала одно, а потом другое на мой взгляд умаляет авторитет судебной власти и является насмешкой над правосудием, затягивает рассмотрение спора, позволяет недобросовестным его участникам (в т.ч. представителям) периодически рассказывать разные версии случившегося, которые суд вынужден всерьез проверять.
Правило « эстоппель » проистекает из общих начал гражданского законодательства и является частным случаем проявления принципа добросовестности, и применяется по прямому указанию – в ситуации, когда сторона исполнила обязательство, а потом ссылается на незаключенность договора. Например: исполнил заемщик частично обязанность по возврату долга (есть доказательство), но при этом отрицает само существование обязательства (Постановление по делу №2-141/18). К большинству случаев изменения позиции по делу по фактическим обстоятельствам эстоппель не применим, нужно руководствоваться общими началами. Однако, я заметил, что СОЮ стараются избегать ссылок на ст.1,10 ГК РФ, не оценивая в судебных актах изменение позиции стороны по обстоятельствам спора, а проводя оценку последней (какая бы по счету она ни была) версии стороны, и доказательств ее подтверждающих.
Два примера (раздел имущества):
Процессуальный оппонент изначально дает объяснение, что квартира приобретена на общие средства супругов, накопленные «под матрасом» в течение нескольких лет, должна делиться пополам. Спустя 3 судебных заседания «вдруг» оказывается, что был договор дарения оппоненту денежных средств на покупку квартиры (который предъявляется суду, вместе с дарителем – папой (опрошен как свидетель), поэтому большая ее часть – личная собственность оппонента. Как же оценивает суд такую «процессуальную наглость»? Суд сначала оценивает все представленные доказательства последней версии событий (договор дарения, показания свидетеля) по существу – «не представлено доказательств, что даритель обладал средствами, даритель и одаряемая близкие родственники и т.п.», и лишь в конце кротко отмечает, что еще и «не может оставить без внимания изменение позиции по делу» (апелляция не пишет и этого, просто всерьез оценивая указанные доказательства по существу!).
Оппонент: «деньги на квартиру подарил папа, есть договор дарения». Он же, спустя два заседания: «квартира куплена на кредитные средства, часть денег подарила мама (и представлена долговая расписка от мамы!), часть дал в долг папа (нет расписки)». Небеса не разверзлись, оппонент не вышвырнут из зала, судья (прекрасно все понимая) принимается всерьез проверять «новую версию» стороны, подробно опрашивая оппонента и свидетелей. Сколько еще будет таких версий? Три, пять или на двух остановимся?! И как оценит суд такую наглость? Думаю, что в решении – никак. Вновь будет оценка всех доказательств по существу, представленных в подтверждение «последней версии правды». «Он же ответчик, его за заведомо ложные показания не привлечешь…что хочет, то и говорит» (как однажды сказала в заседании одна судья).
Наглую и беззастенчивую ложь суду (коей являются различные новые версии старых событий по делу) можно и нужно пресекать. Поскольку судьи как правило в решениях не называют вещи своими именами (ни разу не видел, чтобы лжеца назвали лжецом, ну или более нейтрально «сторона вводит суд в заблуждение»), предлагаю им помочь:
-Обращать особое внимание суда на злоупотребление правом путем изменения пояснений относительно обстоятельств дела, со ссылкой на п.3,4 ст.1, п.1 ст.10 ГК РФ (также в некоторых случаях п.3 ст.432 ГК), можно с применением латыни (venire contra factum proprium), как на достаточное основание для того, чтобы отвергнуть новую позицию стороны и представленные ею доказательства, без их оценки по существу.
-Предложить логичное правовое последствие такого злоупотребления: «принцип первых пояснений». Не последних (как это делают суды на практике, проверяя очередную нескладную ложь), а именно первых. Если сторона изменила свои пояснения по обстоятельствам дела суд начинает проверять и оценивать их последнюю версию и представленные в обоснование доказательства. А нужно проверять и оценивать самую первую! (да-да, это по аналогии с оценкой показаний подсудимого по уголовному делу – первые самые достоверные. При том, что сторона по гражданскому делу находится в гораздо более мягких условиях и продумать свои первые пояснения может заблаговременно). Все прочие версии событий должны отвергаться априори.
Вот как это может выглядеть на практике: «Я взял в долг у мамы на покупку квартиры (первая версия).. мама подарила мне деньги на покупку квартиры (вторая версия)» - суд разъясняет стороненеобходимость доказать первую версию (долг), вторая версия (и доказательства в подтверждение) игнорируется со ссылкой на злоупотребление правом.
Я не склонен к излишнему морализаторству, но и превращать суд в балаган считаю недопустимым. Если уж сторона считает необходимым и допустимым конструирование своей версии событий, то пусть эта версия придумывается и продумывается один раз.
