Часть 2

Определение Верховного Суда РФ от 01.11.2019 года № 307-ЭС 19-10177 (2,3) по делу № А 56-42355/2018

1. Тот факт, что участник должника является его займодавцем, сам по себе не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства. Вместе с тем, если финансирование предоставлялось участником либо иным аффилированным по отношению к должнику лицом в рамках реализации публично нераскрытого плана выхода фактически несостоятельного должника из кризиса при условии, что такой план не удалось реализовать, такому участнику / аффилированному лицу может быть отказано во включении его требования в реестр[13]. В этом случае суду надлежит проверить обстоятельства, сопровождавшие предоставление финансирования, в частности, выдавался ли заем в условиях кризиса либо нет, и на какие цели.

2. Наличие вступившего в законную силу судебного акта, подтверждающего задолженность должника перед его участником или аффилированным лицом, не освобождает арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве, от обязанности определить очередность удовлетворения этого требования.

3. Последующий выход участника из общества также не меняет правовую природу его требования к должнику, возникшего из займа, и не влияет на возможность понижения этого требования в очередности при наличии к тому оснований.

Председательствующий судья: Букина И.А.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1828754

Определение Верховного Суда РФ от 05.11.2019 года № 305-ЭС 17-8176 (3) по делу № А 40-106002/2015

1. Выдача должником поручительства за исполнение другим членом группы компаний кредитного обязательства сама по себе создает положительный экономический результат для всей группы в виде возможности реструктуризации задолженности перед банком. Вместе с тем, если дополнительно к этому в отсутствие разумных экономических причин должник принял на себя еще одно обязательство — по внутригрупповой задолженности за перевод долга перед банком с одного члена группы компаний на другого, указанный внутрикорпоративный долг будет противопоставляться кредиторам в деле о банкротстве должника и лишать их возможности получить наиболее полное удовлетворение требований. Поскольку вероятной причиной внутригруппового перевода долга являлась неспособность первоначального должника этот долг обслуживать, предполагается осведомленность участников группы о том, что обязательство по выплате компенсации за принятие долга также не будет им исполнено. Иные причины совершения действий по переводу долга (при их наличии) должны быть раскрыты заинтересованными лицами, которые несут риск наступления последствий непредставления соответствующих доказательств. В такой ситуации выдача должником поручительства по внутригрупповому долгу квалифицируется как сделка, совершенная с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов и является недействительной в силу п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

2. Само по себе отсутствие у должника обязательств с наступившим сроком исполнения в момент заключения им обеспечительной сделки в отношении внутригрупповой задолженности не свидетельствует о непричинении вреда кредиторам, вступившим к этому времени в отношения с должником.

Председательствующий судья: Разумов И.В.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1830488

Определение Верховного Суда РФ от 21.11.2019 года № 306-ЭС 19-12580 по делу № А 65-10085/2016

1. Взаимосвязанными сделками для целей их совместного оспаривания могут быть признаны такие сделки, которыми опосредуется ряд хозяйственных операций, направленных на достижение одной общей (генеральной) экономической цели. При этом в качестве критериев, применяемых для квалификации сделок в качестве взаимосвязанных, выделены: единая хозяйственная цель при заключении сделок, в том числе общее хозяйственное назначение проданного / переданного во временное владение или пользование имущества, консолидация этого имущества у одного лица, непродолжительный период между совершением нескольких сделок. В частности, взаимосвязанными являются договоры об отчуждении одному и тому же приобретателю в один день нескольких объектов, относящихся к одной группе товаров (например, автомобили, бывшие в употреблении), постольку, поскольку свидетельствуют о намерении продавца реализовать ряд объектов так, как если бы они составляли единый лот.

2. При рассмотрении требования о признании недействительными взаимосвязанных сделок должника суд для целей проверки равноценности встречного исполнения исследует разницу между общей договорной ценой указанных взаимосвязанных сделок и совокупной рыночной стоимостью отчужденных по ним объектов. Если такое расхождение не является существенным (в частности, при отклонении договорной цены от рыночной на 15%), его наличие само по себе не является достаточным основанием для признания взаимосвязанных сделок недействительными на основании п. 1 ст. 61.2 Закона о банкротстве.

Председательствующий судья: Разумов И.В.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1836688

Определение Верховного Суда РФ от 25.11.2019 года № 305-ЭС 19-15519 по делу № А 40-108749/2011

1. Документация должника, потенциально относящаяся к числу доказательств по делу (в части определения круга контролирующих лиц, наличия оснований для привлечения их к ответственности, взыскания дебиторской задолженности, виндикации имущества, оспаривания сделок и иного пополнения конкурсной массы), не может быть уничтожена конкурсным управляющим по своему усмотрению до завершения конкурсного производства. Указанное правило действует даже в отсутствие возражений конкурсных кредиторов и тем более при наличии в суде нерассмотренного заявления о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

2. При рассмотрении жалобы на действия/бездействие арбитражного управляющего, выразившиеся в уничтожении документации должника, суду следует проверить добросовестность управляющего, в частности, выяснить, не было ли обусловлено уничтожение документов мотивом сокращения издержек на хранение документов в связи с объективной необходимостью завершения конкурсного производства.

Председательствующий судья: Корнелюк Е.С.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1836378

Определение Верховного Суда РФ от 09.12.2019 года № 306-ЭС 17-22275 (2) по делу № А 57-20395/2015

Если производство по делу о банкротстве должника прекращено в связи с удовлетворением требований всех кредиторов, с этого момента лиц, имеющих материально-правовой интерес в оспаривании сделок должника и доведении судебных актов о применении последствий недействительности указанных сделок до их полного исполнения, не имеется. Равным образом, с прекращением производства по делу о банкротстве не действуют и ограничения, касающиеся допустимости зачета. В этом случае суд вправе квалифицировать заявление контрагента должника о прекращении в отношении него исполнительного производства как требование о признании встречных обязательств прекратившимися зачетом и рассмотреть вопрос о прекращении исполнения выданного исполнительного документа.

Председательствующий судья: Капкаев Д.В.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1842032

Определение Верховного Суда РФ от 12.12.2019 года № 307-ЭС 19-6204 по делу № А 56-108378/2018

По общему правилу подтвержденное вступившим в законную силу судебным актом требование кредитора предоставляет ему возможность инициировать процедуру банкротства должника, а также в упрощенном порядке (с точки зрения процесса доказывания) добиться включения в реестр требований кредиторов. В случае банкротства ответчика такой судебный акт по своей природе объективно противопоставляется интересам иных кредиторов, не участвовавших в рассмотрении дела, поскольку включение подтвержденного судебным актом долга в реестр уменьшает долю удовлетворения требований иных кредиторов, а в случаях, когда истец выступает заявителем по делу о банкротстве, дает ему также право на предложение кандидатуры арбитражного управляющего. По этой причине в п. 24 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 года № 35[14] закреплен механизм защиты прав кредиторов должника, предоставляющий им возможность принять участие в общеисковом процессе и изложить свои доводы при проверке судебного акта о взыскании задолженности.

Право на заявление возражений в отношении требований других лиц (в том числе право на обжалование судебного акта, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование) возникает у кредитора с момента принятия его требования к рассмотрению судом. При этом оснований полагать, что лица, заявления которых рассматриваются арбитражным судом по п. 8 ст. 42 Закона о банкротстве в качестве заявлений о вступлении в дело о банкротстве, имеют меньше прав по обжалованию судебных актов, чем кредиторы, заявившиеся о включении в реестр требований кредиторов после возбуждения дела о банкротстве, не имеется[15]. Иной подход фактически исключал бы возможность проверки доводов конкурирующих кредиторов в пользу отмены судебного акта, подтверждающего требования первого заявителя, и необоснованно препятствовал конкурсным кредиторам своевременно выдвигать возражения против заявления первого кредитора о банкротстве должника.

Председательствующий судья: Самуйлов С.В.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1842588

Определение Верховного Суда РФ от 12.12.2019 года № 307-ЭС 19-6974 (4) по делу № А 56-76137/2016

1. Сама по себе продажа банком имущества, оставшегося за ним как за залоговым кредитором или полученного им в качестве отступного, как правило, является для него типичной сделкой (совершенной в обычной хозяйственной деятельности). Вместе с тем, необычность сделки может выражаться в условиях, при которых она совершалась. Например, передача банком менее чем за месяц до отзыва у него лицензии своего ликвидного и дорогостоящего имущества аффилированному лицу (например, члену наблюдательного совета или его родственнику) в ситуации устойчивого невыполнения платежных поручений иных клиентов, для кредитной организации нетипична. Так, если в условиях отсутствия денежных средств на корреспондентском счете банка, он осуществляет продажу своего имущества и оформляет оплату внутренней проводкой (денежными средствами, находившимися на счете покупателя в этом же банке), указанная сделка может быть направлена на прекращение обязательств банка перед клиентом, вытекающих из договора банковского счета. В этом случае банк оказывает предпочтение одному клиенту перед другими, что влечет недействительность такой сделки.

2. Если при обращении в суд конкурсный управляющий заявил требование о признании недействительным договора, а приведенные им в заявлении основания свидетельствуют об оспаривании действий по исполнению этого договора, суд переходит к проверке указанных действий по исполнению на предмет их недействительности[16].

Председательствующий судья: Самуйлов С.В.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1843502

Определение Верховного Суда РФ от 16.12.2019 года № 303-ЭС 19-15056 по делу № А 04-7886/2016

1. Субсидиарная ответственность по обязательствам должника (несостоятельного лица) является разновидностью гражданско-правовой ответственности и наступает в связи с причинением вреда имущественным правам кредиторов подконтрольного лица. Поэтому

долг, возникший из субсидиарной ответственности, должен быть подчинен тому же правовому режиму, что и иные долги, связанные с возмещением вреда имуществу участников оборота (ст. 1064 ГК РФ). Обязанность компенсировать свое негативное поведение в виде привлечения к субсидиарной ответственности не является неразрывно связанной с личностью и входит в наследственную массу. Иное

толкование допускало бы возможность передавать наследникам имущество, приобретенное (сохраненное) наследодателем за счет кредиторов незаконным путем, предоставляя в то же время такому имуществу иммунитет от притязаний кредиторов. При этом для реализации права кредитора на судебную защиту не имеет значения, до или после смерти контролирующего лица предъявлен иск. В последнем случае требование предъявляется либо к наследникам, либо к наследственной массе и может быть удовлетворено только в пределах стоимости наследственного имущества. Кроме того, не имеют правового значения следующие обстоятельства:

вошло ли непосредственно в состав наследственной массы то имущество, которое было приобретено (сохранено) наследодателем за счет кредиторов в результате незаконных действий, повлекших субсидиарную ответственность;

было ли известно о наличии соответствующего долга наследодателя на момент открытия наследства.

2. Применение к субсидиарной ответственности при банкротстве положений ст. 399 ГК РФ является ошибочным. Названной статьей урегулирована ответственность дополнительная, в то время как субсидиарная ответственность, предусмотренная Законом о банкротстве, является самостоятельной (основной) ответственностью контролирующего лица за нарушение обязанности действовать добросовестно и разумно по отношению к кредиторам подконтрольного лица.

3. После смерти наследодателя наследники не всегда имеют возможность объяснить причины управленческих решений наследодателя, поскольку, как правило, не располагают полным набором доказательств, которые мог бы представить наследодатель. В связи с этим судам необходимо оказывать наследникам содействие в получении доказательств по правилам ч. 4 ст. 66 АПК РФ.

Председательствующий судья: Корнелюк Е.С.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1844366