После окончания лётного училища я был направлен в N-скую часть в качестве лётчика-инструктора. Место проживания определили в гарнизонной гостинице, так как квартиры могли предоставить только женатикам, да и то не всем. Номер на четверых или на двоих, как повезёт. Там и познакомился с Володей Ш.

Служил он в секретном отделе штаба, поэтому наши пути часто пересекались и на службе, и в гостинице. Душа-парень: отличный исполнитель песен В. Высоцкого под гитару, любитель анекдотов и тостов. В любой компании заводила, тамада и просто хороший человек!

Так как вращался он в основном среди лётного состава, загорелся желанием осуществить свою давнюю мечту подняться в небо на истребителе. С этим вопросом и донимал меня постоянно (особенно после третьей). Пытаясь объяснить, что пойти ему навстречу для меня равнозначно преступлению, ибо тем самым я нарушаю все документы, регламентирующие лётную работу, подвергаю риску его жизнь и в некоторой степени свою, могу лишиться лётной карьеры, а, возможно, и свободы. Но эти доводы до него не доходили. Хочу, говорит, воспарить в небо и почувствовать, что это такое...

Почти два года шла борьба: нарушать ради товарища все нормы и правила полетов или отказать бесповоротно. За этот период я поднабрался опыта в лётной работе (летали по пять смен в неделю). Показалось, что уже ухватил "Бога за бороду". Начал позволять себе некоторые вольности в полётах; уходить на предельно малые высоты и пугать пионеров и колхозников, убирающих урожай на бескрайних просторах нашей Родины, облететь трубу ТЭЦ или водонапорную башню. В конце второго года инструкторской работы уговорил он меня совершить «преступление».

Володю перевели к этому времени в штаб округа, а там два выходных (в полках был один, в субботу мы летали как обычно в две смены). Свой полёт я запланировал на субботу и приступил к разработке "операции". Вот тут и пригодились знания, полученные при прохождении службы в спецназе ВДВ.

Часть вторая

"Почему люди не летают как птицы?

А потому, что не птицы!"

Итак, решено: полет выполняем в субботу (меньше проверяющих и контролирующих, так как рабочий день только в полках). Месяц – июль, самые интенсивные полеты с курсантами и на личное совершенствование летного состава. На аэродроме летчики и курсанты имеют одинаковую форму. Знаков различия нет, а возраст не сильно отличается (да и кто будет присматриваться). Переодеть в курсантский комбез проблем нет. Летом прямо за стоянкой самолётов устанавливаются душевые кабины, где можно охладиться после полета, и там всегда много людей. Вот отличное место для переодевания и превращение тов. В. в «курсанта».

В пятницу, после составления плановой таблицы, согласно которой будут осуществляться полеты в субботу, докладываю Владимиру о времени "Ч", место стоянки и место встречи. Благо от гостиницы до аэродрома 15 минут ходу. В субботу, по прибытии на полеты и проведения всех процедур, предшествующих началу полётов, провожу жесткий инструктаж с курсантом, вместо которого полетит товарищ В. В этот день несколько полётов на групповую слётанность с курсантами, где я выступаю в качестве ведущего пары. При выполнении данных полётов, как правило, вторая кабина используется для тренировки курсантов в качестве наблюдателя (так что боевой подготовке курсанта существенного вреда не принесёт в случае его отсутствия в этом полёте).

Почему беру в этот полёт? Первое – не повлияет на лётную подготовку курсанта (так как для курсанта этот полёт не входит в программу лётного совершенствования), второе – в полёте нет резких манёвров и больших перегрузок (как поведёт себя организм неподготовленного человека в полёте при перегрузках может определить только медкомиссия, а не я путём собеседования).

В назначенное время "Ч" иду в душ с курсантом (Володя уже там). Происходит переодевание. Курсанту приказано ждать в душе до нашего возвращения. Провожу инструктаж "пассажира": ничего не трогать в кабине самолёта, что бы не случилось в полёте. Если заметит, что ведомый начнёт резкие манёвры, или пойдёт на «таран» ударить по ручке управления самолётом (но это вряд ли произойдёт). При аварийной ситуации только вынужденная посадка, катапультирование исключено. И самое главное: он должен молчать об этом полёте как рыба, даже молчаливее.

Подходим к самолёту, сам сажаю, пристёгиваю "курсанта» и закрываю. Занимаю своё место в первой кабине и далее по плану полёта. После отработки задания на групповую слётанность выход на аэродром, роспуск и посадка. После посадки и заруливания на стоянку помог товарищу освободить кабину самолёта. Разбирать полёт времени не было. Отвел его в душ, забрал ожидающего там курсанта и...всё. Встретились через несколько дней. Спросил – как полёт. Получил полный комплект наивысших впечатлений на всю оставшуюся жизнь, ответил он.

Через некоторое время меня переводят в другую часть, связь теряется. Встречаемся случайно через 12 лет, но разговоров на эту тему не ведём (другие времена, другие темы). Ещё через 28 лет находим друг друга в "одноклассниках ". Говорил или нет он кому-либо об этом, теперь не важно. Впечатления остались на всю жизнь. Знаю, что я не один такой нарушитель лётных документов. Всё хорошо, что хорошо кончается!