Секретный форсайт-проект "Образование 2030". продолжение 9

Подробнее ➤

Сейчас в электронной библиотеке размещено более 7 тысяч интерактивных приложений. Скоро будет открыт и развлекательный раздел, куда смогут войти все школьники, чтобы общаться, с квестами, участвовать в конкурсах, слушать музыку, смотреть фотографии, видео, получать призы и собирать лайки. Контролировать это родители уже не смогут.

Между тем в интернете, в социальных сетях дети оказываются под воздействием опасных групп, которые с помощью продвинутых психотехник и нейролингвистического программирования (особенно на базе так называемых «экспериментальных педагогических площадок») осуществляют тоталитарное воздействие на личность. Будучи заимствованными из методик оккультных движений, они замещают образование тренингами, зомбированием, программированием и кодированием, что делает молодёжь уязвимой для воздействия и психологической вербовки со стороны различного рода экстремистских сообществ и сект как российского, так и зарубежного происхождения. Как заявила недавно Наталья Касперская, по данным системы мониторинга и анализа социальных медиа «Кибрум», деструктивному воздействию подвергаются в интернете 7 млн подростков, а прирост вовлечённости по теме наркотиков, убийств, травли и суицида составляет 2 млн пользователей в год.

Понятно, что расширение влияния указанных сообществ оказывается возможным именно в силу изменения сознания детей из-за растущей интернет-зависимости. Тут всё взаимосвязано. С одной стороны, информационные технологии ведут к «цифровому слабоумию», а с другой — именно в силу «цифрового слабоумия» дети оказываются всё более зависимыми от смартфонов и гаджетов. Многие учёные уже открыто называют смартфоны и айпады цифровым наркотиком. Как пишет, например, известный американский нарколог Н. Кардарас, недавние исследования сканов мозга показали, что эти технологии влияют на лобную долю коры головного мозга так же, как кокаин (эти зоны, напомним, отвечают за внимание, вознаграждение, кратковременную память). Из-за этого западные учёные называют их «электронным кокаином», а китайские — «цифровым героином».

Единственный путь излечения от цифровых токсинов — это детоксикация, то есть освобождение детей от компьютеров, смартфонов и планшетов. Но в условиях внедрения «цифровой школы» и геймификации в качестве важнейшего инструмента обучения это оказывается невозможным. Так, мэр Москвы Сергей Собянин настойчиво ратует за игровые приложения для обучения, которые можно найти в интернете, и открыто призывает педагогов мониторить действующие тесты и игровые платформы и по предложению учителей и учеников загружать коммерческие, то есть платные тесты в МЭШ. Всё идёт к тому, что отказ от использования игр скоро станет рассматриваться как асоциальное поведение и сидящий весь день за планшетом по долгу учёбы ребёнок будет впадать всё в большую зависимость от экрана. Таким образом, с помощью электронного обучения родителей фактически обязывают сажать своих детей на цифровую наркотическую иглу.

6. Наконец, если оценивать «цифровую школу» не только как «образовательный», но и как социально-политический проект, то важнейшей характеристикой её является то, что она представляет собой механизм создания кастового общества с жёсткой системой контроля и селекции. Это такой продвинутый, высокотехнологичный, цифровой вариант педологии, при котором определять судьбу ребёнка будет уже искусственный интеллект на основе новейших «достижений» нейронаук и генетики, приобретающей уже все признаки евгеники.

Именно для этого готовится радикальное изменение системы оценки в обучении, при котором вводится индивидуальный цифровой «профиль компетенций» или «цифровое портфолио»ребёнка, уже цинично названное «электронным досье» или «электронным следом», в котором вся информация о нём будет отслежена и сохранена в базе данных для определения его будущего. Для этого готовится и отмена ЕГЭ и экзаменов в целом, вместо которых хотят ввести систему рейтингов. Речь идёт о «персонализированных образовательных траекториях в открытых коллективах» (ПОТОК) и «распределённом оценивании в системе талантов» (РОСТ), в которых учитываются все знания, навыки, каждое достижение, удачи и неудачи ребёнка не только в школе, но и в кружках, секциях, технопарках и т. п. Обсуждается и введение стобалльной системы оценивая, при которой учитываются показатели, связанные не только со знаниями, но и психологическими и иными показателями.

Кстати, наиболее продвинутый опыт новой оценки был применён в летнем интенсиве созданного АСИ Университета «20.35», который был проведён на острове Русский в июле 2018 года. Здесь в составе данных об обучающихся присутствовали не только компетенции, но и поведенческие мотиваторы, используемые, как правило, в подготовке менеджеров и не только. Информация о «цифровом следе» собиралась из 51 источника с использованием видео, аудио, презентаций, результатов тестов, программных кодов, рефлексии участников, а также данных с биометрических датчиков для получения таких, например, показателей, как «озарение» или «индекс стресса».

Мы видим, что власти нужна полная информация и контроль за нашими детьми, чтобы использовать ей для определения их судьбы. Об этом заявил и сам Сергей Собянин, признавший на встрече с московскими педагогами 21 марта 2019 года, что создание электронного портфолио учащихся — это одна из глобальных задач МЭШ. Вот его слова:

«Это огромный массив информации. Надо его создавать, обрабатывать и смотреть, как он пригодится ребёнку. Главное — как и кто будет это оценивать. Надо специальный алгоритм разработать или что-то другое, не оценочное»

Источник СМИ