В юридической литературе и судебной практике споры о начале течения срока исковой давности в страховании появились давно. Связано это в первую очередь с особой спецификой страхового правоотношения по предоставлению защиты от неблагоприятных последствий окружающей нас действительности. Страхователи, приобретая страховую услугу, покупают таким образом свое спокойствие и уверенность в завтрашнем дне, перекладывая возможные неблагоприятные риски на профессионального управленца этими самыми рисками. Именно возможность наступления или ненаступления страхового события является краеугольным камнем начала отсчета течения срока исковой давности.
Одно из последних страховых дел, рассмотренных ныне несуществующим Президиумом ВАС РФ касалось как раз данной проблематики. В данном судебном акте Президиум ВАС РФ поддержал подход о начале течения срока исковой давности по договору страхования, не с момента наступления страхового события, а с момента отказа в выплате страхового возмещения, а равно с момента выплаты не в полном объеме или истечения льготного срока на выплату, предусмотренного законом или договором. Та же практика закрепилась и в судах общей юрисдикции, а затем и в объединенной высшей судебной инстанции.
В настоящее время у судов не вызывает сложностей определение начала течения срока исковой давности при своевременном обращении страхователей (выгодоприобретателей) с заявлением о наступлении страхового события. Проблемы начинают возникать, когда заявление о наступлении строгого события подается по истечении достаточно длительного периода времени, например по истечению трех лет с момента наступления страхового события. Причины здесь могут быть различные, как и низкая правовая грамотность потребителей страховых услуг, так и напротив неопределенность начала течения срока исковой давности при необращении за выплатой.
Согласно п. 4 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26.12.2017 N 58 "О применении судами законодательства об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств" исковая давность по спорам, вытекающим из договоров обязательного страхования риска гражданской ответственности, в соответствии с пунктом 2 статьи 966 ГК РФ составляет три года и исчисляется со дня, когда потерпевший (выгодоприобретатель) узнал или должен был узнать:
об отказе страховщика в осуществлении страхового возмещения или прямом возмещении убытков путем организации и оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства на станции технического обслуживания или выдачи суммы страховой выплаты либо
об осуществлении страхового возмещения или прямого возмещения убытков не в полном объеме.
Исковая давность исчисляется также со дня, следующего за днем истечения срока для принятия страховщиком решения об осуществлении страхового возмещения или о прямом возмещении убытков путем организации и оплаты восстановительного ремонта поврежденного транспортного средства на станции технического обслуживания либо о выдаче суммы страховой выплаты (пункт 21 статьи 12 Закона об ОСАГО).
Прочитав данное разъяснение Верховного Суда РФ кажется, что срок исковой давности не начинает течь, пока не будет подано заявление о наступлении страхового события и страховая компания каким-либо способом не нарушит права потребителей страховых услуг. Ведь именно это и написано в указанном разъяснении. Однако проанализировав судебную практику прежде всего по массовым видам страхования (КАСКО, ОСАГО) становится видно, что при длительном необращении в страховую компанию за выплатой, суды готовы иначе трактовать устоявшийся подход к началу течения срока исковой давности.
Это видно из недавнего Определения СКГД ВС РФ от 16.06.2020 по делу 7-КГ 20-1, в котором сформирована следующая правовая позиция – «если в договоре добровольного страхования установлен срок осуществления страховой выплаты, то течение срока исковой давности при необращении потерпевшего за страховой выплатой начинается с момента истечения срока, установленного договором страхования для осуществления страховой выплаты».
В данном судебном акте тройка судей предлагает исчислять срок исковой давности по договору добровольного страхования от даты наступления страхового случая, добавив к нему, предусмотренный договором срок на обращение и льготный срок на произведение выплаты. Что это как не возвращение к старому подходу об исчислении срока исковой давности от даты наступления страхового случая?
Или, например другой свежий пример, вытекающий из договора ОСАГО. Близкий родственник погибшего в ДТП пассажира обращается за выплатой по случаю причинения вреда жизни по истечению более 3,5 лет с даты ДТП. Страховая компания, разумеется, отказывает в выплате со ссылкой на пропуск срока исковой давности.
Суды отказывает во взыскании страхового возмещения, приводя следующие, на мой взгляд ошибочные доводы:
«наступление страхового случая означает лишь возникновение права страхователя (выгодоприобретателя) обратиться с требованием к страховщику о страховой выплате, сама же реализация права на страховую выплату осуществляется в порядке, предусмотренном договором страхования или законом. Если страхователь (выгодоприобретатель) в установленный законом или договором срок обратился к страховщику, то течение срока исковой давности начинается с момента, когда страхователь узнал или должен был узнать об отказе в выплате страхового возмещения или о выплате его не в полном объеме, а при несовершении таких действий (то есть при необращении к страховщику в установленный законом или договором срок) - с момента окончания срока, установленного для страховой выплаты, с учетом надлежащего поведения страхователя (выгодоприобретателя).»
Из данной мотивировки судебной инстанции видно, что они используют тот же подход, что и ВС РФ в Определении от 16.06.2020 по делу 7-КГ 20-1, однако в Законе об ОСАГО нет определенного срока на обращение потерпевшего за выплатой страхового возмещения. К тому же судебная практика исходит из постулата, что несвоевременное обращение страхователя (выгодоприобретателя) за выплатой не является безусловным основанием для отказа в выплате страхового возмещения. В рассматриваемом деле отсутствие установленного законом срока на обращение за выплатой суд компенсировал применением аналогии закона и использовал срок направления водителем извещения о ДТП в совокупности со сроком принятия наследства, рассчитав начало течения срока исковой давности опять же от даты ДТП. Однако суд не привел аргументов при чем здесь срок принятия наследства, который никак не связан с правом получения страхового возмещения в связи с причинением вреда жизни.
Еще один аргумент, который указал суд сводится к следующему тезису: начало течения срока исковой давности не может быть отодвинуто на неопределенный срок (любой, исчисляемый годами и десятилетиями) и зависеть исключительно от волеизъявления потерпевшего (выгодоприобретателя) относительно той даты, когда ему стоит обратиться к страховщику.
Данное утверждение также представляется крайне неубедительным, поскольку судебная коллегия очевидно путает понятия объективного и субъективного срока исковой давности.
Субъективный срок исковой давности составляет по ОСАГО три года (ст. 966 ГК) и начинает течь согласно господствующему сейчас подходу не раньше чем, страховщик нарушит субъективное право истца (отказом, выплатой не в полном объеме), что предполагает как минимум обращение в страховую компанию. Разумеется, срок обращения в страховую компанию за выплатой, то есть реализация своего субъективного права, зависит только от потерпевшего.
Если потерпевший обратился за выплатой страхового возмещения спустя, например 2 года и 10 месяцев и не получил возмещения, то 3-х летний срок исковой давности будет течь именно с момента истечения 20-ти дневного срока на выплату, установленного законом об ОСАГО. То есть очевидно, что субъективный срок исковой давности до обращения в страховую компанию 2 года и 10 месяцев просто не тёк. Так почему же он должен течь, если обращение за выплатой последовало после истечения трехлетнего срока с момента ДТП? В этом и представляется абсолютно нелогичная позиция суда.
Справедливости ради следует отметить, что предложенный в вышеназванных судебных актах подход не является определяющим. В судебной практике встречаются и решения, в которых, по мнению автора, суды отделяют момент возникновения права на обращение в страховую компанию от момента нарушения субъективного права должником, с которого и должен начинать исчисляться субъективный срок исковой давности.
Эта проблема решается установлением в ст. 966 ГК РФ объективного срока исковой давности, который будет исчисляться с момента возникновения обязательства, то есть с момента наступления страхового случая. Установление данного срока будет способствовать стабильности гражданского оборота и определенности правовых норм, регулирующих страхование. О необходимости установления объективного строка исковой давности говорится и в Концепции развития гл. 48 ГК РФ.
Однако предлагаемый в Концепции срок в 10 лет, взятый по всей видимости по аналогии с общим объективным сроком, установленным ст. 200 ГК РФ, явно не отвечает потребностям развития страхового законодательства. Учитывая, что то к примеру срок хранения тех же договоров ОСАГО с выплатными делами страховой компанией составляет 5 лет, а также учитывая сроки хранения информации о тех же ДТП в компетентных органах представляется, что объективный срок исковой давности в 5 лет с даты ДТП является достаточным для реализации потребителями страховых услуг своих прав с учетом баланса интересов всех участников страховых правоотношений.
Источник: https://zakon.ru/blog/2020/10/10/nachalo_techeniya_sroka_iskovoj_davnosti_po_dogovoru_strahovaniya_platit_nelzya_zadavnivat
