Обман «Стрельца»
Основной принцип социальных систем гласит, что только более или менее одинаковые люди могут образовывать общество. Так что гражданское общество республик Донбасса после войны могло быть только русским. Или, по крайней мере, не включающим в себя враждебно настроенных ему людей. Однако этого не случилось.
Даже в дни побед над «укропами» и в Луганске, и в Донецке приходилось наблюдать явных недругов «русского мира», причем — довольно часто. Одни портили стены многоэтажек надписями про «колорада» и «ватника», другие же, особо дерзкие, могли прошипеть в спину российского добровольца вполне различимое оскорбление. Правда, если ситуация обострялась «сопротивленцы» проявляли благоразумие и ретировались. Их часто спасала сдержанность военных, хотя риск нарваться на неприятность у них всё же был немалый.
В те дни, делившие войну на «до и после Минска», Абдуле, наверное, было не до осмысления феномена русофобства самих русских. Замирение с откровенным врагом, в ситуации благоприятствующей освобождению Донбасса от оккупации, виделось в ополчении, как минимум, противоречивым. Тогда более двух третей территории республик находилось под контролем тех, кто другой Украины, кроме унитарной и националистической, себе не представлял. Политика «майданной власти» в отношении «московитов» определённо заявлялась ещё в четырнадцатом на страницах еженедельника «Деловая столица» в статье-инструкции «Как вычистить русский мир». И вот - на тебе! Все жертвы напрасны!
Оставаться в такой ситуации на “замороженной” войне, всё равно, что побывать в роли Стрелка из русской сказки, которого царь посылает: «сходи туда — не знаю куда, принеси то, не знаю что». Тот царь своим непонятным и оттого невыполнимым заданием хотел такой вот хитростью завладеть женой Стрельца – Марьей-царевной, погубив того самого. У переформатированного ополчения Донбасса, призванного “после Минска” решать столь же непонятную задачу “в окопном замирении”, тоже, отнимали его ценность – победу. А ведь для таких, как Абдула эта победа и открывала жизни с «чистого листа». В идеализированном, конечно, представлении. Но новая Россия (или — как её называли здесь историческим именем – Новороссия) не состоялась. Стрельца перехитрили.
Впрочем, я не нашел в постах и записях «Вконтакте» Абдулы ничего, что говорило бы об его отношении к минскому процессу. Он явно сторонился политики. Опасались её и такие “звёздные ополченцы”, как Моторола и Гиви. Тех командиров, кто «лез в политику», из армейских корпусов сразу вычистили.
«Проект Новороссия» был отыгран, и если какое-то время существовали иллюзии его осуществления, то только в низах «русского мира». Ныне покойный Эдуард Лимонов как-то признавался, что ещё в мае четырнадцатого Сурков ему откровенно заявил, что Донбасс, как и Харьков – это Украина. Такая вот была «геополитическая тайна Кремля». Её просто широко не афишировали. Весной пятнадцатого «лимоновцы» в донецких расположениях ещё ходили с шевронами «На Харьков!», хотя их лидер хорошо знал, что на камуфляже последователей так нелюбый Донбассу «порожняк».
Говоря о русской идентичности, непременно черты и ценности характерные для простого народа, типа приоритета морали над правом. Чиновничество уже давно перепрошило эту чуждую «прогрессивному миру» ментальность. Не на западный манер, конечно, – не позволяет среда и «грехи прошлого». В приоритете и над моралью, и над лелеемым Западом правом у «верхов» теперь политическая целесообразность, а проще – инстинкт выживания. Словом, «Время вперёд!». Если лозунг большевизма означал разрыв с традицией, то теперь «на кону» связь с исторической Россией вообще. Уже непонятно, ни — кто мы, ни — куда идём. А весь хвалённый патриотизм власти проявляется разве что в праздновании Дня Победы. Но что-то в этом от бразильского карнавала. С той разницей, что латиноамериканцы показывают свое умение танцевать, а мы – воевать. Но это умение даже на Донбассе мало кого впечатляет. Ныне в приоритете «мягкая сила». Обладай ей, кремлёвские стратеги геополитики давно бы достигли своих целей.
Представляется, что Алексей Мозговой без иллюзий понимал сущность как украинского, так и российского чиновничества, когда в августе четырнадцатого в Крыму на одном из собраний говорил претендентам на должности в республиках, что не прошедшим инициацию освободительной войной даже на небольшие должности не стоит рассчитывать. Это заявление аудитория встретила улыбками недопонимания. Теперь многие, если не большинство чиновников во власти ЛДНР, как раз из числа тех, кто отсиделся в «горячее время» либо в РФ, либо – в Украине. Что уж говорить, если во всесильных МГБ (и в ДНР и в ЛНР) вчерашние эсбэушники составляют костяк организаций. И этому теперь никто не удивляется. По минским соглашениям республики Донбасса встали на путь воссоединения с Украиной. И реальной помехой этому выступают разве что сами власти Украины.
Скажете — абсурд? Нисколько. Весь смысл существования нынешней Украины – быть анти-Россией. Стержень её политики – русофобия. Причём, и самих русских, назвавшихся «украинцами». Оказалось, проведи между одним народом границу, и можно воспитать манкурта, живущего в ненависти к собственной сущности. Война на Донбассе - война на самоуничтожения. В сфере социальных технологии мы оказались явно слабее Запада. Обладание ядерным оружием потеряло смысл гарантированной безопасности.
Незадолго до смерти на операционном столе челябинской больницы, «Абдула» сменил открывающий его страницу «Вконтакте» тезис. Последние слова, которые он считал важными, выражали сомнение: «Ещё неизвестно, что тяжелее, выжить на войне или жить после войны».
Увы, после войны ни он, ни его друзья не пожили. Он – точно. Они – не знаю. Автор выдвинутого на Оскар украинского фильма «Атлантида» обещает победу над Россией к 2025 году.
Когда пишу, что война на Донбассе проиграна, под проигравшими понимаю всех русских. Даже тех, кто на эту войну «не ходил». Ополчение Донбасса не достигло ни одной из целей своей борьбы. Не вышло даже остановить карательную операцию. Убийство народа Донбасса продолжалось все эти годы, методично и почти незаметно для «мировой общественности».
Русских в ЛДНР год от года приучали к мысли, что они — отдельные, обособленные от России, и, вообще, ведут некую гражданскую войну на Украине. Россия же — только заинтересованный наблюдатель. О рождении «донецкого народа» в июле двадцатого года мне заявил первый председатель Народного Совета ДНР Андрей Пургин. Он видит это рождение довольно образно: «Народ выковывают как металл. Где молот – это укры, а наковальней выступает Россия». И добавил: «Свои герои-мученики у народа уже есть».
Можно ли отнести к этим мученикам Абдулу, я тогда не спросил идеолога «донбасской народности». Вопрос, казалось, не в тему. Теперь спешу исправить оплошность. Ибо Игорь Абдулвалеев, принял какую-то нелепую и подлую смерть. Известны мученики веры, мученики науки или идеи, герои-мученики (не предавшие товарищей под пыткой). Его же смерть не укладывалась в какую-либо известную матрицу. Одно несомненно: он жертвовал собой ради жизни, свободы и достоинства русских Донбасса. А вот его самого защитить оказалось некому. Было отказано даже в медицинской помощи в Донецкой больнице, как прекратившему на тот момент армейский контракт.
