«Лучше, чем ничего»: украинские летчики, превосходящие по вооружению, отправляются воевать в Россию на старых советских вертолетах

Си-Эн-Эн

—

Горизонт на мгновение исчезает, когда нос вертолета поднимается. Слышится слабый стук ракет, оставляющих за собой коричневую дымовую дугу. Самолет кренится, как будто его отбрасывает на бок внешняя сила.

Ныряя обратно к земле, он выпускает из хвоста ракеты, чтобы отвлечь ракеты с тепловым наведением.

Где-то в бою за город Бахмут на востоке Украины русских солдат рвут на части и сжигают, как взрывается сама земля, когда ракеты находят цель. Времени на размышления нет – эффект от ракет передастся летчикам позже. Теперь их задача — остаться в живых.

Потери Украины - национальная тайна. Но пилоты и экипаж Бригады Сикорского потеряли близких друзей из-за российских ЗРК (ракет класса "земля-воздух"). Переносные ракеты, запускаемые с плеча, могут за секунды отправить вертолет в огненный шар.

На них охотятся. В воздухе или нет. Украинские ВВС и армейские авиаторы вместе с их самолетами и вертолетами являются приоритетной добычей для российских ракет. Вероятно, они возглавляют список Кремля.

CNN провела некоторое время в составе бригады Сикорского на востоке Украины, действуя с секретной базы. Там есть несколько вертолетов и пилотов, выполняющих боевые задачи против российских войск.

Учитывая гигантское преимущество России перед Украиной в плане самолетов и пилотов, удивительно, что Украина все еще может угрожать российским силам. Действительно, сбивает с толку тот факт, что спустя почти год после начала конфликта Украина вообще имеет военно-воздушные силы и парк вертолетов, учитывая усилия по их уничтожению.

«Мы всегда удивляемся тому, что мы здесь. Но, что ж, мы есть и никогда не собираемся останавливаться», — говорит заместитель командира бригады Сикорского — его имя и местонахождение — военная тайна.

Украинским вертолётчикам приходится летать так низко, что находиться на борту одного из них — всё равно, что кататься на гальке, скользящей по воде.

Сергей и Геннадий — пилоты среднего возраста, за плечами которых более двух десятилетий полетов. Большую часть начала 2000-х они провели в миссиях Организации Объединенных Наций по поддержанию мира в Либерии, Сьерра-Леоне, Южном Судане и Демократической Республике Конго.

Говорят, что опыт был бесценным. Это позволяло им работать не покладая рук и давало им опыт полетов низко и в трудных условиях, таких как продолжающаяся гражданская война в ДРК.

Еще на этой неделе Сергей, который командует звеном из двух Ми-8, каждый из которых совершает около трех боевых вылетов в день, рассказал CNN, что подрезал дерево. Три из пяти лопастей его несущего винта были повреждены, что привело к вынужденной посадке – падение с высоты около 20 футов. Почтенным Ми-8, созданным до распада Советского Союза, более трех десятков лет, их борта покрыты черными полосами выхлопных газов и масла.

Находясь в опасной близости от линии фронта, он не мог оставаться на земле, поэтому после беглого осмотра взлетел на своих поврежденных лопастях. Он вылетел в тыл, где инженеры могли поменять поврежденное оборудование на три других, снятых с другого вертолета.

Украинская армия справляется. Он получает больше техники, захватывая ее у российских войск, чем получает в дар от союзников.

Президент Владимир Зеленский выпросил у НАТО и других союзников, среди прочего, реактивные и другие самолеты. Реакция пока близка к нулю.

Великобритания предложила пополнить вертолетный парк Украины несколькими устаревшими самолетами Sea King, которые были выведены из эксплуатации. Тем временем Португалия предоставила шесть Ка-32А11ВС российского производства, ни один из которых не годен к полетам и который, по словам ее министра обороны, Украине придется ремонтировать самостоятельно.

Для Сергея, украинского пилота, оборудование может прибыть не скоро. В беседе с CNN на оперативной базе бригады он сказал: «Конечно, нам нужны более новые вертолеты, потому что у нас есть самолеты советской эпохи. Мы выжимаем из них все возможное и невозможное.

«Было бы хорошо, если бы нам дали какие-то новые виды вертолетов, в том числе «Апачи». Мы выучим их очень быстро, потому что у нас есть мотивация».

Его команда устроила временные укрытия у линии фронта, где они прячут топливо и боеприпасы. Бригады поддержки скрываются из виду. Охрана периметра существует, но она невидима.

«Конечно, это старые самолеты. Но они лучше, чем ничего — что еще мы можем сделать?» — спрашивает Геннадий.

Украинские летчики потеряли много друзей в войне на истощение. Их главное оружие, пожалуй, лучшая мотивация, чем у их русских врагов. Они жаждут западных самолетов, как если бы от них зависела их жизнь — а так и было бы.

Юрий — молодой летчик, работающий в паре с более опытным вторым пилотом, но, тем не менее, только в этом году на его счету более 100 боевых вылетов. «Все, что у нас есть, — это опытные пилоты, которые управляют старыми вертолетами, — говорит он. «Если бы у нас были новые машины, мы могли бы выполнять задачи гораздо лучше. Мы лучше поддерживали бы пехоту во время боя, и, конечно, было бы меньше потерь. Потому что система, защищающая вертолет, намного лучше у западных моделей вертолетов».

Ми-8 в этом полете были задуманы как транспортные вертолеты в 1960-х годах, но теперь на них устанавливаются ракеты. В отличие от современных или даже советских ударных вертолетов, у них нет брони для защиты пилотов.

У них также нет сложных систем наведения. Эффективное использование их ракет — это сочетание надежды и опыта.

После боевого вылета на этой неделе против российских войск, сосредоточенных для атаки под Бахмутом, Сергей сказал: «Мы попали в цель — я доволен».

Но ему пришлось ждать 24 часа, чтобы узнать об этом от операторов украинских беспилотников, которые позвонили ему, чтобы сообщить новости. Потому что к тому времени, когда его ракеты упали на землю, он уже мчался ниже уровня деревьев.

«Русские могут найти и поразить нас на расстоянии более 30 км. У нас есть радар, который может отслеживать их, поэтому иногда мы знаем, что они стреляют в нас, и могут приземлиться или спрятаться за холмами», — объясняет он.

Были установлены «электронные средства противодействия» для отвлечения внимания современных российских ЗРК и ракет класса «воздух-воздух», но эти системы тоже устарели.

«Мы не знаем, работают ли они вообще, — говорит Геннадий, — но если они работают на уровне 2%, это лучше, чем ничего».

«Лучше, чем ничего» пока придется делать пилотам, которые видят себя защищающими Европу от русских захватчиков.

Тем не менее, боль утраты остается острой. «В декабре у меня умер очень близкий друг, — говорит Сергей. «Многие люди, которых я знал, друзья уже умерли, к сожалению. Это очень больно, я очень расстроен… Я не могу двигаться дальше…»