Террор как повод для крестовых походов

Памятник Петру (Пьеру) Амьенскому Пустыннику за кафедральным собором Нотр Дам д'Амьен. Гедеон де Форсвиль (1854). Фото с сайта "Википедия"

В понимании обывателя, сформированном в основном школьной программой, крестовые походы явление почти исключительно отрицательное, потому и заголовок статьи, возможно, будет воспринят как указывающий на связь тяги к террору у римских пап (инквизиция и всё такое) и начала завоевательных крестовых походов на Ближний Восток (не иначе за ресурсами). На самом деле большей частью отрицательное отношение к крестовым походам ещё и потому, что у большинства в памяти ассоциации с одним крестовым походом, в котором Александр Ярославович Невский разбил крестоносное войско. С другой стороны, термин "крестовый поход" имеет и более нейтральное значение. Так упорную и бескомпромиссную борьбу против чего-либо или кого-либо называют крестовым походом. Тогда слова эти иногда приобретают абстрактный или даже иронический смысл. В западной политической риторике объявление крестового похода даже после стольких лет стремительной секуляризации звучит почти буквально.

Общекатолический собор в Клермонсе, ноябрь 1095, средневековая миниатюра. Фото с сайта "Википедия"

Толчком для первого крестового похода и начала всей эпохи крестовых походов на Ближний Восток послужил призыв римского папы Урбана II, прозвучавший в конце ноября 1095 года на Клермонском соборе (здесь собрание представителей верующих — мирян и клириков). Это должно быть известно и выпускникам современной школы. И ещё с советских времён школьникам известно, что первым этапом крестового похода № 1 был плохо организованный поход бедноты. На втором этапе уже выступили профессионалы под командой своих королей и герцогов. Ошибающееся секулярное сознание определяет главными причинами похода на Восток любимую в Новейшее время тему ресурсов, забывая, что в XI веке в отсутствие фабричного производства она вовсе не так актуальна; и чрезвычайный избыток населения в Европе. К этому ещё прибавляются ключевые перекрёстки торговых путей из Азии в Европу и увеличение налогооблагаемой базы за счёт роста числа подданных.

Крестовый поход бедняков. Миниатюра Жана Коломба из книги Себастьена Мамро «Походы французов в Утремер» (1474). Фото с сайта "Аргументы и Факты"

Всё это имело место быть, но ни в коем случае эти причины нельзя считать исчерпывающими и они не дают понимания, почему Иерусалим арабы-мусульмане захватили ещё в эпоху 4-х праведных халифов в 637 году, а актуальны крестовые походы стали только в конце XI века. Настоящим толчком к крестовому походу на Ближний Восток стало коренное изменение халифата и роли в нём обращённых в ислам тюркских племён. Ключевое событие, давшее самый сильный повод к возникновению крестоносного движения — захват Иерусалима в 1071 году турками-сельджуками.

"Но страшное учение Магомета, которое вменяет правоверному в обязанность войну против неверных и обещает храброму воину завлекательную награду в раю, продолжало грозить христианам все новыми опасностями. В одиннадцатом веке дико-воинственные толпы туркменов, приняв ислам, покинули свое старое местопребывание у Каспийского моря и Аральского озера и вторглись в область Багдадского халифата. Их первый предводитель назывался Сельджуком и поэтому всех его преемников, а позднее и весь народ стали называть сельджуками.
(из книги Бернарда Куглера "История крестовых походов")

Захват турками-сельджуками Иерусалима, это очень важно, происходил внутри халифата, потерявшего единство и попавшего под власть новообращённых тюрок-мусульман. За все столетия владычества на Ближнем Востоке халифата до начала XI века, несмотря на то, что доходило и до вооружённых столкновений между мусульманами и христианами, систематических гонений в отношении христианских общин не было. Возможно, такая терпимость арабов объясняется давним торговым характером их деятельности. Христианские паломники редко встречали серьёзные препятствия, пусть даже если это делалось исключительно в интересах коммерции: христианские паломники, конечно, рассматривались и как потребители пищи, ночлега, воды и т. д. Но уже в Х веке в войсках всё более видное положение занимали выходцы из Туркестана. И тут сработал так называемый эффект неофита, когда новообращённый верующие стараются по личной святости обойти своих наставников. Ещё 1030-е годы до захвата Иерусалима турками-сельджуками начались разрушения христианских храмов, многие, правда, были быстро восстановлены. Но временному разгрому подвергся и храм Гроба Господня. А после взятия Иерусалима начался самый настоящий террор в отношении христианских паломников: их избивали, над ними издевались, убивали их. Именно об этом страстно и красноречиво рассказывал вернувшийся с Востока подвижник и аскет Пётр (Пьер) Амьенский (Пустынник), помимо привезённого от византийского императора Алексея Комнина письма с просьбой о помощи в борьбе с мусульманами. Именно многочисленные свидетельства о терроре в отношении христиан со стороны новых властителей в халифате лучшим образом подготовили массовое движение вооружённых паломников (крестоносцев).

В связи с первоначальной идеей крестового похода связано знакомое многим упоминаемое в связи выступлением Мартина Лютера в XVI веке понятие "индульгенция". Индульгенция тогда стала означать замену реального покаяния материальной компенсацией. Но в XI веке для отправившихся в вооружённое паломничество, которое намного позже будет названо крестовым походом, слово "индульгенция" имело совсем иной смысл. Индульгенция для католиков означало почти то же, что для православных слово "епитимья", — духовные упражнения по исправлению себя, аналогом может служить современный юридический термин "деятельное раскаяние". Для отправлявшихся в вооружённое паломничество в 1096 году индульгенция по сути представляла собой возможность смыть свою вину, свои грехи своей кровью.

Статья опубликована на моём канале "Мир глазами историка" на площадке Дзен под заголовком "Террор как повод для крестовых походов".