Советская "фабрика грёз"

Коллаж автора из скриншотов советских фильмов 1939 - 1950 годов

"Вы у нас слывете покровителем искусства, так вы должны твердо помнить, что из всех искусств для нас важнейшим является кино".
(сказано как-то Лениным В. И. в 1922 году, если верить Луначарскому А. В.)

Фабрикой грёз всегда было принято именовать центр американской киноиндустрии Голливуд. Но и в истории советского кинематографа можно усмотреть период, когда его тоже можно смело именовать "фабрикой грёз". И это сказано вовсе и ни в коем случае не в укор деятелям кино этого, наполненного эйфорической кинопродукцией, времени. Мысль эта станет понятной, если уделить самую малую толику времени этой статье.

Грёзы — 1. Что-либо желаемое, создаваемое воображением, возникающее в воображении; мечты. 2. Сновидения.
(из толкового словаря Ефремовой)

Гулливер помогает восстанию рабочих-лилипутов. Коллаж автора из скриншотов кадров фильма "Новый Гулливер" (1935)

В том разговоре, переданном наркомом просвещения Луначарским А. В., и фраза из которого в сокращённом виде стала пропагандистским слоганом, В. И. Ленин настаивал на том, что кинохроника должна быть главным и основным на кинематографических сеансах и что для привлекательности сеансов можно добавлять к хронике и ленты развлекательного жанра. Но развлекательный жанр увеличил свой формат на столько, что кинохроника в начале сеанса стала тем элементом, который позволял опаздывающим всё же успеть к началу фильма того самого развлекательного жанра.

Коллаж автора из скриншотов кадров из советских фильмов 1939 - 1950 годов

Оценивая Голливуд как "фабрику грёз", конечно, имели в виду тот же самый "развлекательный жанр", отправлявший зрителя в сладкие мечты, а не в критическое осмысление реальности. Основной продукт кинематографа, позволяющий хотя бы на время погрузиться в те самые грёзы — комедии, мелодрамы, приключенческие фильмы. Конечно, все эти жанры могли стать и становились средством более привлекательной и менее заметной пропаганды. Если обратиться к истории советского кинематографа, то много раз так и было, хотя если получался шедевр, то весь пропагандистский контент в нём со временем становился для зрителя менее заметным. Фильм "Волга-Волга" (1938) давно уже смотрится без всякого обличительного контекста в адрес бюрократов и уж тем более не как призыв к развитию самодеятельности. И даже несмотря на характерную фразу в самом конце фильма: "Смехом тоже можно бить врагов". И хотя молодой тогда режиссёр Эльдар Рязанов и своего товарища Огурцова ("Карнавальная ночь", 1956) слепил во многом из товарища Бывалова, даже пригласив на эту роль того же Игоря Ильинского.

Фильм, снятый по законам то ли сказки, то ли пасторали. Коллаж автора из скриншотов кадров фильма "Свинарка и пастух" (1941)

Всё-таки дело фабрики грёз — увести зрителя в мир, который гораздо привлекательнее реальности. В самом конце 1930-х - первых 1940-х советский кинематограф в его самых популярных творениях стал близок к этому как никогда. Ещё совсем недавно даже детские фильмы ("Новый Гулливер", 1935) должны были нести идейную нагрузку. Сюжеты большинства кинокомедий 1939 - начала 1941 годов можно переснимать заново, меняя костюмы персонажей, модели автомобилей и детали быта, и они будут опять смотреться современно. Однако, несмотря на любовь к бесконечным жалобам на жизнь современного зрителя, эффекта такого же не добиться. Не потому, что не смешно. Как раз юмор в них вполне универсален. Для современных зрителей нет того компонента сказочности, который и перемещал советского кинозрителя предвоенных лет в грёзы о том мире, какой хотелось бы видеть вокруг себя. А комедийность позволяла легче перенести несоответствие реальности. В значительной степени это был обман, но тот обман, про который заранее знают. Надо вспомнить, какую психологическую встряску прошёл кинозритель 1939 - 1940 годов. Чуть больше 20-ти лет прошло после революции 1917, 20 лет с конца Гражданской войны, более менее сытный, но неспокойный НЭП, голодный энтузиазм и ожесточение борьбы за власть в годы первых пятилеток. То, что выпускала советская "фабрика грёз", зачастую было талантливым обманом. Но не стоит смотреть на вещи исключительно с колокольни обличителей "сталинизма".

Коллаж автора из скриншотов кадров фильма "Счастливый рейс" (1949)

У светлых и радостных кинокартин последних предвоенных лет был кроме всего прочего и терапевтический эффект. Конечно, в массе своей советские кинозрители вполне осознавали, что в деревне далеко не всё так безоблачно, что даже в Москве нет потребительского рая, и т. д., и т. п. Но хотелось, чтобы кино воодушевляло не только на подвиги, но и дарило мечту. Мечту вполне себе утилитарную. Вообще, терапевтическому эффекту служили не только кинокартины, но и порой неожиданные, казалось бы, вещи.

Самая знаменитая поваренная книга в России

После Великой Отечественной войны от фабрики грёз понадобилась работа ещё интенсивнее, слишком много было такого, о чём людям надо было хотя бы на время забывать. Кинематограф вырос и в плане техническом, и в масштабе — эвакуация в том числе дала начало и новым киностудиям, при всём накопившемся в отрасли консерватизме всё больше появлялось новых талантливых кадров. И если без иронии оценивать работу кинематографа и как "фабрики грёз" тоже, то и здесь в послевоенное десятилетие профессионализм значительно возрос. Вспомнить те же великолепные кинокомедии "Близнецы" (1945), "Весна" (1947), "Поезд идёт на восток" (1947), "Кубанские казаки" (1949), "Счастливый рейс" (1949) и многие, многие другие. И здесь опять же было бы неверным ориентироваться единственно на факт нахождения во главе страны Иосифа Виссарионовича Сталина.

Коллаж автора из скриншотов кадров фильмов "Улица полна неожиданностей" (1957), "Верные друзья" (1954), "За прилавком универмага" (1955)

Масштабы демонстрируемого на киноэкране счастья в первые послесталинские годы даже вырос: "Верные друзья" (1954), "Солдат Иван Бровкин" (1955), "За прилавком универмага" (1955), "Улица полна неожиданностей" (1957) и ещё очень многое, и не только в жанре комедии: "Щедрое лето" (1950), "Тайна двух океанов" (1956). Да мало ли ещё. А вот после объявления форсированного строительства материально-технической базы коммунизма в продукт "фабрики грёз" стал куда увереннее входить пропагандистский контент. Получался такой аналог с востребованной в наше время наивной рекламой. Тот же Иван Бровкин, откликнувшись на призыв партии, уже не просто комедийный персонаж, а с некоторым смыслом ("Иван Бровкин на целине", 1958). Простые "мещанские" мечтания о простых вещах должна была заменить новая волна энтузиазма. И кинематограф начал меняться, сохраняя многие удачные приёмы.

Статья опубликована на моём канале "Мир глазами историка"на площадке Дзен под заголовком "Советская "фабрика грёз".