Многослойность художника Серова.

19 января 160-летие со дня рождения знаменитого русского живописца Валентина Александровича Серова, который запомнился многим современникам, человеком с причудами. Их природа, с большой вероятностью, начала формироваться, в нелюбимые им, детские годы. Потеря отца в 6 лет, вояжи матери по России и за границу, ради устройства собственных личной жизни и карьеры. Первые уроки рисования выдающийся Илья Репин давал юному Серову в Париже, куда родительница прибыла, путешествуя вновь по Европе, узнав от хозяина одного из пансионов, где оставляла сына, о таланте последнего к рисованию. Но главную роль в становлении художника Серова сыграл знаменитый Савва Мамонтов, в загородном имении которого (Абрамцево) будущий портретист проведет, в общей сложности, несколько лет. В благодарность, Валентин Александрович оставит изображение почти всех представителей рода. Постоянные похвалы Мамонтова и его жены, в дальнейшем, сослужат плохую службу. Ибо, уже обучаясь в Академии художеств, Серов, с неприязнью станет лицезреть, как у Врубеля или Коровина желаемое появляется с помощью пары мазков. Серов над академическими заданиями будет корпеть часами. Наверное, с тех пор появятся несколько привычек: если не получается сразу, то так тому и быть, картину нужно бросить, оставив незаконченной; никто , в том числе, и Илья Репин, которого Серов воспринимал, как отца, не имеет права давать советы; никогда не писать грандиозных полотен, потому что их сложнее продать, да и времени, и сил, в том числе, душевных, будет потрачено немало; а в последние годы еще и желание брать с потенциального клиента много и сразу, а если не соглашается сразу, то разворачиваться и уезжать, не вступая в торги. Но всё это не помешало быть художнику модным, ибо, практически никто не мог столь острым оценивающим взглядом проникнуть внутрь человека, что должен быть запечатлен, отразив безошибочно тонкости натуры. Однако, ни на одном полотне мастера его герой не улыбается. По видимому, так Серов передавал через полотно, присущие ему мрачность и внутреннее одиночество.

В 30-60-е годы, когда советским людям начали возвращать имена выдающихся деятелей прежних эпох, то в альбомах, посвященных Серову с репродукцией картин, никогда не упоминалось, что художник любил иллюстрировать библейские сюжеты. С огромным удовольствием он расписывал и храмы, когда в Империи вошел в моду, так называемый "псевдорусский стиль", где вместе с алтарями стали вновь расписывать и внутренние стены.