- Ты что, всю свою зарплату матери отдал? Прекрасно! Ну а я — своей маме. Теперь у нас все будет симметрично, Игорь!

Боже, как я любила эти вечера! Тихо, спокойно, только мы с Игорьком, черничный пирог и какой-нибудь дурацкий фильм. Надела свое любимое домашнее платье – старое, мягкое, пахнущее уютом и Игориным одеколоном. И рубашку его надела, с глупой надписью: —Mrs. Always Right—. Иронично, конечно, учитывая, как часто я оказывалась —Mrs. Totally Wrong— в его глазах.

Запах пирога наполнял всю квартиру. Черника пузырилась, тесто румянилось. Уже представляла, как мы будем сидеть, прижавшись друг к другу на диване, поедая его и споря о том, кто первым увидел конец спойлера в фильме.

И тут – звонок. Я еще подумала: —Неужели Игорь забыл ключи?—. Открываю, а там… мама его, Клавдия Ивановна, и эта вечно сухая, как осенний лист, подруга ее, Зоя.

—Ой, Светуль, здравствуй! Мы тут мимо проходили, решили проведать,— – пропела Клавдия Ивановна своим слащавым голосом, который у меня сразу вызывал зубную боль. А Зоя просто буравила меня взглядом, будто я таракан под микроскопом.

Я опешила. Никаких —мимо проходили—. Они никогда не —проходили мимо—. Клавдия Ивановна всегда приходила с четкой целью – проинспектировать мою жизнь и найти в ней как можно больше недостатков.

—Здравствуйте,— – выдавила я, стараясь не показывать разочарования. Вечер испорчен. Пирог остынет. Игорь будет расстроен.

Клавдия Ивановна проскользнула мимо меня, как угорь, и сразу же начала осматриваться. —Что-то у тебя тут не очень чисто, Светуль. И курицей пахнет. Зачем ты ее жарила? Игорю больше нравится тушеная—.

Я чуть челюсть не потеряла. —Вообще-то я жду мужа. Это наш ужин,— – огрызнулась я, стараясь сохранять видимость вежливости.

Зоя, молчавшая до этого, вдруг встряла: —Да, Светуль, надо мужа ублажать. А то вон, детей до сих пор нет. Наверное, нечем ублажать-то—.

Вот тут меня прорвало. —Простите, Зоя… как вас там по батюшке, но это не ваше дело! Моя личная жизнь вас не касается—.

Клавдия Ивановна презрительно фыркнула. —Личная жизнь! Ты лучше бы о Игоре думала, а не по салонам красоты шлялась. За мужем надо следить, Светуль. Следить!—

—Я работаю! И не меньше Игоря, между прочим. И на эту курицу тоже я заработала. А Игорь пусть лучше скажет спасибо, что я вообще о нем забочусь, пока он своей мамочке деньги переводит,— – выпалила я, не сдержавшись.

Наступила тишина. Клавдия Ивановна покраснела, Зоя молча буравила меня взглядом. Я чувствовала, как у меня дрожат руки.

Потом Клавдия Ивановна резко развернулась и направилась к кухне. —Чайку мне сделай, Светуль. У меня, между прочим, до сих пор ключ от этой квартиры. Еще со времен, когда Игорь маленький был—.

Я, конечно, могла бы ей все высказать. Могла бы выгнать их обеих за дверь. Но я знала, что Игорю это не понравится. Он всегда говорил: —Мама есть мама. Надо ее уважать—.

Вечером Игорь пришел уставший. Увидел маму с Зоей и как-то сразу помрачнел. Клавдия Ивановна тут же накинулась на него: —Игорек, она меня выгоняет! Твоя жена меня выгоняет из твоего дома!—

—Мам, ну что ты такое говоришь?— – Игорь обнял ее. – —Поехали ко мне. Я тебе диван разложу—.

Вот тут меня опять прорвало. —Игорь, ты серьезно? То есть, вместо того, чтобы поговорить со мной, ты предлагаешь ей остаться у нас? А как же я? Как же наш ужин? Как же наши планы?—

—Света, не начинай. Я устал. И вообще, мама одна, у нее пенсия маленькая. Я обязан ей помогать—.

—Обязан? А мне ты не обязан? Я, значит, должна содержать твою маму, пока ты мне даже на новые сапоги денег не даешь?— – крикнула я.

Ночью я не могла уснуть. Слышала, как Игорь шепчется с матерью в ванной.

—…мама, я ей перевел деньги, потому что ты боялась, что тебе свет отключат…—

—…Игоречек, она тебя не ценит. Она тебя не любит. Она только о себе и думает…—

Утром я решила, что надо с этим что-то делать. Надо поговорить с Игорем.

Приготовила завтрак. Игорь сидел за столом с хмурым видом.

—Игорь, скажи, а ты маме деньги перевел?— – спросила я спокойно.

—Да, перевел. А что?—

—А я своим родителям перевела. У них крыша течет—.

Игорь взорвался. —Ты взяла деньги из нашего общего бюджета? Ты не имела права!—

—А ты, значит, имел право? У меня тоже есть родители. И им тоже нужна помощь. Или только твоя мама нуждается?—

После этого разговора Игорь ушел из дома. И не вернулся.

На следующий день мне позвонила Клавдия Ивановна. —Светуль, Игоречек у меня. Он устал от тебя. Он хочет побыть в тишине и покое—.

Я разозлилась. —Пусть остается у тебя. Пусть забирает свои вещи. И пусть больше не рассчитывает на мою финансовую поддержку—.

Через два дня Игорь вернулся. Пытался оправдаться. —Света, ты должна меня понять. Мама – это святое—.

—А жена – это кто? Так, приложение к маме? Я думала, у меня муж, а не сынок на коротком поводке—.

—Я не могу ее бросить,— – твердил Игорь.

И тут я узнала про эту кредитную карту. Про то, что на Игоря оформлена кредитка матери, с которой она тратит деньги на всякую ерунду.

Я почувствовала себя обманутой. Использованной.

—Ты для нее банкомат, а не сын!— – закричала я.

—Не смей оскорблять мою мать!— – Игорь сорвался на крик.

—А ты не должен предавать свою жену. Вот тогда и оскорблять никого не придется,— – ответила я, и отвернулась.

Через неделю Клавдия Ивановна приехала к нам с чемоданом. —Игоречек, у меня тут женская проблема. Надо анализы сдать. Поживу у вас пока—.

Я посмотрела на нее. На Игоря. И поняла, что дальше так продолжаться не может.

Достала ключи от квартиры. Положила их на стол.

—Игорь, выбирай. Либо мы живем вдвоем. Либо я ухожу—.

Игорь промолчал.

Я сняла квартиру. И ушла.

Прошел месяц. Я жила в маленькой, но светлой квартире. Работала. Общалась с родителями. Чувствовала себя свободной.

Игорь звонил. Пытался вернуться. Я не открывала дверь.

Клавдия Ивановна звонила и жаловалась на страдания сына.

Я смотрела в окно. И улыбалась. Потому что свобода – это самое ценное, что у меня есть. И я больше никогда не позволю никому ее у меня отнять. Никогда. И никакие пироги с фильмами не заменят мне этого...